Нэн долго рассматривал форт в свою подзорную трубу. Особенно пристальным вниманием он удостоил флагштоки с флагами Новой Бримии и гарнизона. — Не нравится мне это, сказал он наконец.

— Уорвик, пускай люди ставят палатки. Никаких костров.

— Есть сэр, — ответил сержант и начал спускаться.

— А вы Гринвуд, вечером побываете в деревне. Вдвоем справитесь?

— Да сэр. Прикинутся гражданским сэр?

— Неплохо бы.

— Нужны лошади.

— Скажешь Майерсу, я разрешил.

— И деньги.

— Два фунта — не больше.

— Есть сэр.

— Еще двоих ночью отправите в ту рощу, пускай осмотрят все.

— Ну, что там? — спросили ребята, когда Лиам вернулся. — Почему не идем в форт?

— Есть вероятность, что его захватили.

— Так и знал, никакие это не учения! — высказался Гэбриел. — Почему не рассказал раньше?

— Черт, Гэб! На меня сразу столько всего навалилось, дай сначала самому разобраться. Кроме того, нужно секретность соблюдать. Ты же знаешь, что знают двое, знает и порося!

— Как, как ты сказал? Надо запомнить.

— Да иди ты! Иди ты с Артуром в рощу на том краю долины за стеной километрах в пятнадцати от нас. Только не сейчас, а когда стемнеет. Будете следы искать. Мы с Ларсом в деревню съездим. — Лиам снял свою куртку и начал очищать ее от знаков различия. Благо на форме легионеров все знаки были съемными, даже на офицерских рубашках не было вышивки, и уже через минуту форменная куртка превратилась в подобие одежды краснокожих. — Закончил? — спросил Лиам Ларса.

— Почти.

— Хорошо. О главном забыл! Ну, наконец-то я его надену. — Лиам порылся в рюкзаке и вытащил свой бронированный котелок. — Как я?

— Нелепо. — Ответил Ларс. — При таком солнце нужно носить широкополые шляпы.

— Эту, я не променяю ни на какую.

— Все, — Ларс вытащил последний значок из куртки и ссыпал всю горсть знаков в карман брюк.

— Пошли к Майерсу.

Старший сержант Майерс заведовал скудным обозом роты и был невероятным скрягой.

— Майерс, не жмись, я же знаю, что у тебя есть гражданка.

— Моя гражданка, сэр!

— Сержант, а ведь мы можем весь обоз перевернуть. Мож чего интересного найдем.

— Например спиртное, — выразительно повел носом Ларс.

— Ану, — Лиам напрягся, взывая к родовому заклинанию и тоже начал принюхиваться. Запах алкоголя точно витал в воздухе. Лиам сделал несколько шагов к лошадям, груженым палатками.

— Ладно, ладно! Будет вам гражданка. — Через пять минут Майерс вернулся с новеньким серым костюмом-тройкой и такой же изящной широкополой шляпой.

— Вот тебе и шляпа Ларс, — сказал Лиам. Оборотень нацепил ее на голову, повертел вправо, влево и довольно кивнул. — Нет, ты только посмотри какое изящество. Льняной?

— Льняной, — подтвердил Майерс.

— А как ты его таким гладеньким довез? Лен же мнется, как дурной. Если я его нацеплю, даже деревенские дураки поймут, что я не мог проехать в нем долгую дорогу. Давай жилетку. — Не спрашивая больше разрешения, Лиам вытряхнул из костюма жилетку и бросил ее на землю.

— Ты что творишь!

— Она же чистенькая словно из магазина.

— Да она и была только из магазина! Я ее только на примерке и одевал.

— Извини, слишком чистая. — Лиам поддел жилетку ногой и перевернул на другую сторону. — О, рядовой, дуй сюда.

— Сэр?

— Кто взводный?

— Лейтенант Риверс, сэр.

— Держи, — Лиам подбросил ногой жилетку. — Почистить, потом надеть на голое тело и немного пропотеть. Немного, она не должна вонять потом за версту! После просушить и вернуть мне — лейтенанту Гринвуду. Справиться нужно до темноты. А Риверсу я скажу, что ты мне помогаешь. Теперь, Майерс, нам еще нужны деньги, две лошади с седельными сумками, чехлы для винтовок на лошадей… Все? — спросил он Ларса.

— Чапсы.

— Да, и по паре чапсов каждому.

В деревню Лиам с Ларсом въехали под сумерки. Как раз вместе с пастухом, вгонявшим в деревню стадо коров.

— Эй, парень, где тут можно горло промочить, да на ночь остановиться?

— Да вон в кабаке можно, — ответил пастух, и вяло повел стволом винтовки, снятой с плеча как видимо именно для того, чтобы поприветствовать незваных гостей. — Выпить можно, а вот о ночевке не знаю. Места у нас безлюдные, приезжие редко бывают, и те или сборщики податей, или родственники сельчан. А из незваных, или солдаты, или бандиты.

— Ну, солдатам понятно, а бандитам здесь что делать?

— От закона убегать, да скот наш угонять.

— Слушай, никак не пойму, он у вас молочный, или мясной?

— Да кто его разберет. Одни на мясо держат, другие ради молока.

— Так это не одного хозяина?

— Нет конечно! — засмеялся пастух. — Из всего села коровы. Пасем по очереди. Моих вон три. Бурая, что без правого рога, слава от нее бычок, и вол черный. Две рыжие коровы отделились от стада и зашли в открытые ворота, где их уже ждала хозяйка с длинным прутом. То же самое сделали и три рогатые скотины пастуха, чуть дальше.

— А свиней держите?

— Нет, жару они плохо переносят, а прокормить вне пастбища тяжело.

— Так они же вроде и рыбу жрут.

— Еще как жрут, но от рыбы мясо на вкус как старая портянка.

— А овцы?

— Приплод плохой дают. Откуда такой интерес к скоту?

— Да шеф наш ранчо хочет. Говорит, устал от города, хочет коров разводить.

— Дурак.

— Еще какой! — подтвердил Лиам. — Но деньги имеет и платит щедро.

— Это сколько?

— Мы с Ларсом фунтов по четыреста в год загребаем.

— Вот это деньжищи! Да мне три года в море провести надо, чтобы такую сумму собрать.

— Рыбак?

— Рыбак. Мы здесь все пастухи и рыбаки.

— А куда рыбу продаете?

— Когда как. Бывает на север ходим, в Ангузу или дальше, Вальминд, а иногда на юг, в Картаэлу.

— И что, пускают?

— Запросто, главное с портовым начальником поделится, а прапор у нас ихний имеется.

— А когда заварушки с Картаэлой начинаются, сильно вам достается?

— Наоборот. В море бывает опасно выходить, но армии жрать хотят. Мы тогда и в форт наш провиант продаем, и осаждающим. Картаэлцы тоже ведь не дураки. Станут лагерем в сосновой роще и рапортуют о взятии форта в осаду. Только денег у них не густо — они нам оружием, патронами платят.

— Небось и винтовка так досталась?

— А что, все дешевле, чем покупать. А вон, кстати, и кабак. Там вечером почти все село собирается.

Лиам с Ларсом остановились у приземистого каменного здания с маленькими окнами, жутко напоминающими стрелковые бойницы. Коновязи не наблюдалось, поэтому Лиам перекинул свои поводья Ларсу и толкнул ветхую входную дверь.

— Эй, хозяин, — позвал Лиам, но на крик никто не появился. Во тьме кабака только комары жужжали. — Хозяин! — позвал Лиам громче.

— Чего орешь-то? Не видишь, скотина с пастбища вернулась — напоить надо.

— Извините, нам бы коней пристроить, да переночевать по-человечески.

— У меня паб, а не постоялый двор.

— Это еще громко сказано.

— Ну, может ты и прав, только вряд ли кто на постой вооруженных людей возьмет, да еще таким оружием.

— Это каким же таким?

— Револьверами парень, я лет двадцать назад этой заразы вдоволь насмотрелся.

— Так это потому у тебя под стойкой такой же лежит? Спросил Лиам, и по тому, как забегали глазки кабатчика, понял, что угадал.

— Обрез у меня под стойкой. С медвежьей дробью!

— Я слышал, у пограничников револьвер почти у каждого есть.

— Ты-то не пограничник.

— Тоже верно, я парень городской, — Лиам сдвинул на затылок котелок и весело улыбнулся.

— Так какого хрена, к нам принесло?

— Ты, дядя лошадей пристрой, пивка налей, а тогда и спрашивай. Неужто не знаешь, что под хмелем человек всю правду говорит.

— Под хмелем многое правдой кажется. Ладно, место у меня в стойле найдется. Спать можете там же на сеновале.