- И какие же это были причины? – спросила Рина.

- Она была спортсменкой, - пояснила я. В последнее время я начала замечать за собой, что всё чаще говорила о Кэсс в прошедшем времени, как если бы она умерла, а не просто ушла. – Спортсменкой, а не куклой Барби.

- Чирлидинг – это спорт, вообще-то, - твёрдо ответила Рина. – И, кроме того, ты сможешь попасть на множество крутых вечеринок.

Я вздохнула, покачав головой. Нас с Риной невозможно было представить друзьями, но каким-то образом мы были вместе с седьмого класса, когда они с мамой переехали из Бока-Ратона на соседнюю улицу к Отчиму Номер Два, королю химчисток.

Все девчонки в школе тихо ненавидели её, потому что она была очень красива: высокая, с идеальной фигурой, светлыми вьющимися волосами, большими голубыми глазами и пухлыми губами на лице в форме сердечка. Её появление в средней школе Джексона повлекло за собой распад двух популярных парочек, а её репутация стала больше похожей на вымысел, чем на правду. Но я знала настоящую Рину. И мне было известно, что она преследует парней из-за отца, который вел детское шоу «Герои Харви» в Бока-Ратоне. Он отказался признать её своей дочерью даже после проведения теста на ДНК. Однажды она сказала мне, что в детстве смотрела его шоу каждый день, и он казался таким замечательным на экране – шутил и смеялся с детьми в студии, доставал кроликов из шляпы или рассказывал глупые истории.

- Знаешь, там он выглядел идеальным отцом, - сказала тогда Рина, - но я могла думать лишь о том, что он ненавидит меня. И всё же я продолжала смотреть программу каждый день, даже не знаю, почему.

Мать Рины, Лиза, такая же высокая красивая блондинка, выходила замуж снова и снова, и у Рины были поездки, украшения, одежда, большие комнаты в красивых домах, свои телевизоры и телефоны. Лиза хотела любви и научилась искать её в любом месте, что приводило к разным результатам. В начале девятого класса она закрутила роман с боссом, развелась с Номером Два, и они с Риной переехали на другой конец города к мужчине, который вскоре стал Номером Три. Моя мама вздохнула с облегчением, решив, что теперь я могу найти более «милую» девочку, чтобы дружить с ней. Но я знала, что Рине, как и мне, нелегко было заводить друзей, а для меня она была замечательной во всех отношениях – сильная, весёлая и преданная. И если я не была окружена толпой друзей, потому что у меня была она, то с ней побаивались дружить другие девочки, оценивая её внешность и думая, что она обязательно украдёт их парней. Меня же это никогда не смущало, да я и не жалела об отсутствии большой компании – Рины всегда было более чем достаточно. Нам было хорошо вдвоем, мы знали наши сильные и слабые стороны, так что держались вместе и поддерживали друг друга. И, когда моя мама поняла, что я не начну носить обтягивающие мини-юбки и встречаться с половиной баскетбольной команды, как Рина, она успокоилась и стала относиться к моей подруге гораздо теплее. Ей нравилось, что Рина ценит устоявшийся порядок (из-за всех этих разводов и переездов), поэтому с радостью приглашала её к нам на обеды, праздники или на ежегодную поездку на море, словно делая Рину частю нашей семьи.

Когда мы вошли в зал, несколько девочек уже сидели на скамейке. Увидев нас, они прищурились и сдвинули головы, начав шептаться о чем-то. Это была обычная реакция на Рину, куда бы мы ни пришли – от Уол-Марта до кинотеатра, от незнакомцев до одноклассников. Мне это всегда действовало на нервы, а вот Рина, казалось, не замечала ничего.

- Я не хочу, - слабо запротестовала я, пока подруга записывала наши имена в список, который подала ей Челси Роббинс, капитан команды болельщиц, девушка, уступившая Кэсс звание Королевы бала в прошлом году.

- Конечно, хочешь, - отозвалась Рина, широко улыбаясь Челси, которая наигранно улыбнулась в ответ, завязывая длинные светлые волосы в хвост. – Это будет весело.

- Ну, Кейтлин, - обратилась ко мне Челси. – Как ты?

Я взглянула на нее. Она смотрела на меня, наклонив голову, её лицо было серьезным.

-Хорошо, - отозвалась я. Она кивнула с дружелюбной полуулыбкой, наклонилась ко мне и, понизив голос, произнесла:

- Не могу поверить в это. Я про Кэсс. Я имею в виду, она никогда не казалась мне такой.

Я вспомнила, как Челси стояла на сцене после голосования со своей лентой участницы конкурса, а на её лице явственно было видно разочарование от поражения, как бы она ни старалась скрыть его за улыбкой.

- Какой – «такой»?

Её голубые глаза расширились.

- Ну, ты знаешь. Я просто подумала… Она ведь собиралась в Йель, и всё такое. А потом всё будто развалилось, верно?

- Пойдём, Кейтлин, - быстро сказала Рина, крепко обхватив моё запястье.

Я ощутила, как во мне растет какое-то новое чувство, что-то вроде злости, смешанной со всеми воспоминаниями прошедших двух недель: мама, вытирающая слёзы, отец, почесывающий голову, имя Кэсс, написанное на обратной стороне конверта, её посвящение на страницах дневника для меня – «Увидимся».

Рина потянула меня за руку и потащила за собой.

- Удачи! – крикнула нам вслед Челси. Я хотела обернуться, но Рина буквально вцепилась в меня. Раздался свисток – вот-вот должен был начаться отбор.

- Кейтлин, - тихо сказала Рина, - я не имею ничего против ругани с такой, как она, но…

-Ты слышала, что она сказала?

- Она стерва, - спокойно отозвалась подруга, и села на скамью, вытянув ноги. Две полные девушки, сидевшие рядом, посмотрели на неё, оглядев с ног до головы. Она не обратила на них внимания. – Мы и так это знаем, правда? Но начинать ссору с ней прямо сейчас – не лучший вариант, это уменьшит наши шансы попасть к команду, а мы этого не хотим, так ведь?

- Так, - хмыкнула я. Она вздохнула, отбрасывая с лица кудряшки.

- Сделай это ради меня, хорошо? Обещаю, потом еще скажешь мне спасибо, уж поверь.

Я посмотрела на нее. Эти её слова создавали нам проблемы, сколько я себя помню.

- Ладно, ладно, - быстро сказала она. – Поступи так, как поступила бы Кэсс.

- И как же?

Рина покачала головой.

- Будто ты не знаешь.

Челси Роббинс вышла в центр зала и хлопнула в ладоши.

- Хорошо, девушки, пора начинать. Мы покажем вам несколько простых элементов для начала. Поехали!

Рина повернулась ко мне с улыбкой.

- Разбила бы их на их же поле, - сказала она, вставая. – Вот, что сделала бы Кэсс.

В зале, наверное, было сотни две девчонок, встающих со скамейки, выходящих в центр или разминающихся, и все они хотели этого больше, чем я. Но неважно.

- Разбить их на их же поле, - повторила я, как будто это было так легко – наблюдать за Челси Роббинс, ходящей колесом по залу и демонстрирующей свою красивую фигуру. – Ладно.

***

Когда, три дня спустя, я несла домой свою форму болельщицы, я увидела Боу, но не стала ускоряться. Она перехватила меня на крыльце, выходя от мамы.

- Приве-ет, - весело поздоровалась она. – Я обрабатывала твою маму целый час, уговаривая её присоединиться к гончарному классу. Ну, знаешь, чтобы вытащить её из дома. Но она такая упрямая.

Форма свисала с моей руки, и я попыталась спрятать её за спину.

- Это здорово.

- Пожалуй, она уже не так твердо на этом стоит, - произнесла Боу, вытягивая шею. – Что это?

- Не думаю, что… - начала я, но было уже поздно: Боу выхватила форму и теперь разглядывала её на расстоянии вытянутой руки.

- О.

Я чувствовала, как моё лицо горит от стыда, становясь таким же ярким, как красные буквы «JHS» на свитере. Судя по выражению лица Боу, я могла с таким же успехом присоединиться к Ку-Клукс-Клану.

- О боже.

- Я знаю, что ты сейчас скажешь, - начала я, - но…

- Нет-нет, - быстро ответила она, возвращая мне форму. – Всё нормально. Хорошая идея для тебя.

- Это была идея Рины, - призналась я, чувствуя себя очень и очень глупой. Боу, профессор по части исследований мира женщин, неодобрительно относилась к конкурсам красоты, моде и, конечно, чирлидингу., и я хорошо это знала.