— Завтра заключение будет готово.

— Отлично! Тогда завтра и поговорим на эту тему…

— Сань, можно задать вопрос?

— Конечно…

— А твое личное мнение? Интуиция ничего не подсказывает?

Я молчала несколько минут, так что он, наверно, и ждать-то ответа перестал, но все же я ответила: — Кристина действительно только свидетель… Возможно она чего-то не договаривает, но она не убийца. Это точно! Наверно смешно звучит, но я думаю, что и Саблин здесь тоже только как очевидец или свидетель проходит. Нам нужно как следует потрясти еще раз твоего абрека и дедка-сторожа! Я постараюсь разговорить Кристину и пообщаться с матерью Александрова. Все очень туманно…

— Макс, ты не будешь против, если я сегодня у тебя переночую? — Лёха смотрел на меня таким невинным взглядом, что я не удержалась от ехидного замечания.

— Можно подумать, ты когда-нибудь спрашивал на это разрешение! — его реакция меня просто поразила. Парень так густо покраснел, что по цвету стал напоминать сочный буряк. При этом смотрел он не на меня, почему-то, а куда-то в сторону двери. Обернувшись, я увидела Кристину. Нет, нет! Она была одета, все чин-чинарем. Но вот выражение ее лица… Почему-то сразу захотелось оправдываться. Разозлившись на себя и удавив на корню это гнусное желание, я, демонстративно растягивая слова, произнесла: — Ляжешь в гостиной на диване. Не забыл ведь, где белье можно взять?!

— Нет… Не забыл… Ну, я пойду тогда… Укладываться… — бормоча на ходу, он пятился из кухни, пока не натолкнулся пятой точкой на дверную ручку. Легонько выругавшись под нос, нырнул за дверь и затих. А я спокойно посмотрела на девушку.

— А ты ляжешь со мной… — увидев легкое удивление на лице, я ослепительно улыбнулась, — Не бойся, я не кусаюсь! Хотя… — в темно-карих глазах отразилась сразу масса чувств. Придав лицу как можно более флегматичное выражение, я закончила мысль, — Если ты против, можешь укладываться на этом диванчике, — кивок в сторону данного предмета мебельного искусства, стоящего в углу кухни.

— С чего бы это мне бояться?! — как-то неестественно дернув плечами, она направилась в сторону спальни. Покачав ей вслед головой, я направилась в ванную, жмурясь от предвкушения удовольствия горячего душа.

Из душа я вышла посвежевшей, отогревшейся и безумно довольной жизнью в целом. Подумать только, как мало надо человеку для счастья… Кинув взгляд на кровать, я увидела свернувшуюся калачиком под одеялом Кристину и решила, что девушка уже спит. Стараясь двигаться как можно тише, благо для меня это не проблема — будучи с детства просто таки паталогически неуклюжей, у меня ушло очень много времени на преодоление этой слабости, но результаты поразили всех. Вообще-то я далеко не модель. Всю жизнь о себе говорила "слон в посудной лавке", но чем старше я становилась, тем все чаще сестра, знакомые и друзья начинали употреблять шутливое выражение "слона-то я и не приметил"… Что ж, мои потуги на почве исправления сущности не прошли даром. Теперь я спокойно и уверенно чувствовала себя в любой толпе, зная, что всегда смогу нормально двигаться в ней, в случае необходимости. «Разбуженные» гимнастикой мышцы легко отзывались на мои действия, какими бы резкими они не были. А умение ходить максимально бесшумно, было привито заботой о маленькой сестренке… Если вы хоть раз укладывали спать малыша, вы поймете о чем я говорю! Так вот, тихонько переодевшись и поставив будильник на семь утра, я юркнула под одеяло. Немного поворочавшись и устраиваясь поудобнее, я уж было закрыла глаза, но тут до меня донесся тихий шепот:

— Ты спишь? — спрашивала Кристина.

— Нет… пока нет, а что?!

— Можно я тебя спрошу кое-что?

— Может лучше спать будем? Мне завтра на службу, а денек был не из легких…

— Мне не спится.

У меня аж челюсть отвалилась. Приподнявшись на локтях, посмотрела на это чудо: — Ну, ни фига себе?! Тебе не спится, а мне теперь что, ламбаду перед тобой танцевать???

— А ты умеешь?! — на губах девушки появилась хищная улыбка.

— Умела… когда-то… — я вернула голову на подушку, — Ну, что ты хотела спросить?

Ответом мне была тишина. Я даже начала тихонько дремать, но в какой-то момент у меня появилось стойкое чувство, что на меня смотрят. Изучающее так… Я открыла глаза и увидела Тинку. Она придвинулась ближе ко мне, и сейчас лежала на боку, оперевшись щекой на согнутую руку, и с интересом рассматривала меня. Я не выдержала первая: — Слушай, я не люблю когда на меня так смотрят… Тем более на спящую!

— Вот! Теперь я могу спокойно задать вопрос, — девушка выглядела такой довольной, что мне стало даже любопытно, что же она собирается спросить.

— Ну и что же это?!

— Какая ты на самом деле?

Вопрос был настолько неожиданным, что я села на кровати и оторопело переспросила: — Что?!

Кристина спокойно переместилась, прислонившись к спинке кровати, и тем же ровным тоном произнесла: — Понимаешь, я тебя знаю чуть больше суток… Знаешь, у меня ведь никогда не было близких подруг, — я слушала этот тихий голос и с каждым словом мне становилось все интереснее. Тем более, что я и так собиралась как-нибудь разговорить ее. Почему же не воспользоваться ситуацией?! Поняв, что заснуть мне сегодня, если и удастся, то не скоро, я пристроилась рядом с ней и молча слушала, — Нет, друзья у меня есть, но… среди них никогда не было человека, с которым я могла бы поговорить откровенно. По-настоящему откровенно…

— Это очень интересно, Тин, но причем тут я?

Карие глаза посмотрели на меня с какой-то тоской: — Понимаешь, я только сейчас поняла, что сегодня я была настоящей. По-настоящему была собой! А вот ты…

— Что я?

— Ты как будто стараешься постоянно контролировать себя. Как будто ты установила для себя какие-то рамки и не выпускаешь себя за них! Ты приоткрылась только раз… в том сугробе… но очень быстро вновь "ушла за стену". Чего ты боишься? Какая ты на самом деле, Саш…

— Это допрос? — я злилась, потому что в этом разговоре, с самого начала, все бразды правления были в руках у шестнадцатилетней девчонки… и я никак не могла перехватить инициативу.

— Это просто вопрос… Если не хочешь, можешь не отвечать. Необязательно злиться… — она отвернулась и натянула одеяло по самые уши.

Я продолжала сидеть и рассматривать стену перед собой. Её вопрос пробудил мой мозг окончательно. Спать не хотелось. Невольно я задумалась над ее словами: "А какая я действительно? Я всегда стараюсь быть собой, даже если это кому-то не нравится, но собой ли я бываю? Во мне столько выработанных стереотипов поведения, что я уже и не знаю, когда они проявляются… С начальником, с ребятами из отдела, с родителями, с сестрой, с друзьями — я везде разная…" Вздохнув, я произнесла в тишину и темноту комнаты: — Я разная… "…она всех вечно удивляла, такая уж она была…"

— Кто-то мне сказал, совсем недавно, что человеку иной раз необходимо выговориться… — я улыбнулась. Тина повторила мои же слова…

— Я действительно разная, Тин…

— Это естественно! Человек должен быть многогранен, иначе он не будет личностью.

— Ммм, Тин…

— Да?!

— Ты смотрела "Молчание ягнят"?

— Кажется, да…

— Тогда давай воспользуемся «рецептом» доктора Лектора…

— Съешь мою печень?! — она снова смотрела на меня и улыбалась.

— Qui pro quo, Тин… Ты мне — я тебе…

— Ладно.

— Свой вопрос, я думаю, ты уже задала… — увидев легкий кивок, я продолжила, — Я отвечу на него максимально полно и правдиво… на свой взгляд, а потом задам свой вопрос. Хорошо?

— Давай!

— Итак… Какая я? Я не смогу ответить в двух словах, Кристин. Я фаталист, реалист, во мне живет здоровая доля пессимизма, но, несмотря на все это, я остаюсь оптимистом по жизни. Правда, профессия накладывает свой отпечаток. Когда оптимизм начинает зашкаливать на непреодолимые высоты, аналитический мозг возвращает меня с небес на землю. Я стараюсь никогда не поддаваться чувству паники или страха, но это не значит, что я такая бесстрашная… Как говорила героиня одного фильма: "Любой идиот может рискнуть своей жизнью…" Я занимаюсь «мужской» работой, а это значит, что я обязана быть уверенной в себе, решительной, отважной порой… Хотя в душе, я это прекрасно знаю, я — трусиха. Не смотри на меня так… Это правда. Да, да! Я до зубовного скрежета боюсь резких перемен в своей жизни. Каждое важное решение дается мне с трудом, но силой воли я заставляю переломить себя… А если происходит неудача, я ещё долго «грызу» себя, корю. Что ещё тебе рассказать? В меру сентиментальная, в меру романтичная. Когда-то жутко любила реветь по каждому поводу… потом я выросла. Теперь я вообще практически не плачу.