-Ты груб, Гарри! - воскликнула она, но всё же поторопилась к выходу. Но рыжей хватило сил молчать до момента, когда я стал закрывать большие круглые двери. - А почему ты их закрываешь?

-Ты хочешь, чтобы сюда ходили, как на экскурсию? Или хочешь, чтобы ещё такой же змей вылез?

-Но ты же змееуст, ты поговоришь с ним, и всё будет хорошо.

-Предпочитаю больше не ступать сюда.

И я, выбрав направление, быстро пошёл к выходу, не слушая, что пытается сказать рыжая. Нервирует. И как этот Гарри мог с ней общаться?

Память тут же подсказывает, что мальчик практически с ней не разговаривал, зато общался с её братьями, в особенности с Роном.

Так, память начинает помогать, а значит, надо поскорее избавиться от всех и всего и в тишине «просмотреть» прошлое. Чувствую, что мне придётся жить жизнью Гарри.

Проходя одну из развилок, я услышал, что где-то впереди разговаривают двое, а значит, мы на верном пути.

Легко возвращаю в шляпу меч, саму шляпу - за пазуху, и крепко держа тетрадь, ускоряюсь, слыша за спиной сопение девочки. С одной стороны понимаю, что она глупая и ещё маленькая, но вырваться из этих мест мне хочется быстрее.

За поворотом, оказались рыжий мальчик... Рон и белокурый мужчина, сидевший на камнях и лучезарно улыбавшийся, осматриваясь. При виде него и девочки, оба обрадовались, и тут раздался громкий ор рыжего, отчего я невольно поморщился и с опаской посмотрел на камни, чуть дрогнушие от звуковой волны.

-Гарри, дружище!! Джинни!!! У тебя всё получилось, Гарри!!

-Прекращаем орать, и давайте выбираться, - каюсь, не вытерпел.

Помимо его голоса, меня стала раздражать аура мальчика, которая подобно старому тряпью, порезанному на лоскуты, тянулась лентами в разные стороны, стараясь «присосаться» к другой магии, ауре. Эти щупальцы частично присосались к мужчине, а другие потянулись ко мне, и мне показалось, что это было привычным делом.

Ну, уж нет, я больше не дамся!

Быстрое движение пальцами, и вокруг меня сплетается ментальный щит: как зеркало отражает лучи света, так и мой щит отражает эти щупальцы.

Брат с сестрой переглядываются, и у каждого возникает недовольное выражение лица. Пришлось смягчить свой выпад.

-Прости. Мне уже надоело тут быть, я хочу к свету.

-А-а-а-а... А вас пока не было, мы с профессором Локонсом, половину завала убрали. Но вот как мы вновь поднимемся наверх?

В этот момент над головами пропела огненная птица, и в голове щёлкнуло о том, что это феникс и он может всех поднять наверх. Дождавшись, когда птица приземлится, я крепко схватил её за длинный хвост и подтянул не упирающегося мужчину.

-Держитесь за меня, профессор, Рон, ты за него, а Джинни - за тебя. Фоукс поднимет нас вместе, он это может.

-А почему это профессор тебя должен держать? - возмутился рыжий, сжимая в недовольстве кулаки. Не говорить же ему, что даже близко не хочу находиться с его аурой.

-Рон, не выводи меня. Хватайся, и полетели.

И, под радостные крики профессора, мы стали подниматься по круглому проходу наверх.

Примечания:

* Нонгару -большой змей с серебристой чешуёй, у которого, белые глаза, чёрные вертикальные зрачки, капюшон, как у кобры. Он считается одним из пятнадцати элементов равновесия.

Из-за тусклого освещения, подслеповатости Гарри, тот подумал, что это Нонгару, и лишь вблизи и по названию понял, что ошибся.

2

За те пятнадцать-тридцать минут, что мы шли от женского туалета, до кабинета директора... Дамблдора, я несколько раз входил в лёгкий транс, старался удержать профессора Локонса от его попыток всё осмотреть и пощупать, поговорить с портретами, так же мне удавалось отвлечься от крикливых возмущений Рона, тупых вопросов и требований Джинни.

В транс я входил потому, что магия в крови старалась приспособиться к новой душе и её Магии и Силе. Сама же душа упорно врастала в тело, попутно «выкидывая» ненужное и заставляя память мальчика «подвинуться», чтобы дать и моей уместиться.

Как ни странно, но по моим первым ощущениям, у меня остались все знания о магии, силе, демиургах, ритуалах, артефакторике, зельеварению, хотя с последним может быть заминка, я же жила в другом мире. Есть и воспоминания о моей прошлой жизни, но какие-то поверхностные и без сильных эмоций.

Так что, я имею знания своего мира, немного этого, и благодаря книгам и, как я думаю, наставнику, я сумею полностью и окончательно врасти в этот мир, и мне плевать, что я в душе богиня.

Мои мысли так же были о том, как я, то есть бывший Гарри, попал в ужасное и смертельно опасное место, да ещё и с такими же несовершеннолетними и неопытными детьми?

Но эти мысли мелькали где-то в подсознании, потому что я понимал, что если сейчас буду думать обо всём и сразу, меня могут смело отправить к лекарям с диагнозом «в мозгах каша, а разум в астрале и вряд ли возвратится».

Так что, когда мы всё же дошли, я мог констатировать факт, что моя душа практически прижилась, не считая того, что через несколько дней все огрехи будут сглажены. Разум активно распределял знания в отдельные секции моего сознания, а сам разум и тело закрыты сильными, но невидимыми щитами.

-Профессор Дамблдор! - ещё сильнее заорал рыжий, когда нам позволили зайти в кабинет. Я уже не кривился от этого крика, понимая, что этот мальчишка всегда такой, и его не исправить.

Старик в аляповатой мантии и колпаке чуть приподнялся со своего места и посмотрел на нашу компанию поверх половинчатых очков. Весь его вид демонстрировал, какой он доброжелательный и готовый всё выслушать и помочь, вот только впечатление портили холодные, цепкие глаза голубого цвета. Он успел быстро осмотреть всех, задержаться на профессоре Локонсе, а затем его взгляд стал прожигать меня, хотя обращался он непосредственно к Рону.

-Что случилось, мои дорогие, и почему вы не на своих местах, в своих комнатах?

-Профессор Дамблдор, - Рыжий чуть отпихнул меня в сторону, тем самым разорвав пристальный взгляд старика. - Узнав о том, кто попал в тайную комнату, мы пошли с Гарри сначала к профессору Локонсу, чтобы рассказать, где может находиться вход в Тайную Комнату, но тот готовился к побегу. Мы решили сами пойти и прихватили профессора, боясь, что можем не успеть. Гарри открыл вход в туалете Миртл, вы же знаете, что он умеет говорить на парселтанге. Там-то мы узнали, что профессор Локонс всех обманывал: узнавал подробности у настоящих героев об их сражениях, а затем - обливиэйт. Он и с нами хотел это сделать, но моя палочка сама его прокляла. И получилось так, что образовался завал, а Гарри оказался на другой стороне. Я не знаю, что случилось дальше, потому что был занят разбором завала и присмотром за профессором, который теперь ничего не помнит. А когда они с Джинни пришли, то Гарри стал каким-то нервным и злым, а на наши вопросы или не отвечает, или возмущается.

Рон явно выдохся. Не часто ему приходилось столько говорить или, лучше сказать, докладывать. Теперь все взгляды обратились ко мне. Я же молча подал дневник и шляпу и так же молча отошёл в сторону, попутно оценивая обстановку и фиксируя самые необычные предметы, просто сильно фонящие магией. Становилось жутковато находиться здесь, видя, как всё пространство напичкано магическими предметами и «паутиной» магических заклинаний.

Не дождавшись от меня ответа, директор мягко улыбнулся рыжим Уизли и, кивнув на двери, сказал:

-Спасибо, мистер Уизли. Думаю, что мисс Джинни и профессора Локонса надо отвести к мадам Помфри. А затем отправить сову в Азкабан, чтобы подбодрить Хагрида и дать понять, что скоро он будет выпущен.

Схватив за рукав профессора и посмотрев недовольно на меня, Рон повёл его и чуть упирающуюся сестру на выход.

Дамблдор же показал жестом, чтобы я подошёл ближе, и, заглянув в мои глаза, в ожидании замолчал, а его магия стремительно направилась ко мне, дабы проникнуть в мой разум, чтобы увидеть, что же произошло в той Тайной Комнате.

Первым порывом было не показывать, сопротивляться, но расценив, что мы здесь одни, что этот старик здесь директор и хозяин, и мне ещё предстоит разобраться во всём, допустил к воспоминаниям, но сделал их отрывочными, неясными, хотя логическую цепочку можно было составить.