— А противогаз ему кто одел?

— Я подал, он ко мне приполз головой в колени стукнул, а рюкзак на спине, ну вот я как-то понял, о чем он просит. — ответил Егор опасаясь, что может быть сделал что-то не то.

— Это правильно, это хорошо, теперь он и вправду счастливый будет, хозяин значит признал его, и сам тебя не подведет. Как назвал то?

— Мелким, — усмехнувшись ответил сталкер, — он еще когда человеком был я его мелким про себя называл.

— Ну, что имечко хорошее, вот ты только Мелкого спроси, где схрон ваш, и картинку ему так представь, подельников его бывших, его самого, только без обиды, а спокойно так. Он вспомнит, покажет. — поглаживая бороду учил Лесник — они тут крепко при жизни лютовали с ученных вон, со сталкеров иных кто с грузом от Рыжего Леса шел, да и долговцами не брезговали. Крепкая бригада была около десятка, но и на таких старух пришло пару прорух — улыбнулся дед. — Так что поменяешь ты свои схроны на бандитския, общего значит назначения. Мелкий там у них вроде за помощника бригадира был?

— Ага, что-то вроде. — подтвердил Егор.

— Ну вот все нычки ему известны, так что будь спокоен. — хлопнул Бобра по плечу Дед и встал с крыльца. — Пойдем Егор, времени у нас нет, собираться будем. Сегодня в черную пойдем, помощники тебе нужны. — уже из комнаты сказал он.

Сталкер встал.

— Да что собираться то? Я — то уже. А почему сейчас идти, вроде как ночь на носу? — спросил Бобр, вспоминая ту страшную поляну и ряды мутантов сидящих на ней, явившихся по сигналу Лесника. Особенно врезалась ему в память высокая фигура в плаще с широкополой шляпой окруженной тремя чернобыльскими псами. Несмотря на то что тогда она была далеко и лишь чуточку выступила из тени дерева ее особое положение среди всех мутантов было очевидным. Даже сейчас от воспоминания этого момента сталкеру было не по себе.

— Ночью идти то и надо — появляясь в дверном проеме сказал Лесник, за плечами у него уже покоился вещевой мешок и охотничье ружье. Бобр быстро метнулся за своим рюкзаком и дробовиком. — ночью мутант беспокойный, зато видный как на ладони, есть такие что не со зла, а так от дурости повредить тебе или мне могут, человек то слаб и наг супротив них, таких постоянно в узде держать надо, да только зачем мне такие. А есть другие, которые без дуринки, у таких глаза ясные, в голове чисто все, ну ты поймешь я тебя научу. — открывая дверцу в плетне сказал Лесник.

— А как это ясные? как у Киргиза? — спросил Бобр, вспоминая его неестественно красные глаза снорка.

— Да нет, у Киргиза другое дело, он под выброс попал, да под матку, она его переваривать да переделывать начала, а тут их волной накрыло, ну вот он с Зоной что твой косой, который нынче Мелкий и договорился.

— А что это за матка? — с недоумением спросил Егор.

— Аномалия такая или мутант, тут и я не шибко пойму, вроде мутант, а убить невозможно. Редкая, только на деревьях и водится, ну или еще на верхотуре какой. Вроде как слизняк такой розовый лежит просвечивает или паутинкой такой сделается, маскируется навродь, а как подойдет кто под дерево, так она ему на голову и одевается, и вроде как растворяет и в себя втягивает, но не всего, а только кожу, мышцы, внутренности а вот кости, не берет, выбрасывает. И получается потом лежит матка на дереве а в ней пара глаз, мозг еще чего остается, бывает ладонь прям наружу вываливается и шарить медленно так и ниточки от нее идут к мозгу, нервы стало быть. Так она округу изучает, да может быть и с мозгом тешится.

— А что человек, ну который в матку попал? Умирает сразу?

— Да нет, не умирает как раз. Она ему и дышать дает и вроде с голоду не умирает, а тем временем его живое мясо в свое превращает. Бывает, стоит то бедолага такой по пояс всего человек, а сверху значит она, матка на нем сидит вываживает. Так ему в ногу стрельнешь ежели, смотришь в другой части матки ладонь появляется и кукиш показывает или пальчиком грозит, мол не шуткуй.

— Да…а Киргиз как спасся?

— Я ж тебе говорю, выброс был, а когда выброс идет Зона все уголки которые волна накрывает видит ну и видимо порядок наводит по — своему, ну видать и взмолился то человек, не дай мне такой смерти, дай жизни, чтобы радость была у него от всего, что мол за счастьем сюда пришел. Вот и сделала его Зона снорком, долго ли…? только процесс то уже начат был, маткой той, вот он частично с маткой перемешался, красный стал на полголовы, но ничего спокойный, ответственный, сразу видно при былой жизни человечьей хорошим мужиком был. — тем временем они уже шли по Рыжему Лесу, начавшиеся сумерки сгустились как только они попали под тень деревьев.

«Да…» — подумал Егор, — «тут уж и не знаешь, просил бы Киргиз жизни такой, если бы знал чем дело обернется?». Мысли были не веселы, вспомнив, что матки висят на деревьях, он настороженно поднял голову в темную крону.

— Да ты не бойся, они идущего не берут… пока. Если встанешь где, или под куст ляжешь, тогда может накрыть, а так пустое, не переживай. Да и нету их тут на этой окраине, не завелись.

Егора передернуло, — «воистину ужасная смерть, быть в сознании, но быть не в собственном теле а в… в чем? В каком-то аномальном физрастворе? Для чего? А как же «я мыслю, следовательно существую?» кто же это сказал? Декарт? Да Декарт!» — настолько удивившись вдруг всплывшему неизвестно откуда знанию Егор поперхнулся слюной. Внезапное понимание что с ним в последнее время что-то не так заставило остановится его. Лесник идущий впереди тоже встал, вопросительно глядя на сталкера.

— Дед, я не пойму что-то. — начал Егор собираясь с мыслями. — у меня в голове библиотека какая-то открылась, иногда… — растерянно разведя руки в стороны попытался объяснит сталкер, но махнув рукой на попытки спросил — Что это?

Лесник засмеялся.

— Не голова, а дом советов, а? И давно у тебя это? — с хитрым прищуром спросил он.

— После контроллера наверное. Я никогда раньше не знал, то что сейчас в голове появилось. — растеряно проговорил Бобр.

— Радуйся — сказал Лесник. — объяснять не буду, время терять, сам поймешь. А про библиотеку ты правильно сказал, в Монолит все знания Хозяев заложены. Пошли Егорка, времени в обрез.

Пройдя еще с сотню метров к ним присоединился вроде бы из ниоткуда взявшийся здоровенный чернобыльский пес. Лесник удовлетворенно хмыкнул, а Бобр обрадовавшись старому знакомому, несмотря на устрашающий внешний вид и пятисантиметровые клыки полез обниматься. Чернобылец по прозвищу Пес, совсем по-собачьи завилял хвостом и несколько раз припадал на передние лапы как это делают обычные собаки в своей игровой манере.

— Ишь ты, совсем родные стали… — удивился Лесник, глядя на такое панибратство. — А когда то ты зажмурившись мимо него проходил. Изголодался по общению, а Егорка? Ага… правильно, человеку всегда душа родственная нужна.

— Так это когда было, — ответил Егор улыбаясь, и улучшив момент когда Лесник снова широким шагом продолжил путь, слегка пригнулся поскольку до мутанта такого размера особо наклонятся не нужно было и обняв его за толстенную шею с вылезающей из нее клочьями шерсти, из под которой пробивалась новая прошептал ему в рваное ухо, — Ты же мне жизнь спас, спасибо. — Пес громко чихнул, встряхнул по собачьи головой, от чего с его шеи полетела расшевеленная сталкером шерсть и попытался лизнуть Егора в лицо широким языком. Бобр успел отклонится. — Не надо, Пес, пошли. Чернобылец в три скачка обогнал Лесника и бодро потрусил вперед указывая дорогу и изредка пригибаясь и обнюхивая пружинящую лесную подстилку пахнущую сыростью, плесенью и грибами.

К черной клетке пришли через несколько часов. Бобр определил ее запаху, все тот же запах разложения, сырой, злой плесени, холодной липкой сырости и нечистот, огромные комья жгучего пуха, обещающие жуткую смерть любому угодившему в его пушистую шапку, местами встречающиеся черные лужи воды со странным запахом. Вначале ему показалось что это из-за времени суток вода кажется чернильной, но затем заметив торчащий из такой лужи хилый куст он понял что и сам куст стал черным, но тем не менее он не создавал впечатление мертвого растения. Это уже была другая клетка, не та на которую ходил Лесник почти неделю назад за помощниками вместо погибших в бою с безымянным пауком Яшки и Борьки. Заваленные по кругу черные деревья словно образовывали рисунок водоворота, с влажной дырой посередине и фосфоресцирующим в ней огромным неизвестным грибом, над которой просматривалось ночное небо Зоны, с редкими плывущими облаками и зелеными звездами. Жаль, что Егор не был астрономом, он мог поклясться, что он никогда ранее не видел такого разнообразия размеров и расположения звезд, складывалось такое ощущение, что здесь вверху не их, не земное небо, а вид какой-то совершенно другой части галактики. Впрочем, сейчас его больше интересовало то что находилось гораздо ближе к поверхности земли, бурелом покрывающийся мхом и обрастающий мелким кустарником, то здесь то там просвечивали светящиеся синим грибы-гнилушки, стоячий, тяжелый воздух вызывал тяжелое чувство в груди, сродни тоске и пустой необоснованной злобе. Лесник остановился и повернулся в Егору.