Часть 1.

Звук будильника портит всю магию утра, сообщая, что сегодня первое сентября. Лучи солнца проникали сквозь не до конца прикрытые шторы и мягко ложились на моё лицо. Я бы ещё с удовольствием понежилась в кровати, но мать стояла за дверью, бормотала о немедленном подъеме и мне пришлось сдаться. Единственное, что я себе позволила - это хорошенько потянуться.

Несмотря на первый день осени, все ещё была теплая погода. По комнате гулял приятный ветерок. Бодрил он намного лучше кофе и прочей чепухи, о которой вещает телевизор. Чтобы утром долго не возиться, с гардеробом я, предусмотрительно, повозилась вчера. На стуле покоились чёрные узкие джинсы, белая блузка с рукавами в три четверти и собранная сумка. Все, что мне осталось, это выполнить утренний женский ритуал. То есть умыться и накраситься.

Я расправила складки на блузке, поправила помаду на губах и спустилась вниз. Мама с отцом, увлечённые некой беседой, не особо меня замечали, так что я схватила со стола кусочек шоколадки и вышла из дома. На часах было половина восьмого, и я ускорила шаг. Подруга наверняка ждёт у входа и будет скоро названивать, а меня это раздражало. Лишь бы не выслушивать выпады насчёт моего очередного опоздания, даже не успевала насладиться всей красотой, ведь пришлось переходить на медленный бег.

На горизонте показалась крыша школы, к которой тянулись ученики, как муравьи в муравейник. С небольшой горы было немного смешно на это смотреть. Я уже вижу толпу во дворе, все такие нарядные и радостные. Лично для меня единственный повод радоваться — это встреча с друзьями, все остальное - лишь недоразумение, которое осталось терпеть всего год.

Моя проницательность меня не подвела, сквозь толпу я протискивалась к главному входу, где стояла Яна. С первого класса за одной партой и по жизни, в случае чего Армагеддон тоже вместе переживать будем. Но, надеюсь, обойдется все только жизненными тяготами, типа неразделенная любовь и родители не отпустили на дискотеку.

— Посмотрите, какие люди и без охраны, — мы обнялись, впервые за два месяца отсутствия в городе. — Не ложилась, наверное, чтобы меня порадовать своим появлением? — пунктуальность не мой конек, однако, повод для шуток и подколов, которые терплю уже, кажется, вечность.

— Все лето тренировалась, — скорчила самое дебильное выражение лица и потянула ее ближе к расписанию.

Кучка парней, бессмысленно глазеющих на доску с бумажками, в миг расступилась и провела нас милыми взглядами. Мне всегда льстило внимание парней, чего уж тут скрывать, уродкой-то я не была. Длинные русые волосы, миниатюрная фигура, даже немного худовата для роста метр шестьдесят пять сантиметров, попа, по мере хождения в спортзал тоже появилась. Так что да, я часто ловила на себе заинтересованные взгляды, как старшеклассников, так и парней с улицы. Но что касалось отношений, тут у меня был самый жесткий отбор, именно поэтому за все свои семнадцать в копилке всего один парень. Да и тот подвёл.

Яна быстро отыскала наш класс и зачитала расписание, которое я так же быстро записала на бумажку. Первым уроком стояла химия, куда мы и направились. Если вовремя не прийти, Альбертовна не то что в кабинет не пустит, сразу к директору отведет, а там уже разбор полетов такой начнется. Химия — единственный урок, куда боялся опаздывать каждый. Порой не всякий учитель мог позволить себе прервать урок каким-нибудь объявлением.

В кабинете была уже почти половина класса, все в пол голоса переговаривались и делились впечатлениями о проведенном лете. На удивление Альбертовны не было за столом, хотя она всегда заходила в класс ровно за десять минут до начала урока и оценивала входящих, не забывая указать все недостатки внешнего вида, хоть классным руководителем она у нас не была.

— Странно все это, может ее одолела хворь? — мы сели за свою излюбленную парту номер три на среднем ряду.

— Очень на это надеюсь, а то выбросила все водолазки под горло, — я достала все принадлежности и сидела сложа руки на груди.

— Кстати, ты не передумала в свой мед поступать? — Яна бросила исподлобья взгляд жалкого котенка.

Моя детская мечта, прошедшая всю школьную жизнь, стать врачом. В идеале конечно хирургом, но там как пойдет. Яна уже не первый год трепала мне нервы, умоляя поступить с ней на юридический, который не прельщал меня ни в какой форме. Она же, владея такой информацией, пыталась разубедить, что выходило крайне провально.

— Мы уже это оговаривали миллион раз. Нет, не передумала. Закроем тему, — мои глаза закатились до невозможности глубоко назад, грустный вздох подруги вернул их обратно.

— Ладно, хорошо. Тогда скажи, репетитора нашла себе? Вроде же нехилый уровень химии и биологии нужен, — она повертела в руках учебник и с грохотом кинула на парту, заставляя всех обернуться на нас.

— Я нет, а вот мать похоже да. По-моему, что-то говорила по этому поводу, но ты же знаешь, как много она разговаривает, так что слушаю ее вполуха. В итоге мой ответ: не знаю, — мы обе рассмеялись как раз под трель звонка.

Звонок был, а вот учителя все нет. Тут два варианта, либо Альбертовна тронулась головой окончательно, либо и правда заболела. Никто не понимал, что, зачем и как так-то. По классу то и дело летали перешептывания на этот счет, и Миша подначивал всех уйти. В таких случаях, сколько бы времени не прошло, он всегда голосовал за правило пятнадцати минут.

— Так, предлагаю свалить. Нет училки — нет урока.

Только и успел, что схватить рюкзак и сделать два шага, в кабинет вошел молодой парень. Увиденная картина заставила его показать зубки, ну, то есть улыбнуться. Все устремили на него взор и притихли. В два шага он дошел до стола на небольшом подъеме и опустился на стул, закинув ногу на ногу.

— Я знаю о священном для учащихся правиле пятнадцати минут, — он вскинул рукой и посмотрел на часы, хотя таковые имелись на стене ровно над дверью. — Но вот о семи, впервые слышу. Так что отматывай свои действия назад и начнем урок, — Миша от неожиданности послушно повторил сказанные ему слова, присев на стул все же задал интересующий всех вопрос.

— А вы кто и где Альбертовна? — парень резко вскинул голову, и Миша сразу осекся и перезадал вопрос. — Извините, Инесса Альбертовна где?

— Химичка ваша здесь больше не работает, по каким причинам я не знаю, мне такую информацию не доложили, не дорос еще, — по классу пронеслись сдавленные смешки, но он не обращал внимания и продолжал. — А я ваш новый химик. Лавров Дмитрий Николаевич. Любить не обязательно, а вот жаловать попросил бы.

Про «любить» это он зря. С мужчинами в нашем классе полнейшая беда, а в преподавательском составе так и подавно катастрофа. Ну разве что один симпатичный физрук на всех, но, боюсь, не потянет он наших дам за сорок. К слову, учитель то был не абы какой. Молодой парень, явно нет тридцати, темные, почти черные густые волосы, стоящие торчком, что было очень к лицу ему, хотя такая прическа никогда мне не нравилась, ко всему этому прилагались мужественные черты лица. Одет он был совершенно просто, но я оценила, всегда любила мужчин в рубашках, а на нем то и была всего-навсего белая рубашка, расстегнутая с верху и черные джинсы с кедами. Одним словом, перед нами сидел мальчик-красавчик. Скоро о нем прознает вся школа и вот тогда начнется женский гормональный бум. Так что его «любить не обязательно» явно пролетело куда-то в гущу неизвестности. Любить тебя будут, да еще как.

Заполнив журнал он встал и написал на доске тему урока. Что крайне необычно для учителя мужского пола, почерк был каллиграфический. Ну вот прошло буквально пять минут и пара девчонок дала сбой, ахнули в унисон.

— Надеюсь с чтением у всех все в порядке, но на всякий случай тема урока «Химический элемент. Изотопы», — метко забросил мел в коробку и вышел вперёд стола. Облокотился и начал объяснять, что к чему.

Никаких схем, таблиц, видео, аудио, экспериментов. Самый обычный сухой урок, на котором учитель главный. За все время он ни разу никуда не посмотрел. Неужели он и впрямь так хорош в химии?