Ночь выдалась не то, чтобы темной, но из-за проклятых облаков уже рябело в глазах. Тем более что часовой не столько за стену смотрел, как вверх. — Еще бы… Ведь этот крылатый ужас мог появится с минуты на минуту, — думал солдат. Его до сих пор передергивало от того, как незнакомец в длинном плаще, в сопровождении самого Траппера, спокойно стал меж зубьев, а потом сиганул вниз со стены. Вот только не упал, гак полагалось, а воспарил, словно гигантская летучая мышь. — Одним словом — нечисть. — А уж какого виду, часового не интересовало. Только бы поскорее смена пришла, пока совсем не поседел.

Хлопнуло. Вот еще раз… Часовой поднял голову в небо и ружье будто само перескочило с плеча в руки. Темное пятно промелькнуло между синеватых облаков да ярких звезд и упало прямо на площадку перед караулкой. Часовой непроизвольно мигнул от ударившего в лицо порыва ветра, а когда раскрыл глаза, перед ним уже стоял приятной наружности молодой человек.

— Всегда наготове солдат? — усмехнулся тот, смотря на вскинутое ружье. — Скажу подполковнику, чтобы поощрил. — Не обращая более на него внимания, незнакомец подошел к двери караулки и постучал.

— Сэр? — мгновенно, будто с той стороны стоял и за ручку держался, выскочил дежурный капитан. Да еще во фрунт вытянулся как перед командиром.

— Передашь Трапперу, что пришлось ускорить события. Если все пойдет по плану, противник завтра должен атаковать. — Незнакомец развернулся и вскочил на парапет меж зубьев стены.

— Сэр?

— Что?

— Вы не останетесь?

— У меня еще много работы… Но сегодня я уже не вернусь. О, и подполковнику сможешь доложиться уже утром, не стоит будить его по пустякам. — На этих словах незнакомец сделал шаг со стены, а через несколько мгновений, луну закрыл силуэт огромной летучей твари.

Несколько долгих минут капитан наблюдал за тем, как быстро уменьшается этот силуэт, а после плюнул и пошел будить Траппера. Пускай тот сам решает важная это информация или пустяк.

Просыпался Шон мучительно долго. Вернее проснулся он быстро, а потом еще долго мучился сомнениями и страхами. Ночью он получил от хозяина новые зелья и новые указания. Но как бы не пугало его то, что требовалось предпринять, гнев хозяина был страшнее. Со смесью раздражения и бессилия, Шон поднялся с постели и пошел разжигать костер. Предстояло много работы: следовало вскипятить воду для бритья подполковнику, начистить сапоги и смахнуть несуществующие пылинки с мундира, отполировать пряжку пояса и в конце концов, следовало сгонять за завтраком.

— И так, Шон, чем ты меня сегодня удивишь, бездельник? — Бездельник потому, что вода для бритья не успела вскипеть до того как подполковник изволили бриться. Хотя после того, как Шон получил выволочку, а вода вскипела, Кловз приказал развести ее холодной, чтобы не обжигала.

— Яичница с сосисками, бобами и тостами, сэр.

— Как по-плебейски…

— Как, сэр?

— Не важно, — отмахнулся Кловз. Взяв нож и вилку, он начал вяло ковырять ими сосиски.

— Вина, сэр?

— Вино на завтрак — привилегия бездельников. Таких как ты! — Шон едва не высказался о том, что настоящие мужчины пьют напитки покрепче, а не размениваются на эти компоты, но все же сдержался и натянул елейную улыбку.

— Но сэр, вино ведь улучшает кровообращение, а поскольку лекарств вам нельзя, не стоит им брезговать.

— Возможно, ты и прав. Плесни бокальчик.

Как можно быстрее, пока Кловз не передумал, Шон вогнал в пробку штопор и рывком вытянул ее из бутылки, расплескав немного на ковер, которым был устлан пол командирского шатра. Благо Кловз не заметил, поскольку Шон орудовал за его спиной, а в тонах ковра преобладал красный, так что пятно имело все шансы остаться незамеченным на века. Действуя уже более осмотрительно, Шон наполнил бокал едва не до краев, после чего достал из кармана маленький пузырек и капнул в бокал кроваво красной жидкости.

— Сэр? — Шон поставил бокал на стол. Кловз так и замер с куском сосиски у рта. Он медленно положил вилку обратно в тарелку и свел брови к переносице.

— Вот ты действительно такой дурак, или прикидываешься?

— Сэр?

— Наливают не больше полбокала идиот! Нет, пора взять другого слугу…

— Сэр! — в отчаянии вскрикнул Шон. Отделаться от Кловза и вернутся к нудной строевой он был только рад. Но что тогда сделает с ним хозяин? От этой мысли сердце Шона похолодело.

— Сэр, сэр, — передразнил его Кловз. — Ты же бесполезен! Бездельник и неумеха. Даже завтрак нормальный организовать не смог.

— Но на ужин я договорился о тетереве под винным соусом.

— Тетерев? — Кловз немного успокоился. — Смотри мне, не будет тетерева — отправлю нужники чистить! — Шон вздохнул с облегчением. Правда тетерева у него не было, а солдат подстреливший его хотел целую бутылку рома. Это на полбутылки больше, чем имелось.

— Ладно, — подумал Шон. — Главное выпей, а там, глядишь, и тетерев не потребуется.

— Налей еще! — оторвал от мыслей Кловз.

Сейчас полковник протягивал уже полностью пустой бокал. Шон торопливо взял изящную хрустальную посудину и посмотрел на большие часы. Минутная стрелка показывала на изящную двойку. Шон наполнил бокал на половину и подал Кловзу. Тот критически хмыкнул и сделал картинно маленький глоток.

Шон отсчитывал минуты, а его сердце бешено колотилось. Нужные семь минут закончились одновременно с бутылкой лучшего красного, что оставалось в обозе. Взгляд полковника стал расфокусированным, а движения замедлились.

— Сэр, в лагере ходят слухи…

— Какое мне дело до солдатских сплетен… — пробурчал Кловз.

— Но говорят о вас!

— О мне?

— Да, сэр. Говорят, подполковник Рикман держит вас за дурака.

— Вздор, Рикман достойный офицер! Он уважает начальство.

— Говорят, он на вас заклятья насылает. А Ливси его друг, вот и помогает. И не было на вас никакого проклятья. Это все Рикман придумал, чтобы от командования отстранить. А потом сам поведет войска на штурм и стяжает славу.

— Что? — затуманенные зельем мозги Кловза, плохо справлялись с полученной информацией.

— Еще говорят, что в форте всего горстка солдат, потому как большинство захватчиков погибло при атаке, а подкрепление еще не пришло.

— Но тот легионер… Нэн, да Нэн, говорил что их там намного больше.

— Можно ли верить легионерам. Они ведь производят в офицеров простолюдинов! Говорят этот Нэн, и сам простолюдин.

— Нэн простолюдин? — успел только и промямлить Кловз, прежде чем голова качнулась и полетела на встречу недоеденным бобам. Готовый к подобному Шон, ловко поймал командира за тоненькую, перетянутую шелковой лентой косичку на затылке и оттянул голову от стола. Еще не хватало, чтобы он разбил себе нос или дорогущую фарфоровую тарелку.

Кловз пришел в себя рывком. Как будто подбросило. Вот он еще храпит, откинув голову назад, а вот уже таращиться на светлую стену шатра. От отсутствия храпа очнулся и впавший в дрему Шон. Кловз пошевелил затекшей шеей, но круговорот нахлынувших мыслей, каждая из которых хуже другой, вдруг превратил его в каменное изваяние.

— Шон!

— Сэр! — вскочил задремавший на кушетке денщик.

— Это ты мне о Рикмане рассказывал?

— Сэр? Нет, сэр.

— Черт, кто же это был? — пробормотал Кловз. — Но ведь все сходится!

— Сэр? — Шон изобразил на лице недоумение.

— Быстро приведи ко мне Рикмана!

— Есть сэр! — денщик пулей выскочил из шатра, перепугав часовых. Следом за ним, разминая шею, показался и сам Кловз.

— Ты, быстро приведи мне начальника караула. Стой! — до Кловза только что дошло, что во время пока он болел, он не назначал такового. — Кто его назначал?

— Подполковник Рикман, сэр, как старший дееспособный офицер.

— Приведи мне своего лейтенанта, и пусть возьмет с собой десяток солдат.

— Сэр? — солдат растерянно захлопал ресницами.