Удостоив родной порог беглым безразличным взглядом и, не выдавая себя больше ни чем, он направился в таверну за несколько кварталов от дома.
«Голодные рыбы» было типичным заведение для солдат, бродяг, наемников и всяких темных личностей, о занятии которых обычно не спрашивают. На входе, под резной вывеской с рыбами, ухватившими друг друга за хвосты, стоял быкоподобный муталюд с маленькими рожками и громадной головой – минотавр – устойчивая форма мутации человека бычьим мутом. Он лишь поинтересовался платежеспособностью. В ответ панголин хлопнул по кошельку на ремне, издав приятный для любого уха звон. Громила отошел в сторону и прогудел:
- Проходи.
До вечера еще далеко, но в плохо освещенном зале уже было довольно много посетителей. Справа солдаты и наемники, побросав на столах недопитое пиво и недоеденные куски разорванных рыбин, окружили тараканью беговую дорожку. Слева две тихие небольшие компании бродяг заняли столики у стены. Они старались сидеть подальше друг от друга и смотреть только в свои тарелки. Возле них шаркала метлой закутанная с ног до головы в черные бесформенные одежды жена владельца – щекастого, распаренного от жара кухни толстяка. В глубине зала пока еще молчала житара, и скучали барабаны. В воздухе жужжали мухи, выписывая невероятные зигзаги над тарелками. Пахло пивом, селедкой и кислой капустой.
Грэм уселся за свободный столик у входа и посмотрел на круглолицего хозяина. Тот молча закатил глаза кверху, показывая на серую в меловых разводах табличку. На ней, среди отпечатков пальцев, белели коряво выведенные названия сегодняшних блюд:
- Уха-голова, лепешки из картошки, бобы-рябы… - прочел Грэм и улыбнулся, но тут громкий воплю заставил его повернуться к беговой дорожке.
- Старт! - солдат махнул рукой.
Три таракана пустились галопом по желобкам на деревянной станине – испуганные диким воплем зрителей, они что есть мочи перебирали лапками. На середине трассы явно определился победитель – огненно-рыжий таракан с правой дорожки вырвался вперед и на целых два корпуса опережал преследователей, идущих в ногу.
- Ииий-ий-ий-ий! - завыл наемник – владелец быстроногого скакуна или просто везунчик, поставивший на него.
Оставалось пройти не больше четверти дорожки, как вдруг, фаворит остановился – просто встал, как будто уперся в невидимую стену. На мгновение зал стих, а затем разразился новыми криками радости и отчаяния, переходящими в дикий гогот. Наемник прыгнул к своему таракану и захлопал в ладоши: «Ай-ай-ай!», бегун рванул, но было поздно: остальные уже финишировали и ловко подхваченные хозяевами отправились в свои клетки дожидаться следующего забега. Проигравший бегун под задорное улюлюканье полетел на танцплощадку – раскаленный помост с высокими бортиками. «Оп-ап-оп-ап!» - хлопали в ладоши солдаты, а таракан прыгал, задирая ноги выше головы и кувыркался, постепенно покрываясь черными ожогами. «Оп-ап-оп-ап!» - ревели зрители. Кто-то метнулся к житаре, выхватил меч и ударил по толстым струнам – комната взорвалась металлическими вибрациями музыки. Дробью вступил барабан. «Оп-ап-оп-ап!» Взревел горн и плавно затих, будто сдулся: таракан лежал на спине со скрюченными обожженными лапками. Его подхватили руки в кожаных перчатках, и поджаренная тушка полетела в угол. К рыбе и капусте добавился новый запах паленого насекомого. Солдаты вернулись за стол и, распугав мух, принялись мусолить соленую рыбу, прихлебывая пиво.
Над перилами второго этажа появились рыжие, взъерошенные кудри путаны. Она, видимо, только что проснулась, разбуженная криками и музыкой. Заспанное лицо выражало недовольство, но глаза уже ощупывали посетителей.
К столику подбежал мальчишка в длинном колпаке.
- Что будете есть, пить? - спросил он, изучая потрепанный плащ панголина.
- Принеси воды.
- Хозяин будет недоволен. Воды и на улице можно попить, - скривился мальчик.
- Тарелку бобов с эээ… все, - сказал Грэм, подсчитывая в уме монеты, найденные в сумке убитого охранника.
Мальчишка улыбнулся беззубым ртом и исчез. Через секунду вновь появился, поставив на стол стакан воды. Панголин кивнул. Несколько глотков пропихнули и удобно уложили недавно съеденный кусок хлеба.
В дверях показались два солдата. Они быстро огляделись и пропев: «Храни вас Миронос, черти драные!» присоединились к пивному пиршеству.
Грэм сжал губы: «Как можно так произносить имя бога? Они ведут себя…» Прибежал мальчик с дымящейся тарелкой.
- Спасибо, - панголин перевел взгляд с крупных черных зерен, плавающих в оранжевой поджарке с луком, помидором и перцем, на мальчугана. - Хочешь заработать пару монет?
По лицу молодого человека было видно, что он не против.
- Что нужно сделать? - поднял брови тот.
- Для начала принеси мне чернила и пергамент.
Не успел Грэм сдуть ароматный пар с тарелки, как перед ним уже лежал скромный кусок пергамента и чернильница со старым пером. Быстро написав несколько слов, он помахал листом в воздухе, скрутил трубкой и протянул пареньку. - Передай это. Вот адрес. Только зайди с задней двери и если будет висеть замок, все равно перелезь через забор и громко постучи в дверь. Если не откроет – просунь записку в дверь. Мой друг любит закрываться на все замки и сидеть один. Я буду ждать здесь. Держи. Получишь еще одну, когда вернешься. Храни тебя Миронос, - он сунул монету в худую ладонь.
Паренек исчез так же быстро, как и содержимое тарелки. Расплатившись с хозяином, Грэм выскочил за дверь и кротчайшим путем поспешил к своему дому. На соседней улице остановился и подошел к лотку, сплошь увешанному сетями и острогами: отсюда хорошо была видна задняя дверь.
Перед высоким пожилым продавцом лежали мотки с тонкой веревкой, разноцветные поплавки, разных размеров крючки, грузила и еще множество непонятных приспособлений.
- А что это у вас такое? - Грэм ткнул пальцем в продолговатую пластинку, похожую на ложку с крючком.
- Ха! Ты что рыбак?.. Что-то мне подсказывает, что ты можешь только головастиков ловить своим капюшоном, - рассмеялся продавец. - Я не раздаю свой товар бесплатно!
- Мне просто интересно, - пожал плечами панголин, но не уходил и продолжил разглядывать товар.
- Эээй! Это блескна! - торжественно заявил продавец.
- Что?
- Блескна, дурья твоя голова! На нее хищников ловят. Я вчера вот такую щуку поймал, - он развел руки в стороны, смерил расстояние. - Не, вооо!.. - и растянул вовсю ширь.
Грэм одобрительно замычал – хорошее дело рыбалка. У отца Иакова были точно такие же крючки и веревочка с поплавком.
В это время задняя дверь дома распахнулась и на порог, держась за левую щеку, вышел молодой гонец в сопровождении двух монахов. Закутанные с ног до головы в черные, окаймленные красной полосой рясы, они наперебой подгоняли мальчика. Он сжался в комок и был бледен, как простокваша, что-то мямлил, оглядываясь, но монахи грубо разворачивали и подталкивали его вперед.
Этих двух мужчин только издали можно было принять за монахов. Они, хоть и были одеты в длинные рясы, но через черную одежду хорошо проступали латы и мечи. Чистильщики, выйдя на улицу, быстро пошли в сторону таверны.
- Удачной торговли. Слава Мироносу, - панголин отвернулся от продавца и спокойно зашагал к дому.
Внутри мог остаться на страже еще один чистильщик, и Грэм, бесшумно вынув кинжал, приоткрыл входную дверь.
Взгляду открылась обычная картина обыска, обросшего долговременной засадой. Изрядно выпотрошенная комната была немного приведена в порядок – ровно на столько, чтобы не спотыкаться о перевернутые стулья. На счастье в доме больше никого не было.
Перескочив через кровать, выдвинутую на середину комнаты, панголин широко распахнул дверь в кладовую. Окон в маленькой комнатушке не было и света явно не хватало. Под руку попадались склянки, шкуры, пучки сухих трав, пергаменты, осколки, тряпки, но когда пальцы врезались в твердые полукруглые чешуйки, Грэм рванул и вытащил из кучи хлама заветную куртку. Глухой шорох костяных пластинок дополнил вздох облегчения, вырвавшийся из наспех оголяемой груди.