— Я и не знала, что тут есть еще одна дверь, — сказала она сестре.

За ее спиной послышался тихий звук. Скрежет крысиных когтей. От него по ее спине пробежал холодок.

Коди поспешила через узкий дверной проем и очутилась в тускло освещенной комнатенке, размером не больше шкафа. Голая лампочка свисала с потолка, отбрасывая тусклый свет на каменные стены и бетонный пол. Всей мебели — только низкий табурет на трех ножках, стоящий у задней стены.

— Келли? Ты здесь? — прошептала Коди.

— Да. Вот и я.

Струйка бледно-белого света замерцала над стулом. Она разрасталась, пока не начала напоминать маленькое облако.

Коди испустила счастливый вопль, когда из облака вышла Келли.

— Я знала, что увижу тебя снова! — воскликнула Коди срывающимся от волнения голосом.

На лице Келли появилась улыбка. Ее зеленые глаза искрились, как яркие изумруды. Ее бледная кожа, казалось, отливала серебром.

По щекам Коди покатились слезы. Она раскинула руки, подалась вперед, и заключила сестру в объятия.

— Ой, — Коди отступила, не в силах скрыть удивления. — Келли, ты такая холодная!

Улыбка Келли стала шире. Ее глаза горели так ярко, что Коди пришлось отвести взгляд.

— Как же долго я этого ждала, Коди, — сказал призрак, не обращая внимания на потрясенный вскрик Коди.

Коди чувствовала, как над ней сгущается холодный туман. Келли словно бы исчезала за облаком. Туман клубился, Келли стала тенью во мгле. Тень нависала над Коди, плыла над ней.

— Келли, нет! — успела крикнуть Коди. — Келли, что ты делаешь?

— Стоп, Коди, — сказал Бо, усаживаясь на стул в столовой рядом с Персией. — Тебе нанесли грим?

— А что, не видно? — поддела Коди.

Все, казалось, были в хорошем настроении. Накануне вечером Бо провел час у телефона, ведя переговоры со студией «Эксес». Он сказал, что дела идут хорошо, не считая незначительных происшествий.

Какая ложь! До сих пор, все, что он сумел отснять — несколько кадров во дворе дома.

Теперь он должен был как можно быстрее приступить к работе. Он усадил Коди на свое место за столом рядом с Персией. Он приветствовал Берт и Мардж, и сказал, что Ноа нужно убрать блеск с лица. Один из гримеров поспешил к нему. Бо повернулся к актерам. Коди сидела рядом с Персией, которая разглядывала свой маникюр и даже не удосужилась взглянуть на нее или пожелать доброго утра.

— Доброго дня, — сказала Коди. Персия в ответ что-то буркнула себе под нос.

— Как сегодня все? — бодро спросил Бо, положив руки на плечи Берта. — Неплохо сниматься в семь утра вместе с огромным ростбифом, а?

Берт и Мардж рассмеялись. Ноа зевнул и соскользнул вниз в кресле так, что над столом едва торчала его голова.

— Не могу поверить, Бо, что мы, наконец-то, на самом деле снимаем сцену, — заметила Персия, закатив глаза. Она повернулась к Коди. — У меня парик не съехал? Твой кривовато сидит.

— Я не ношу парик, — резко ответила Коди.

— Это твои натуральные волосы? — спросила Персия, изображая изумление. — Я попросила гримера не расчесывать парик слишком тщательно. А то у тебя волосы всегда растрепаны. Я хотела, чтобы мои волосы имели такой же неряшливый вид.

— Спасибочки, — с сарказмом ответила Коди.

— Персия, оставь ее в покое, — прервал их Бо. Он отступил к камере. — Снимаем сцену полностью! — после чего повернулся и крикнул куда-то в сторону: — Где реквизит? Несите еду. Снимаем!

— Почти готово. Мы доделываем ростбиф! — донесся из кухни женский голос. Бо повернулся к Персии.

— Пока мы ждем, давайте прорепетируем твою идею с ножом. Я все еще не уверен, что понял все до конца.

— Это просто небольшой конфликт между сестрами, — нетерпеливо сказала Персия. — Коди всегда чувствовала себя на втором месте, так? Она всегда была в стороне. А Келли умница-красавица, ей во всем везет и бла-бла-бла.

— Мы все это знаем, — сказал Бо, взглянув на часы.

— Поэтому, когда папа говорит «Подайте нож», обе сестры должны ухватиться за него одновременно, — продолжала Персия. — И ни одна не хочет отпускать. Они немного поперетягивают его, как канат, просто чтобы показать, как они всегда и во всем соревнуются.

— Давайте посмотрим, как это будет выглядеть, — сказал Бо, потирая темную щетину на подбородке.

Берт придвинул разделочный нож поближе к Персии.

Персия положила его перед собой.

— Теперь смотри не порежься, — сказала она Коди, словно разговаривала с трехлетним ребенком.

— Нож нужно положить на равном расстоянии между нами, — предложила Коди. — У нас тогда будет равная возможность его схватить.

Персия придвинула нож поближе к Коди.

— Может, дать Коди больше времени для подготовки? — предложила она. — Я знаю, что Коди никогда раньше не снималась. Я не хочу, чтобы она выглядела еще более дерганой. Итак, бедняжка, дрожит как желе…

— Я не дрожу! — взвизгнула Коди, и ее лицо стало ярко-красным.

— Давайте просто пробежимся по этой сцене, ладно? — сказал Бо. — Не уверен, что это хорошая идея.

— Это сработает, если она не запорет, — хладнокровно ответила Персия.

— Берт, скажи какую-нибудь реплику, — велел Бо.

— А потом, когда сестры борются за нож, я должна буду попытаться их остановить? — спросила Мардж.

— Давайте посмотрим сначала, что из этого выйдет, — ответил Бо. — Давайте, начинайте.

Берт откашлялся.

— Ростбиф выглядит здорово, — сказал он, улыбнувшись пустой тарелке. — Не могли бы вы передать разделочный нож?

Персия потянулась за ножом. Но Коди схватила его первой. Она взяла нож за ручку, занесла лезвие и опустила вниз, погрузив его в тыльную сторону ладони Персии и пригвоздив ее руку к столу.

Бо уставился на замершую в ужасе Коди.

Персия не начала кричать, пока не хлынула ярко-красная кровь, заливая тыльную сторону ее ладони.

Она взялась за рукоятку ножа, пытаясь понять, что же произошло. Кто-то подменил нож — он был настоящим!

Она отчаянно пыталась вытащить нож из руки, но лезвие лишь глубже вонзалось в стол. Кровь бежала по руке, растекаясь под ладонью.

— Ты идиотка! Ты идиотка! — закричала она на Коди.

— Я тут не причем, — воскликнула Коди, вскакивая на ноги. — Кто-то подменил нож. Я не знала, что он настоящий!

Все смотрели на нее. Коди попятилась, прижимая руки к щекам. Комната наполнилась испуганными и тревожными криками.

— Вызовите врача! Кто-нибудь, вызовите врача! — крикнул Бо. Он яростно швырнул пюпитр в стену.

«Что здесь вообще творится?» — спрашивал он себя, пытаясь унять гнев и разочарование.

Два члена группы бросились к столу, чтобы вытащить нож и освободить руку Персии. Персия кричала и плакала, закрыв глаза, ее лицо исказилось в муках.

— Я истеку кровью до смерти! Сделайте же что-нибудь!

— Кто-нибудь вызвал скорую?! — заорал Бо. Все кричали, давали советы, не веря своим глазам. Весь этот гул перекрывали оглушительные, полные ярости и страдания, вопли Персии.

Наконец, нож удалось вытащить. Все уставились на увеличивающееся кровавое пятно на белой скатерти. Двое мужчин промокали салфетками растекающуюся по столу кровь и ими же обматывали ладонь Персии.

— Где же врач?

— Что, никто не звонил 911?

— Это сирена скорой помощи на улице?

Паника и замешательство наполнили дом.

Двое фельдшеров ворвались в комнату. Бо увидел, что Коди пятится к выходу. Он преградил ей дорогу.

— Мне нужно с тобой поговорить.

Она молчала, щурясь от яркого белого света.

— Мне нужно поговорить прямо сейчас, — настаивал Бо.

— В чем дело? — спросила Коди.

— Я пытался не обращать на все внимания, — со вздохом произнес Бо. — Но на сей раз все зашло слишком далеко. Я не могу допустить, чтобы это продолжалось. Слишком много пострадало людей.

— Я чувствую себя ужасно, — сказала Коди.

Бо нахмурился.

— Слишком много инцидентов. Слишком много несчастных случаев, — пробормотал он.