С их тел ручьями бежала зеленая слизь.

У меня отвисла челюсть; я затрясся всем телом. Захотелось убежать… и как можно скорее.

Но я не мог. Я обязан был узнать, что они тут делают.

Несколько пришельцев тащили странного вида серебристые инструменты. Через каждые несколько минут они дружно направляли их в небо.

А потом двое из них заскользили прямо ко мне. Неужели заметили?

Нет.

Инопланетяне принялись переговариваться. Их голоса были булькающими, словно из-за сильной простуды. И к превеликому моему удивлению, говорили они по-английски!

— Мы почти закончили третий этап, — пробулькал Пришелец Номер Один. — Этот сигнал станет окончательным.

— Земляне сами напросились, — ответил таким же бульканьем Пришелец Номер Два. — Эти их телевизионные волны, что они все время посылали в космос, подали нам идею.

— Как только мы узнали их язык, — продолжал Номер Один, — и поняли, сколь важно для них телевидение, остальное было вопросом времени.

— Потребовалось десять долгих лет. Невидимые послания, что мы закладывали в их любимые передачи, превратили их в безвольных глупцов. Земляне не верят даже в летающие тарелки. Думают, мы — это фантастика, — Номер Два противно засопел. Наверное, это был смех.

— Это последнее послание с ними покончит, — продолжал Номер Один. — Они не смогут сопротивляться. Они будут беспомощны против нас. Они будут покорно сдаваться.

— Когда выходим в эфир? — спросил Номер Два.

— Ровно в двенадцать часов по земному времени, — ответил Номер Один. — А начнем завтра, в восемь часов вечера. Это у них так называемый «прайм-тайм».

Я ушам своим не верил.

Все эти годы телевидение действительно подтачивало человеческую расу! В точности как говорили предки!

Возможно, отказ от телевизора оказался в конечном итоге хорошей идеей.

Двое пришельцев скользнули прочь. Потом я увидел, как в верхней части корабля открывается огромный люк.

Инопланетяне немедленно побросали все дела и повернулись к кораблю. Послышалось жужжание. Из недр корабля поднялась огромная серебристая тарелка.

Больше всего она походила на тарелку спутникового телевидения.

Ту-то я и вспомнил о камере. Нужно было сделать хотя бы несколько снимков. С моим всегдашним везением они наверняка окажутся никудышными. Но попробовать стоит.

Мои руки так дрожали, что я едва мог нажимать на кнопку.

Я успел сделать пять снимков, а потом случилась беда.

У меня засвербило в носу. Все сильнее и сильнее. Меньше всего мне хотелось выдать себя каким-нибудь звуком. Но что я мог поделать?

Я чихнул.

Пятеро пришельцев немедленно повернулись и уставились на мое укрытие. Прежде чем я успел пошевелиться, они ринулись ко мне.

Сердце бешено заколотилось в груди. Я попытался завопить. Но издал лишь придушенный хрип.

Я не мог дышать. Я попытался обратиться в бегство. Но ноги будто к земле приросли.

Один из пришельцев тащил серебристый мешок. Из него он вытащил какую-то трубку.

Другой инопланетянин схватил меня. Первый вогнал трубку мне в бок.

— Оу! — только и вскрикнул я. А потом все погрузилось в темноту.

* * *

Когда я очнулся, вокруг по-прежнему царила кромешная тьма. Я попытался встать, но не смог. Что-то… кто-то уже успел привязать меня к столу.

Я находился на космическом корабле.

Я приподнял голову и огляделся. Единственным источником света в помещении был громадный телеэкран. Он висел в воздухе примерно в шести футах передо мной.

— Просто смотри телевизор, — донесся из темноты булькающий голос пришельца.

Показывали повторный выпуск «Космических странников». Я слышал об этом сериале, но никогда его не смотрел.

Я закрыл глаза. Я не хотел смотреть. Но инопланетянин в темноте произнес:

— Открой глаза, человек.

Что-то в его тоне подсказало мне, что лучше подчиниться. Так я и сделал.

И я смотрел.

Целых три часа.

Я ожидал, что почувствую себя странно. Я ожидал, что буду загипнотизирован, или еще что-нибудь со мною случится.

Но ничего не произошло.

Полагаю, нужно сызмальства смотреть их ТВ, чтобы оно на вас подействовало.

Внезапно экран погас.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил пришелец из темноты.

— Превосходно, — вяло ответил я. Я пытался казаться загипнотизированным.

— Хорошо, — сказал голос. — А теперь иди домой. Ты никогда здесь не был. Когда мы придем, ты будешь готов.

— Я буду готов, — повторил я «подгипнозным» голосом.

Следующее, что я помню — как обнаружил себя стоящим у корабля. Мне хотелось бежать, но я решил, что это плохая идея. Я должен притворяться, будто нахожусь у них под контролем. Так что я просто спокойно удалился.

Оказавшись дома, я ворвался в спальню к родителям. В ногах ощущалась слабость. В груди — пожар. Я едва дышал.

— Мама! Папа! Там летающая тарелка! — выдохнул я. — Они поймали меня. И они будут испускать такой телесигнал, от которого мы все станем рабами! Завтра вечером, в восемь! Нужно что-то делать!

Папа сел в постели. Мама открыла глаза.

— Тебе приснился кошмар, Стэнли, — сказал папа. — Ложись снова спать.

— Нет, нет! Это на самом деле! — завопил я. — Вы должны мне поверить. Вы обязаны!

— Стэнли! — мама тоже села. — Это был всего лишь сон. Но я рада, что ты начал понимать, почему мы не смотрим телевизор.

— Возвращайся в постель, сынок, — велел папа. — Обсудим это утром.

— Весь мир под угрозой, а вы мне не верите! — взвыл я.

Тут я вспомнил о снимках.

— Я сделал фото! — закричал я. — Сегодня ночью! Это доказательство!

Я хотел снять фотоаппарат с шеи.

А его не было.

* * *

На следующий день, в субботу, я позвонил Мелани в восемь утра. Очевидно, я ее разбудил. Мне было без разницы. Я выложил ей все.

— О, Стэнли, — произнесла она несчастным голосом, — это уж слишком. Ты не мог бы прекратить?

— Не могу я ничего прекратить, — ответил я. — Я говорю правду.

— Ага, конечно, — пробормотала она.

Когда я позвонил Робби, повторилась та же история.

— Уверен, так все и было, — сказал Робби. — А я вон на Юпитер пока слетал.

Я решил попытать счастья в полиции.

— Эй! — вскричал офицер Бэнкс, едва я переступил порог участка. — Это же тот самый тарелочный мальчик! Что, приятель, увидел еще одну?

Двое других офицеров радостно заржали. Я только и мог, что хлопать глазами. Все равно они бы мне не поверили.

Я вышел из участка. Огляделся. Был самый обычный солнечный день. Вокруг сновали люди. Никто из них не подозревал, что пришельцы вознамерились захватить мир. Никто не казался озабоченным.

Кроме меня.

И тем не менее, у меня имелась кое-какая идея.

Пришельцы создали устройство, рассылающее их жуткие волны. Возможно, я сумею создать устройство, которое их остановит.

Может быть, мне удастся создать зеркало, которое отразит инопланетные волны обратно на их хозяев. Я бросился к дому Робби.

— Мне нужно занять денег, — сказал я ему. — Все, сколько у тебя найдется.

— Нафига? — спросил он.

— Ясное дело, чтобы мир спасти! — сказал я.

Робби, естественно, мне не поверил. Но денег все же дал.

Так же поступила и Мелани. Все-таки они замечательные друзья. Я помчался в супермаркет. Я схватил тележку. И доверху набил ее всеми рулонами алюминиевой фольги,

[2]

какие только нашел в магазине.

Когда я подошел к кассе, мистер Барнс поглядел на меня и растерянно заморгал.

— Что ты будешь делать со всей этой фольгой, Стэнли? — спросил он.

— Научный эксперимент, для школы, — соврал я.

Все это вылезло мне в сто тридцать четыре бакса пятьдесят девять центов. Разумеется, денег у меня не хватило.

— Завтра придут родители и доплатят, — сказал я. Если пришельцы не победят, добавил я про себя.

Я притащил фольгу к нам в гараж. И там начал мастерить свое гигантское зеркало.