Человек бледнеет. К этому времени нас окружила небольшая толпа, и десятки жаждущих глаз с любопытством рассматривают нас.

Прежде чем человек успевает убежать, мое тело реагирует быстрее, чем я ожидала. Делаю шаг навстречу ему, хватаю его за руку и бью в совершенстве демонстрируя, прём из каратэ. Возможно, застигнутый врасплох, человек падает вниз, как мешок с песком. Несколько человек рядом ахнули и поглядели на нас.

– О-х-х-х...

– Она действительно сделала это?

– Он потерял сознание?

Смотрю на свой кулак, я тоже в шоке. Прежде чем смогу выяснить, как следует за моим нападением, Эдвард шагает передо мной, защищая меня и Молли от мужчины.

– Возвращаемся.

Хотя я уверена, что Эдвард справится с этим мошенником, я тоже не хочу, чтобы он дрался. Глядя вокруг, замечаю Халка-Бертрама возле нашей кареты. Никогда раньше не была так рада, что он такой большой человек. Если бы он был нормального роста, я бы не смогла найти его в толпе.

– Бертрам! – я кричу, дико размахивая руками. – Сюда!

Когда охранник подходит, я жестом показываю на Эдварда, который скрутил руку мошеннику за спину и прижали его к земле.

– Отведи этот кусок мусора в полицию, – говорю я. – Спроси их, чтобы проверили и посмотрели, есть ли у них записи о похищениях невинных девушек.

Бертрам отдает мне честь. Подобно тому, как он поступил с мистером Толливером, он легко подбирает мужчину и забрасывает его на плечо.

Я обращаюсь к Молли, которая сейчас плачет. Эдвард дал ей платок, но ее плечи все еще дрожат.

– Давай отвезем ее к ближайшему врачу, – говорю я. – Ей нужно осмотреть её щёку.

Нам нелегко найти врача ночью, но через Генри Эдвард познакомился с несколькими авторитетными врачами, и вскоре Молли лечится в руках компетентного молодого человека, который несколько лет назад получил высшее образование. Он прикладывает припарку к ее щеке, что, как он легко замечает, обычно предназначена для профессиональных боксеров. Когда Молли в состоянии говорить, я спрашиваю ее, как так получилось, что она сражалась с человеком в центре города.

– Он подошел ко мне днем, принцесса, – говорит она тихим голосом. – Он хотел, чтобы я доставила букет его возлюбленной перед началом театра. Сказал мне, что он хотел, чтобы это стало неожиданностью. Но когда я добралась туда, он начал кричать, что я была непослушной девушкой, и нет никакой причины бегать по улицам, и я должна пойти домой с ним.

Лицо Эдварда помрачнело.

– По-моему, я читал о подобных событиях в газетах, но похититель убежал, прежде чем другие могли его поймать.

Я смотрю на Молли, которая сидит на табурете с несчастным выражением. Ее рука бледная и трясется, когда она держит припарку. Если бы мы не оказались в том же районе, или, если бы я никогда не видел отца Молли, этот ужасный человек мог бы ее утащить. Учитывая, что случилось с ее сестрой... Я невольно дрожу. Это черно-белое изображение Нелл с набухающим животом по-прежнему преследует меня.

– Все будет в порядке, – говорит Эдвард. – Бертрам отвел этого человека в полицию, и теперь он будет иметь дело с ними. Он тебя больше не побеспокоит.

Тем не менее, я чувствую себя ужасно, когда мы возвращаемся во дворец. Наше первое свидание – чудесный волшебный ужин – испорчено. Полностью.

Несколько дней спустя Бертрам приносит нам хорошие новости.

– Человек, который пытался похитить девушку, подвергся уголовному наказанию, – заявляет он. – Полиция теперь пытается поймать всю банду. Жуткий бизнес у этих людей – они похищают невинных девушек и отправляют их в бордели в Морине. Самый распространенный метод – накачать девушку наркотиками, а затем продать ее.

Лицо Эдварда каменеет. Я подозреваю, что моё тоже.

– К счастью, вы были рядом, принцесса Кэт, иначе этот человек мог бы утащить девушку. Вы спасли ее, – Бертрам с восхищением смотрит на меня. – Как вы его вырубили? Вы не маленькая, но я не ожидал, что у вас хватит сил на такое.

– Я научил ее нескольким приёмам, – говорит Эдвард, умудряясь держать бесстрастное лицо. – Ты же знаешь, как она часто подвергается опасности, поэтому мне пришлось немного научить ее самообороне.

Бертрам кивает. Несомненно, он вспомнил тот день, когда мистер Толливер попытался напасть на меня с бутылкой, и если бы Бертрама не было поблизости, я могла бы получить серьезные ранения.

– Полиция должна вручить вам медаль за мужества, принцесса Кэт, – замечает он и делает мне низкий поклон.

Я вскочила, смущенная.

– О, да ладно, это был просто удар по носу.

Эдвард ловит мой локоть.

– Кэт, тебе не нужно быть скромной. Впервые в нашей истории принцесса помогла поймать торговца людьми.

Я принужденно улыбаюсь, но пока с облегчением вспоминаю, что Молли в безопасности, проблема с детьми все еще не решена. Сомневаюсь, что отец Молли станет больше беречь свою дочь. Вероятно, она вернулась на улицу, пытаясь заработать достаточно, чтобы содержать сестру и ребенка. И я ничего не могу с этим поделать.

После того, как Бертрам уходит, Эдвард заставляет меня сесть у окна. Снаружи сад – великолепное зрелище из оранжевого и золотого, но я не в восторге от созерцания его.

– Я знаю, что ты все еще беспокоишься о детях, – тихо говорит он. – Если бы я смог обещать тебе немедленное решение. Но Кэт, ты уже добилась прогресса, даже если нынешняя ситуация неудовлетворительна. Дальше будет только лучше.

– Знаю, но все же,–я вздыхаю и опираюсь на него. –Понимаю, что это займет много времени, но, ох, я не могу не думать об этом, когда вспоминаю, как этот человек ударил Молли. Если бы он мог быть таким жестоким на людях, то что бы с ней случилось, если бы они остались наедине? Если бы ты не предложил, пойти в этот ресторан, она могла бы исчезнуть навсегда.

Он гладит мои волосы.

– Не думай больше о той ночи, любовь моя. Теперь она в безопасности, и мы собираемся сделать следующий шаг, чтобы защитить ее и других.

– Но как?–я сажусь прямо и смотрю на него. – Я не могу запретить мистеру Рипли заставлять его дочь работать на улице. Не могу придумать какой-либо способ запрета детского труда, когда родители поощряют своих детей работать. Закон о минимальной заработной плате отклонили. И даже если бы это было принято, я не думаю, что мистер Рипли передумал бы и позволил Молли не работать.

– А что насчет людей в вашем мире? Разумеется, богатство не может быть равномерно распределено, и у вас должны быть некоторые бедные семьи. Разве их дети не работают? Дети посещают школу?

– Каждый должен ходить в школу, потому что они обязаны,–я хватаю его за руку, волнение пробегает по моим венам. – О, Эдвард, это так просто! Все, что нам нужно сделать, это установить закон, согласно которому образование должно быть обязательным для всех детей! Если им нужно ходить в школу, они не могут ходить на работу.

Он смотрит на меня, как будто я только что заговорила с ним по-испански. Говоря об испанском, это был так давно когда я его использовала. Я все еще скучаю по дому, независимо от того, насколько я влюблена в Эдварда.

– Такой закон не имеет прецедента, – признается он. – Кажется, это самый вероятный метод избавления от детского труда, но я уже могу предвидеть, что реализовать это будет намного труднее.

– Мы все равно должны попробовать. Ты сказал мне, что Ателлия медленно продвигается вперед, но мы не можем просто сидеть здесь и ничего не делать. Давай представим законопроект парламенту, как и с детским трудом.

– Парламент не откроется до следующей весны.

– Разве нет другого пути, по которому мы можем убедить... например, в министерстве образования рассмотреть вопрос о комплексном образовании?

Эдвард смотрит в окно, его лоб нахмурен.

– Несколько лет назад у меня возникла идея превратить старое кладбище в общественный парк. Отец научил меня необходимому способу реализации моего плана. Я должен был подать предложение в муниципалитет с подробным описанием цели, подготовкой и ожидаемыми результатами. Мы можем сделать то же самое с этим.