Стояло ясное, солнечное утро, яхта дрейфовала в спокойном море, дышать солнечным морским воздухом было легко и приятно, они сидели в шезлонгах на палубе, и пили кофе.

- Каким образом эти твари собираются добиться своего? – задумчиво спросил он, - Не могут же они бегать по улицам и складывать людей в мешок. Они ведь хотят ни много, ни мало, а миллиард, не мертвых тел, а живых душ. – Ну, это американцу позволительно не знать, - ответил Александрос, потирая щетину на подбородке, - Но мы-то с тобой – русские. Впрочем, ты слишком молод, хотя и мог читать об этом в каких-нибудь книжках. Знаешь, как нацисты собирали рабов на оккупированных территориях? – Как? – Они открывали вербовочные пункты. Работа в просвещенной, культурной и богатой Германии. Великолепные условия для труда и отдыха. Светлые коттеджи, развлекательные центры, высокая оплата. Они расклеивали листовки и крутили соответствующие фильмы. На вербовочных пунктах играла музыка, в дверях стоял улыбчивый господин и приглашал всех войти. И люди шли. А потом их грузили в вагоны для скота и везли за проволоку, где из них выкачивали энергию, так же, как эти упыри, только медленно. Если они предложат каждому безработному на Земле по штуке баксов в день, то люди будут драться в очередях на их вербовочные пункты, они соберут свой миллиард за три дня. Или раньше. – Ариан вполне доходчиво объяснил, почему мы не можем уничтожить их корабль в космосе. Но я так и не понял насчет печати на Накопителе. – Печать не на Накопителе. Она на Аккумуляторе. Генератор состоит из двух частей – Накопителя, который является биосферой и Аккумулятора, который расположен на полюсах, Северном и Южном. Мы можем брать энергию Накопителя и делать все, что угодно, в пределах атмосферы. Но этой энергии недостаточно для выхода в космос. Если бы мы могли добраться до энергии Аккумулятора, то могли бы уничтожить корабль упырей даже за пределами Солнечной системы. Аккумулятор лопается от энергии, но Тот, Кто изготовил эту машинку для Себя, а не для нас, поставил на нем печать, предохранитель. Наверное, это произошло тогда же, когда Он запечатал наши мозги. Ведь мы владеем только жалкими пятью процентами от мощности наших нервных систем, остальное, хотя и функционирует, но нам недоступно. – Ты говорил мне о Земной цепи из четырех глобусов. – Да, говорил. – Ты говорил, что осознавание трех миров лежит в пределах запечатанной части мозга. – Да, это так. – Но ты вышел за пределы пяти процентов. Ты ведь был на глобусе № 2? – Да, был. – Является ли глобус № 2 таким же Генератором, как и наш? – Полагаю, что является. – Они замолчали, глядя друг другу в глаза. – Ты не понимаешь, - наконец медленно сказал Александрос, - Глобус № 2 – это мир мертвых. Люди, которые умерли здесь, живут там, в поле другой энергии. Поэтому, даже если тот Аккумулятор окажется более доступен, чем наш, его энергия будет смертельная здесь. – А разве нам нужно кого-нибудь оживлять? Нам нужно направить ее на корабль упырей и превратить его в корабль мертвецов. – Почему ты решил, что это возможно? – Чтобы решать, надо иметь информацию, а чтобы иметь информацию, надо провести разведку. Расскажи мне, как ты попал на глобус № 2. – Я промазал, - усмехнулся Александрос, - Помнишь, когда ты впервые переместился на мою яхту, я сказал тебе, что опасно сразу использовать такое количество энергии? – Помню. – Так вот, я экспериментировал, так же, как и ты. С расстояния в десять Милль я метил в яхту, стоявшую в Бокатере, прямо над входом в нижний мир. И провалился. Полагаю, что если бы промазал еще на пару метров, то был бы сейчас там, но не здесь. Войти в нижний мир, имея шанс выбраться назад, можно только через ворота. Но даже для этого нужно, в некотором смысле, умереть. – Как можно умереть в некотором смысле? – Не знаю. Могу только предположить, что энергетическое поле, которым я являюсь, изменило свои характеристики, приспособившись к энергии глобуса № 2. И вновь восстановило их, поднявшись наверх. Так вот, партнер. Я атлант, я прошел в нижний мир через проход и все равно, мне вряд ли удалось бы выбраться назад, если бы я не дал взятку. Теперь ты понимаешь, насколько это опасно? – Может быть, пойму, если ты объяснишь, кому там можно было дать взятку и чем. – Там, внизу, есть место, которое уже не мир живых, но еще и не мир мертвых. На этом месте сидит тип, о котором я тебе рассказывал и регулирует движение. Он мне позволил пройти. – Чем ты ему заплатил? – Я объяснил ему, что с ним произошло. – Он что, не понимал своего положения? – Смутно осознавал, всего лишь. Дело в том, что по времени нашего мира он уже год, как умер. А по времени того мира, он находился там всего лишь несколько минут. Он стоял там и озирался, соображая, что к чему. Могу тебе сообщить, что я и сам-то окончательно сообразил, что к чему, объясняя ему положение дел. – В твоем изложении это выглядит, скорее, как мошенничество, а не как взятка. Если этот Харон не знал, что он Харон, то ты его, скорее, обманул, чем заплатил. – Тем хуже, партнер. Второй-то раз может и не получиться. – Ты боишься, Александрос? – Что? – Александрос поднял брови с фирменной атлантской надменностью, - Я воевал, когда ты еще не родился, мальчишка. Ты хочешь вниз? Сейчас я тебе покажу низ, приготовься сушить свои портки. – И он решительно встал к штурвалу.

- Как мы это сделаем? – спросил он. Они стояли на палубе яхты, заякоренной в маленьком озерце Бокатера, и смотрели в воду. – Будь я проклят, если знаю, - ответил Александрос, - Это русская рулетка, партнер. Ты хотел сыграть? Сейчас сыграем, - он достал из кармана монетку и повертел ее в пальцах, - Там, где упадет монетка – проход. Смотри туда и перемещайся. А дальше – черт его знает. – Он размахнулся и бросил монетку в воду.

Это не было похоже на обычные перемещения. Его мгновенно вмяло внутрь и вывернуло наизнанку, как бы прогоняя через мясорубку с огромной скоростью, и вдруг он оказался стоящим на желтой дороге рядом с Александросом. Оба чуть покачивались, ощущение было таким, как будто они упали с большой высоты.

- Ну что, партнер, - сказал Александрос и ухмыльнулся, - Вот ты и сдох, - голос его был хрипловатым, - Ты же хотел в ад? – он расхохотался, - Вот ты и в аду. Пошли. – И они пошли вперед по желтой дороге.

Дорога поднималась вверх и, взойдя на возвышенность, они сразу увидели человека, сидящего под раскидистым деревом, украшенным красными ленточками. Человек приветливо улыбнулся им навстречу, они подошли и пожали друг другу руки. – Не ожидал увидеть тебя так быстро снова, - сказал он. – Чрезвычайные обстоятельства. Ну ладно, проходите. – И они пошли дальше. Дорога петляла и, обогнув выступ скалы, закрывавший прямой обзор, они застыли на секунду в полном замешательстве – прямо перед ними, перекрывая половину дороги, стоял танк. Через мгновение танк взревел и окутался клубами дизельного дыма, но с места не сдвинулся. Они начали обходить машину слева – на ее борту рядом с черным тевтонским крестом был нарисован череп и кости. – Смертники, - ухмыльнулся Александрос, - Видали мы таких, придурки придурками. – В это время башенный люк с лязгом откинулся, и оттуда высунулась голова в шлеме. – Эй, камерады! – крикнул танкист, - Курево есть? – Он похлопал себя по карманам, но сигарет там, почему-то, не оказалось, хотя он точно помнил, что были. – Нет, - он виновато развел руками. – Дьявол, всегда так, - танкист снова скрылся в люке. – Обойдешься и так, немчура! – весело крикнули откуда-то слева и, посмотрев в ту сторону, они увидели группу красноармейцев, которые, составив винтовки в пирамиду, сидели вокруг котелка с дымящимся варевом, между ними был офицер в синей фуражке и погонах. – Коллега, - ухмыльнулся Александрос, - Уже под конец угораздило, интересно бы порасспросить, да времени нет. – Веселый красноармеец помахал им рукой и, проходя мимо, они помахали в ответ.