Незнакомый с системой дорожек человек — вроде меня, например, — мог бы и заблудиться, но стражники шли уверенно. Обычно в подобных случаях сопровождаемые плохо запоминают дорогу — считают, что в этом нет необходимости, но я на всякий случай запоминал. Автоматически. Такой уж у меня особый математический склад ума. Хотя, признаться честно, если бы я знал дорогу, то не обращал бы никакого внимания на лабиринты, а как чесанул напрямик! По крайней мере углы бы срезал.

Но если следовать по зеленым лабиринтам, не глядя на дорожки, то запутаться ничего не стоит: мы сворачивали то направо, то налево в неожиданно открывающиеся среди зеленых стен проходы — растения так хорошо маскировали вход и были так подстрижены, что увидеть проход можно было только оказавшись перед ним. Но я следил за дорожками, и один лабиринт помогал пройти другой.

Когда после очередного поворота передо мной предстала громада королевского замка, я понял, почему похитивший принцессу дракон имел алмазные когти: замок был хрустальный...

И я представил, как дракон садится на стену, цепляясь за нее, словно ласточка за карниз, проводит широкую окружность своим алмазным когтем, взмахивает тяжелым хвостом и вышибает вырезанное отверстие. После чего проникает внутрь. Летающий стеклорез...

Замок играл гранями, переливался разноцветными искорками на солнце сверху донизу. Фундамент бьгл из черного хрусталя.

Удивило меня наличие окон в замке — при прозрачных-то стенах! Разве что для вентиляции и для красоты. Для гармонизации размеров окон и межоконных промежутков.

Признаться, с первого взгляда отличить хрустальное окно от хрустальной же стены было тяжеловато. Но потом я догадался: на окнах не было резьбы, инкрустации, они были гладкими, ровными.

Зато днем в замке свет можно не зажигать: сквозь прозрачные стены и окна прекрасно просматривалось все происходящее не только снаружи, но и во внутренних покоях.

Но свечи и светильники, разумеется, были, и я представил, как замечательно смотрится он ночью снаружи...

Мы вошли. Внутри замка продолжался тот же лабиринт, но уже стеклянный, хрустальный: пересечения и ответвления коридоров и переходов могли запутать кого угодно, а если учитывать большую прозрачность стен, когда насквозь просматривались две-три комнаты до наружной стены, то лабиринт перерастал в трехмерный и сложность его увеличивалась во много раз.

Меня спасло то, что оружейная находилась не слишком далеко от входа, на первом этаже. Не то чтобы я запутался, но идти уже надоело, тем более с таким напряжением памяти: наружный древесный лабиринт я запомнил, но запоминать еще и хрустальный было бы слишком...

Оружейник-кузнец, здоровенный парень неопределенного возраста с огромной черной бородой, в которой проблескивали отдельные серебряные нити, едва завидев меня, сразу же заулыбался, будто встретил давнего знакомого.

Вот и пусть говорят, что врут сны! — забасил он, бросаясь к железному шкафу, стоящему в углу комнаты. — Еще неделю назад привиделось мне, что надо изготовить доспех... — он многозначительно поднял палец, — для победителя драконов. Я изготовил, потому что знал, что понадобится он срочно. Я не ошибаюсь?

— В самое некуда, — мрачно произнес я, уже не сомневаясь, что доспех будет впору — и ремешки подтягивать не придется.

Так и произошло. Но едва я сбросил свои латы, как все — и кузнец-оружейник, и сопровождавшие меня воины-рыцари, принялись громко ржать, завидев, в чем я был под латами. Ну конечно, разве бархат и велюр годятся в качестве подлатника? Но не оправдываться же, что меня так вырядила Вика? Смех станет еще громче.

— Что было, то и надел, ребята, — негромко сказал я, — разве бедному рыцарю приходится выбирать? Враги напали внезапно, хорошо хоть оруженосец успел принести латы, а то и меня сейчас бы здесь не было. А его убили.

Что я плету? Неужели все мои ответы тоже запрограммированы? Или только ситуативные? Но тогда чего они смеются? Надо попробовать спросить что-то свое, нестандартное. Да и тему невыгодную сменить.

— Скажите-ка, братцы, а кошки у вас водятся? — как можно небрежнее спросил я.

Стражники переглянулись. Вопрос явно шел вразрез — и с программой, и с ситуацией.

— Бывают... — осторожно ответил один, — а зачем тебе? — просто хотел узнать, мышей они тут ловят?

— Ловят...

— А мыши у вас тоже хрустальные?

— Да нет, обычные... — чувствовалось, что стражнику ответы даются с большим трудом.

— Это хорошо, а то, я думаю, такой бы звон стоял, когда они бегали бы! — фразу я построил с не меньшим трудом, чем стражник. Я словно раздвигал рамки программы. Челюсти немели, но я переборол себя. Может, потом разомнутся.

Стражники расхохотались. Мне тоже стало легче: что-то я могу сделать и сам.

Надев доспех и попрыгав, чтобы ничего не звенело, мне захотелось взглянуть на себя в зеркало и я вопросительно посмотрел на кузнеца-оружейника:

— Зерцало у вас имеется?

Тот обиженно хмыкнул и указал на серебристый прямоугольник в углу. Я направился к нему.

Я ведь еще ни разу не видел себя в новом облике! Высокий статный рыцарь с широченными плечами — казалось, и разведи я руки, все равно не смогу охватить их — подходил ко мне из темного пространства. Вороненые латы казались сгустком тьмы, перемещавшимся мне навстречу.

Что за черт?! Мне казалось, что латы — зеркальные, когда я их надевал! Я еще подумал, помнится: как хорошо, совсем как у пожарных, огонь дракона будет отражаться. В точности то, что я и хотел.

Или же тут спецэффект возникает: зеркало — серебристое, латы — серебристые, минус на минус дает плюс? Вот дались мне эти минусы... Профессиональная поговорка.

А волосы? Почему темные волосы? Я ведь всегда помнил себя светлым, почти блондином. Неужели Вика решила меня перекрасить? Зачем?

Я поднес руку к голове. Рыцарь в зеркале повторил мой жест. Так и есть — перекрасила! Ну, Вика... Если бы дракон унес ее саму, а не в виде принцессы — ни за что выручать не пошел бы.

Я шагнул ближе к зеркалу, чтобы рассмотреть черты лица — может, она мне еще и бородавку на нос посадила?

Бородавки не оказалось, но вот под носом чернели небольшие усики, которые издали я посчитал падающей тенью или отражением от доспехов. Это еще что? С детства усы ненавижу!

Я схватился за верхнюю губу и... усов не ощутил. Их не было! А значит, передо мной — не зеркало!

Вид у меня, конечно, был достаточно обалдевший и поэтому засмеялись все: и кузнец-оружейник, и сопровождавшие меня стражники, и Черный Рыцарь в проеме двери, который я принял за зеркало, поддавшись на розыгрыш.

Я не стал хвататься за рукоять меча, разыгрывая оскорбленное самолюбие, не бросился в драку с кузнецом-оружейником; просто стоял и смотрел, как они ржут, постепенно включаясь в процесс: очень уж заразительно у них получалось.

Отсмеявшись, кузнец-оружейник протянул мне маленькое, в пол-локтя, зеркальце, в котором я увидел свою собственную физиономию и успокоился. Нет. Вика ведь говорила, что ей нравятся мои волосы...

— А в полный рост посмотришься в любом коридоре, — махнул рукой кузнец-оружейник и обратился к Черному Рыцарю: — Что, сэр Жеральд, как тебя за зеркальное изображение приняли?

Сэр Жеральд, усмехнувшись, протянул ему руку:

- Кто знает, кто кому отражением является?— туманно пробасил он. окончательно входя в оружейную. Длинный меч мёл по полу.

- С каких пор ты начал так загадочно выражаться, сэр Жеральд? — расхохотался кузнец-оружейник.

С тех самых пор, как меня приняли за зеркальное отражение, — не менее загадочно ответил сэр Жеральд. — Или еще раньше: когда ты отказался примерить на меня зеркальный доспех, — с детской обидой протянул он. Неожиданной для его сурового вида.

— Помилуй Бог! — воскликнул кузнец-оружейник. — Ты ведь еще и за старый-то не расплатился!

— Но я же предлагал тебе коня! — возразил сэр Жеральд.

— Коня! Что я буду с ним делать? Я кузнец, а не рыцарь.