В 1943 г. вермахт потерпел на Восточном фронте сокрушительные по своим масштабам поражения под Сталинградом, под Курском и на Украине. Была прорвана блокада Ленинграда. Крах гитлеровской Германии был предрешен. Опасаясь быть раздавленными под обломками рейха, союзники Гитлера в Европе изо всех сил искали подходы к завтрашним победителям, чтобы обеспечить себе приемлемое будущее.

Планы послевоенного устройства Европы все более и более занимали и умы руководителей стран антигитлеровской коалиции. Черчилль, в частности, возлагал большие надежды на создание так называемой Балканской федерации. Концепция образования после войны федеративного государства в центре Европы сулила союзникам Германии шанс на выживание и на поддержку Запада в послевоенный период, а для английской дипломатии — было элементом создания «санитарного кордона» на пути распространения влияния СССР и коммунистической идеологии.

Взгляды американского руководства на послевоенное устройство Европы в принципе мало чем отличались от концепции Черчилля. Автором документа, содержавшего прогноз вероятной расстановки сил на Европейском континенте после окончания войны, стал начальник стратегической разведки США генерал Донован, знавший Россию еще со времен службы в Сибири при штабе адмирала Колчака. Американский генерал считал, что нельзя допустить распространения «красной угрозы» западнее довоенных границ СССР.

Донован предлагал оказать давление на правительства стран — сателлитов гитлеровской Германии, чтобы побудить их выйти из тройственного союза. Он поддерживал идею Черчилля — осуществить высадку англо-американских сил на средиземноморском побережье, чтобы перерезать путь советским войскам в Центральную и Западную Европу.

Политическое руководство США одобрило концепцию Донована. Американский генерал выехал в район предполагаемых событий и обосновался в Каире, где был создан крупный региональный разведцентр.

На конференции в Касабланке (1943), в которой приняли участие президент США Ф. Рузвельт, премьер-министр Великобритании У. Черчилль и высшие военные руководители обеих стран, было принято решение осуществить высадку десанта, но не на Балканах, а на побережье Сицилии с перспективой переноса военных операций в Италию. Открытие Второго фронта на северо-западе Франции откладывалось.

Советская дипломатия понимала скрытые замыслы англичан и американцев. Естественно, проблемы будущего Европы не могли не беспокоить советское руководство. Они неоднократно обсуждались с союзниками, в частности, на Тегеранской и Ялтинской конференциях. Но конкретных планов переустройства Европы ни Сталин, ни Молотов в своих публичных выступлениях не выдвигали.

Впервые четко сформулированную концепцию будущего Европы я услышал на лекции, с которой выступил в Колонном зале Дома Союзов в Москве генеральный секретарь ЦК Венгерской компартии Матиас Ракоши. Это был невысокий, плотный человек с крупной круглой головой, посаженной прямо на плечи, казалось, совсем без шеи. Несмотря на сильный иностранный акцент, он быстро овладел вниманием аудитории, излагая свои мысли стройно и ясно. По его словам, Красная армия освободит от фашистской тирании народы Центральной Европы, в результате чего в странах этого региона будут созданы благоприятные условия для демократического развития и деятельности компартий. А это откроет перспективу построения в странах Центральной Европы социалистического общества. Эта концепция находилась в явном противоречии с планами Черчилля.

Архивные документы содержат массу данных о конкретных тайных операциях, проводимых за кулисами официальной дипломатии западными союзниками. Эти факты не могли пройти мимо внимания советских спецслужб. Об активизации тайной деятельности сотрудников венгерских учреждений в Анкаре и Стамбуле неоднократно докладывал военный атташе при посольстве СССР в Турции полковник Н.Г. Ляхтеров. Разведуправление получило обобщающую сводку о деятельности венгерских тайных эмиссаров в Турции от Первого главного управления НКГБ. Об усилении активности венгров в Турции с целью установления тайных контактов с англо-американцами доверительно сообщил в беседе с первым секретарем советского посольства в Анкаре А.Г. Кулаженковым представитель чехословацкого эмигрантского правительства Ханак.

Не желая создавать осложнений с Советским Союзом, американская дипломатия сочла необходимым проинформировать Москву в общих чертах о контактах американских служб с венгерскими представителями за рубежом. «В столицах различных нейтральных стран, — сообщало американское посольство в Москве нотой в НКИД, — венгерские официальные и неофициальные лица, якобы с ведома Хорти, обращаются к нам с целью ведения переговоров об условиях капитуляции Венгрии.

Госдепартамент дал указание своим дипломатическим и консульским представителям, что любое предложение о капитуляции должно быть адресовано трем главным союзникам и что, если венгерское правительство искренне желает заключить перемирие, то оно должно назначить представителя или миссию с полномочиями для подписания такого перемирия».

Венгры постоянно наталкивались на отказ официальных представительств вести переговоры. Но двери разведывательных служб союзников были раскрыты перед ними.

10 июля 1943 г. англо-американская группа армий высадилась в Сицилии, откуда через месяц начала наступление на Южную Италию. 3 сентября Италия, которая считалась наиболее надежным союзником гитлеровского рейха, заключила перемирие с англо-американцами.

Министр пропаганды Йозеф Геббельс в своем дневнике в этой связи записал: «Финская, румынская и венгерская печать сообщили о предательстве Италии без каких-либо комментариев. Совершенно ясно, что Финляндия, Румыния и Венгрия заняли выжидательную позицию…» Через несколько дней он продолжил запись: «…Что касается возможного предательства со стороны других государств, то ясно, что Хорти определенно хочет отойти от нас…»

Венгры — особенно в столице — встретили сообщение о капитуляции Италии с воодушевлением. Венгерская тайная дипломатия с еще большим рвением старалась теперь выйти на прямые контакты с англичанами и американцами в одном из самых оживленных центров секретных операций различных разведок — Стамбуле.

Здесь побывало немало венгерских представителей, пытавшихся установить конфиденциальные связи — кто с англичанами, кто с американцами. Наиболее значительными фигурами, к которым союзники отнеслись серьезно, были известный венгерский ученый, впоследствии лауреат Нобелевской премии профессор Альберт Сент-Дьёрди, венгерский военный атташе в Софии и Анкаре Отто Хатц (Хатсеги) и, наконец, чиновник венгерского министерства иностранных дел Ласло Вереш.

Сент-Дьёрди прибыл в Турцию в феврале 1943 г. в качестве «посланца венгерских либеральных и демократических организаций». В венгерской колонии в Стамбуле говорили, что его поездка одобрена регентом Хорти. Используя свое членство в международном элитарном клубе «Ротари»[12], он смог быстро установить неофициальные контакты с посольствами США и Великобритании. Но Сент-Дьёрди был слишком заметной личностью, чтобы не привлечь к себе внимания спецслужб.

Он изложил западным дипломатам не только соображения ведущих политических деятелей Венгрии о перспективах вывода страны из войны, но и собственную политическую программу. Сент-Дьёрди считал, что необходимо сформировать в Венгрии демократическое правительство, как только армии союзников подойдут к ее южным границам, что венгерская армия должна принять участие в военных действиях против вермахта. Посольство Великобритании информировало тогда свое министерство иностранных дел, что Сент-Дьёрди выступает достаточно независимо. Он представлялся англичанам человеком, с которым было бы полезно поддерживать конфиденциальные связи по каналам спецслужб. Венгерский ученый дал понять, что он не стал бы возражать, если бы ему предложили возглавить будущее демократическое правительство Венгрии. Но планы, связанные с установлением секретных контактов с венгерскими руководящими кругами через ученого, сорвались после того, как он возвратился в Венгрию и вынужден был скрываться от преследований со стороны гестапо. Однако Сент-Дьёрди выполнил важную часть своей миссии — поставил в известность правительства Англии и США о серьезности намерений венгерского руководства обсудить с союзниками условия капитуляции Венгрии.