Москва. Новый дворец Академии наук СССР, воздвигнутый на окраине столицы, в березовом лесу, он напоминает космический корабль, устремленный в бездонный океан вселенной. Через лес к нему ведут прямые асфальтовые дороги.

Около десяти часов утра ко дворцу на большой скорости подъехало несколько черных лимузинов. Прибывшие торопливо вошли в здание.

Моложавая уборщица, лет пятидесяти, с растерянным видом вышла из здания. В руках у нее была мокрая тряпка.

— Чем расстроена, русалка? Что за волна спутала твои светлые пряди? — спросил швейцар, рассматривающий свое отражение в мраморной стене дворца.

— А ты, черт медноголовый, тебе бы все меня дразнить, расскажи лучше, что это в мире происходит?

— Старый черт с медной головой весь к твоим услугам. Тебе песней поведать или словом молвить, русалка?

— А, чтоб ты пропал со своими песнями и словами. Изведешься, пока с тобой по-человечески поговоришь.

— Не хочешь так, тогда слушай на птичьем языке,— сказал швейцар и закрутился на одной ноге. Потом, слегка покрутив седые усы, стал танцевать, стуча своими черными, блестящими туфлями и тонко подсвистывая в такт движениям.

— Бедняга сдурел, кажется. А тебе известно, баламут, что доктора изобрели лекарство от безволосых?

— Неужели! — воскликнул швейцар, сразу остановившись. Вопросительно глядя на уборщицу, он подошел к ней поближе.

— Истинная правда. Есть такое лекарство. И придумали его в нашей Москве. Говорят, если с вечера намажешь голову, то к утру даже на самой блестящей лысине вырастают волосы.

— Откуда ты знаешь?

— Мой сосед работает там, где выпускаютэто лекарство. Сказал, что сможет принести, если нужно. Да мне-то не нужно, что я, без волос?

— Ой. мне нужно. Если бы у меня были волосы, и дня бы шапку не носил. И в дождь, и в снег ходил бы без головного убора. Достань мне немного этого лекарства, век не забуду твою доброту.

— Хорошо, достану, — ответила уборщица и снова спросила: — Ты в курсе того, что стряслось сегодня с академиками? Что случилось? Только я начала убирать в круглом зале дворца, как человек пятьдесят их быстро, один за другим вошли и сели за круглый стол. А сами, как на поминках, сидят молча, опустив головы. Напугали меня так, что я сразу из зала вышла. Ну, думаю, что-то неладное случилось. Ты, наверно, тоже не знаешь причины этого?

— Как же не быть в курсе дела генералу шляп и шапок, выстроенных в гардеробе? — сказал швейцар, гордо глядя на желтые лампасы своих брюк.

— Ты же не генерал армии, а всего лишь генерал шапок, откуда тебе знать?

— Послушай, русалка. Генерал армии знает военный секрет, а генерал шапок — секрет шапок. А шапки, в свою очередь знают то, что знают головы, да еще какие головы—академиков, и все сообщают мне. Но хватит шутить, ты когда сможешь лекарство принести? За ценой не постою,

— Надоел ты мне с этим лекарством, получишь ты его, получишь. Скажи ты, наконец, что с академиками происходит? Ну, пожалуйста.

— Ладно, только молчи об этом. Дело секретное.

— Все болтаешь, пустомеля. Если бы там были только наши академики, то ясно, что дело секретное. А среди собравшихся и английские, и французские, и немецкие, и американские есть.

— Ну и что, что есть, сказал секретное, значит, секретное.

— Ну, ладно, пусть будет по-твоему. А дальше-то что?

— Знаешь ли ты, на чем мы стоим?

— Знаю, на камне стоим.

— Ох, этим женщинам ничего объяснить нельзя. А. камень на чем стоит?

— Да ни на чем. На поляне в лесу он.

— Не работаешь ты над собой, кругозор не расширяешь. Ай, яй-яй! Как ты не понимаешь, что все стоит на Земле, на вашей планете. Теперь скажи, сколько спутников у нашей Земли? Скажешь, один единственный—Луна? Нет, ошибаешься, — сказал стоящий в торжественной позе швейцар. Он вынул из кармана сложенный вчетверо платок и, сделав паузу, вытер свою слегка вспотевшую блестящую голову.

— Что мне за дело, сколько спутников у Земли. Ты на мой вопрос отвечай.

— Нет, если не с того начать, то ты не поймешь. Кроме Луны, у Земли еще тринадцать спутников. Они не так далеко от нее: 300, 400, 600, 800 километров. Самый крупный из них с наш дворец науки. Остальные поменьше.

— Если такие вещи, как Дворец летают над Землей, то неужели их не было бы видно ночью? Спутник мы же видим. Говори, да не заговаривайся.

— Необразованная ты женщина, слушай дальше. Все тринадцать спутников совершенно черные, нет на свете вещи чернее их. Поэтому они поглощают все падающие на них лучи, ничего не отражая. Поэтому мы их и не видим, зато приборы ученых их обнаружили.

— Кто сделал их такими черными?

- Атмосфера Земли. Каждый из этих спутников появляется около нашей планеты в разное время. Вот, смотри, — сказал швейцар и взял в руку щетку со стоящей у двери доски для вытирания ног.

— Представь себе, что ты — Земля, — продолжал он и быстро протянул щетку женщине. Уборщица вздрогнула и выбила у него щетку.

— Поняла? Ничего ты не поняла. Так мчится к Земле летящий в космических просторах метеорит. Мчится и падает в атмосферу Земли. От соприкосновения с воздушной оболочкой планеты его температура поднимается выше четырехсот градусов. Словом, он обугливается, становится совершенно черным и, распадаясь, падает на Землю. Но так происходит не с каждым метеоритом. Некоторые, летя к Земле под острым углом, пробивают ее атмосферу насквозь, но, вырвавшись снова в космос, теряют прежнюю скорость. Оторваться от планеты, победив ее притяжение, они уже не могут, так и вращаются около нее, как спутники, став совершенно черными.

— Хватит, надоела мне твоя болтовня. Мне все равно, какого они цвета. Я пошла.

— Нет, ты уж до конца дослушай. Говорят же: «У заики главное слово в конце». Это я тебе о происхождении этих тринадцати спутников рассказал. Стали они мешать космическим кораблям. Международный комитет по космическим полетам уже в течение двух месяцев ищет способ избавления от этих незванных гостей. А сегодня его участники собрались здесь для решающего обсуждения проблемы. Я слышал, что каждый академик свои расчеты передает электронно-вычислительной машине. Они сейчас ждут ее заключения.

— Это все?

— Все, что тебе еще? Ты про мое лекарство не забудь!

— Ой, да помню я. Ну-ка, сними шапку, посмотрю сколько лекарства тебе надо.

Бедный швейцар поверил ей и снял головной убор. Уборщица, заливаясь смехом, положила свою мокрую тряпку на голову швейцара и, быстро отбежав в сторону, крикнула:

— Вот и будет твое лекарство!

Швейцар скомкал в руке тряпку и бросил ей вслед.

Слова швейцара не лишены были смысла. В большом зале Дворца действительно собрались видные ученые разных стран, специалисты по космонавтике. Сейчас они услышат результат, к которому пришла электронно-вычислительная машина или робот.

В светлом круглом зале не было ничего отвлекающего внимание. Гладкие голубые стены, окна и двери без украшений. Вот и все. Весь внутренний вид способствовал сосредоточенности.

Посредине зала стоял электронно-вычислительный робот. Он был прямоугольной формы. Перед ним за круглым столом сидели ученые и изредка обменивались короткими репликами. Вдруг в зале раздался четкий сухой голос: «Внимание, говорит центральный электронно-вычислительный робот. Привет ученым мира, сотрудничающим в области освоения космоса. Слушайте результат расчетов по проблеме черных спутников.

Вращающиеся вокруг Земли на разных орбитах черные спутники представляют собой серьезную опасность для космических кораблей. Математические расчеты показали нестабильность орбит всех тринадцати объектов. Таким образом, с каким-нибудь из пятисот космических кораблей, которые должны стартовать с Земли, непременно произойдет столкновение. Вывод: все тринадцать спутников требуется посадить на Землю. Место посадки — Арктика. Нахождение их обеспечат чувствительные к теплу приборы. Для выполнения этой задачи необходимо шесть космических кораблей с человеком на борту. Целесообразно запустить три из них с Азиатского и три с Американского континентов. Расчеты для каждого конкретного корабля даю в письменном виде».