— У тебя тоже какашка?

— Да нет! Я про платье, — и с небывалой решимостью я вывалила все, что буквально секунду назад пришло мне в голову. — Когда я впервые померила его, я не влезла в платье. Помнишь, я говорила? Еще тогда, меня словно предупреждали забыть о нем. Но я настойчиво вбила себе в голову, что должна купить эту тряпку, — словно очнувшись, я мягко стукнула себя по голове. — А потом? Я ведь не влезла и во второе! Боже, неужели было так сложно понять знаки, что посылала мне судьба!

Подруга явно скептически отнеслась к моему открытию, но по мере моих объяснений все чаще припадала к бокалу, от которого фыркала минуту назад.

— А потом, потом началась эта ерунда с тренажерным залом. Ведь именно из-за этого дурацкого платья я оказалась в тот вечер там.

— Точнее сказать, из-за меня… — робко поправила подруга, но я поспешила ее перебить.

— Нет, — отрицательно качая головой объясняя. — Ты всего лишь сказала про спорт. А пойти именно в тренажерный зал, было моей идеей. А корпоратив? Ведь именно в этом гребанном платье я была тогда! Именно из-за него я не смогла быстро добежать до уходящего такси, и поговорить с Сеней. Боже мой, — я обхватила голову руками, так, что держащая прическу заколка выпала, и русые локоны упали на плечи, — вот же дура! Как можно было не заметить всех этих знаков.

— Какая ирония судьбы. — Усмехнулась подруга, поглядывая на экран телевизора.

— Нет, — мотнула я головой, — просто оно не должно было быть моим, понимаешь? Изначально не должно было. И этого всего, тоже не должно было случиться! Его надо сжечь!

— Ты ударилась что ли? — Прыснув шампанским, заявила подруга. Намекая, что в своих рассуждениях я зашла слишком далеко. — Скока сил вложено в эту тряпку, про деньги вообще молчу.

— Вот именно тряпку, — я подскочила с дивана, и решительным взглядом уставилась на подругу, — ты или со мной, или я сделаю это одна.

Через пятнадцать минут мы стояли во дворе небольшого деревянного домика, и смотрели, как догорает моя самая дорогая покупка. И дело даже не в деньгах, а в том, что мне пришлось пройти, что бы надеть это платье на корпоратив.

— Я думаю, что сейчас мы выглядим как две придрурошные, — поделилась Юркова, едва огонь охватил синий шелк, — но если тебе станет легче, я готова смириться с этим.

— Мне уже гораздо легче. — Улыбаясь уголками губ, ответила я.

— Признаться, впервые вижу, как кто-то радуется, наблюдая, как горит столь желанная вещь. — Шмыгнула носом подруга, и подтолкнула выпавший краешек платья в огонь.

— У меня теперь совсем другие желания.

На следующий день на небольшую деревеньку обрушился снегопад. И без того большие сугробы, теперь с легкостью доставали до колен. Все хвойные деревья в округе укрылись пушистыми, белоснежными нарядами. Радуясь небывало снежной зиме, ребятишки пропадали на улицах. Их родители прятались по теплым домам, то и дело, встречая новых гостей. И почти каждый вечер по деревне разносился свист одиноких салютов. Целыми днями мы с Иннкой валялись на диване и смотрели новогодние передачи. Иногда под предлогом принести воды, она толкала меня локтем, и мы шли во двор, где подруга могла спокойно покурить. Вечерами, когда Мария Федоровна уже укладывалась спать, мы частенько сидели возле печки и разговаривали ни о чем. Кончено мы не избегали темы моей внезапно нахлынувшей любви, а просто переводя все в шутку, вспоминали случившееся. Мы вспоминали одногруппников, и те праздники, что встречали в их кругу. Долго смеялись, вспомнив, как будучи первокурсницей, тогда еще сентиментальная Юркова подарила подарок мальчишке, учившемуся на три курса старше. И как потом получила от его подружки, выловившей Иннку после пар, заручившись поддержкой подруг. Вспоминали, как на прошлом корпоративе Злойка Ефимовна пыталась охмурить зама генерального директора. И как потом он еще полгода обходил ее стороной, даже не подозревая, что женщина ничего не помнит. Это были самые спокойные и веселые каникулы за последнее время. Вдали от городской тишины, рядом с заботливой родительницей. Что заставляла нас, есть каждые полчаса, жалуясь, что ей одной слишком много, и все приготовленное пропадет. И мы повиновались, позволяя Марии Федоровне заниматься любимым делом.

Конечно, я совру, если скажу, что даже не думала о Сене. Думала и часто. Иногда представляла наш разговор, как я объясняю что произошло, и парень меня прощает. Иногда представляла, как он крепко обнимает меня и шепчет нежные слова. А иногда я так сильно заходила в своих фантазиях, что об этом нельзя рассказывать. Одно я поняла точно, я влюблена и гораздо сильнее, чем думала раньше. Когда я мечтала о нем сидя в своей квартире, я лишь надеялась, что мой интересе взаимен. Но теперь, когда я знала, что он трижды пытался со мной заговорить, прощая мое хамство, уверенность была почти абсолютной. И его взгляд, едва я заявила, что он мне не нравится, он стал жестче, острее, словно его ударили наотмашь. Но вместе с тем я прекрасно понимала, что нет смысла торопить события. Что не стоит искать с ним встречи, или требовать у Лиды его телефон. В который раз я позволила жизни самой распорядиться нашими судьбами. И если все что мне показалось, не игра моего влюбленного воображения, как только мы окажемся вместе, и я объяснюсь, он обязательно меня простит. А если это всего лишь мои наивные мечты, то нет смысла искать его и принуждать к разговору. И если нам суждено быть вместе, то судьба обязательно столкнет нас вновь. Как тогда, в самом дальнем углу тренажерного зала, где я боролась с беговой дорожкой, боясь настигающего позора.

К сожалению, судьба была не настолько влиятельной, чтоб продлить наши праздничные каникулы хотя бы еще на несколько дней. Наша фирма, объединившая несколько торговых предприятий, начинала работать гораздо раньше, чем рекомендовали официальные календари. Пятого числа мы все должны были прибыть в офис и заниматься своими делами. Замечу, что начальство при этом умотало в жаркие страны до Старого Нового Года. Что собственно было и к лучшему. Все кто в этот день все-таки прибыли на работу, выглядели жутковато. Конечно, я не беру в расчет молодых девчонок, которые как всегда были веселы и бодры. Однако большинство работников с трудом переставляло ноги. Все прекрасно понимали, что пока в стране будут продолжаться праздничные дни, работать никто толком не будет. Даже угроза, в виде разъяренного начальства, мало кого пугала. Таков наш отечественный менталитет. И пока генеральные поджаривались где-то в районе Таиланда, по офису то и дело сновали работники с электрическими чайниками в руках. Все обсуждали прошедший корпоратив, рассказывали, как провели праздники, в общем все, но только не занимались работой. В перерывах между чаепитиями, они сновали из кабинета в кабинет, рассказывая последние новости, и рассыпали поздравления.

Устав от безделья еще больше чем от самого напряженного аврала, я не торопливо шагала домой. От огромного количества выпитого чая, мне казалось, что я слышу, как он булькает внутри меня. Хихикнув веселым мыслям, я оглянула свой дом. Практически во всех окнах многоэтажки горел свет. «Завтра я как всегда, устроюсь у окна с чашкой горячего кофе, и буду любоваться на город» думала я, поднимаясь по лестнице, ведущей к подъезду. Мелькнувшая в глубине тень, заставила меня на испугаться, то тут же меня охватило совсем другое, более сильное, чувство. Нахлынувшее волнение заставило меня остановиться на последней ступеньке. Я сразу же узнала серый пуховик, и его хозяина. Боясь пошевелиться, я, молча, уставилась на Сеню. Парень также безмолвно взирал на меня, переминая в руках шапку. Осознав, что надо что-нибудь сказать, я закусила губу, потому что в голове моей царил полный хаос. Побоявшись снова наговорить лишнего, или не сказать важного, я судорожно выстраивала предложения. Не выдержав напряжения, которое, кажется, даже ощущалось в воздухе, парень шагнул чуть ближе, и его лицо осветил свет уличных фонарей. Сегодня он был без очков, и я узнала в нем того парня, что помог мне добраться домой почти месяц назад. Тогда я физически не смогла его рассмотреть, а теперь мой взгляд жадно блуждал по нему. Чуть вытянутое лицо, тонко очерченные, мужественные губы. Прямой нос, с едва заметной горбинкой. И потрясающего цвета глаза, в отблеске фонарей они казались глубокого болотного цвета. Парень улыбнулся, и мое дыхание замерло. Толком, не видя лица, я еще тогда смогла определить, что у него вероятно потрясающая улыбка. И вот сейчас я поняла, как ошибалась. Улыбаясь, он становился похож на самого обаятельного ловеласа, и скромного застенчивого юношу, одновременно. Улыбка, казалось, даже изменила его лицо, сделав губы чуть тоньше, нос чуть мужественнее, а взгляд чуть нежнее. То, что парень высок, я поняла сразу, но только сейчас обратила внимание, как он потрясающе сложен. И хоть пуховик не самая сексуальная одежда, даже не смотря на это, я заметила широкие плечи, преходящие в узкую талию, и сильные, подтянутые ноги. С каждой секундой я все больше желала прикоснуться к нему, и спрятаться в кольце сильных рук. Но продолжала стоять словно истукан.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: