Мальчишка-несмышленыш и поверил, что ничего страшного нет в этом предложении. «Ходить каждое воскресенье к мессе? Чего же в этом трудного? — подумал он. — Надо быть совсем дураком, чтобы пропустить воскресную службу!» Вот он и согласился и скрепил договор тремя каплями крови. За это черт дал ему блестящий новенький крейцер для привратника, а тачка вдруг оказалась доверху полна глины. Мальчишка весело постучал в ворота, заплатил за вход, пришел домой к мастеру, и тот, вместо всякой взбучки, еще и похвалил его за усердную работу.

Наутро в мастерскую явился знакомец Мартина и заказал мастеру совершенно особенную работу. Возле городского вала на углу Каринтийской улицы сохранялся дуб с могучим стволом — все, что осталось от древних дремучих лесов. И вот посетитель сказал, что хочет стянуть дерево крепким железным ободом и запереть его затейливым замком. Ни мастер, ни подмастерья не решались взяться за такую невиданную и сложную работу.

— Как же так! — возмутился заказчик. — Какие же вы тогда мастера, если не умеете изготовить такую простую вещь! Да с этим ваш ученик без труда справится!

— Ну, ежели ученик сумеет сделать такой замок, — сказал обиженный мастер, — то я тотчас же объявлю его подмастерьем и отпущу на все четыре стороны.

Помня про вчерашнее обещание красного человечка, мальчишка не испугался:

— Договорились, хозяин! — воскликнул он и, не успел тот опомниться, как железный обруч и замок были уже готовы. Мальчишка играючи справился с работой в несколько часов. Он и сам не знал, как это получилось, но дело так и кипело у него в руках. Заказчик дождался в мастерской окончания работы, отправился вместе с мальчиком к дубу, стянул ствол железным обручем и замкнул его на замок. Затем он спрятал ключ и скрылся из глаз, точно его и не было. С тех пор этот ствол и площадь, на которой он стоит, так и называется «Шток-им-Айзен», то есть «Дерево в железах».

Для Мартина Мукса ученичество на том и закончилось, и мастер отпустил его на все четыре стороны. По старинному обычаю молодой подмастерье отправился в странствие, поработал у разных мастеров и наконец очутился в Нюрнберге. Мастер, к которому он нанялся в помощники, только дивился, глядя на его работу. С вычурной оконной решеткой, над которой другие подмастерья трудились бы целую неделю, Мартин управился за несколько часов, да в придачу еще и наковальню перековал на решетку. От таких чудес мастеру стало уж очень не по себе, и он поспешил поскорее расстаться с таким помощником.

Тогда Мартин пустился в обратный путь и через несколько месяцев воротился домой в Вену. Разумеется, за все время странствий он ни разу не пропустил воскресную мессу. Мартин не боялся черта и твердо решил оставить в дураках своего знакомца в красном камзоле. В Вене он услыхал, что магистрат ищет мастера, который сможет изготовить ключ к искусному замку, висевшему на знаменитом дубе у рва. Было объявлено, что тому, кто сумеет выковать такой ключ, будет даровано звание мастера и право венского гражданства. Многие пытались сделать такой ключ, но ни у кого он до сих пор не получался.

Едва прослышав про это, Мартин тотчас же взялся за работу. Но краснокамзольному человечку, который унес с собой прежний ключ, эта затея пришлась не по вкусу. Обернувшись невидимкой, он уселся возле горна и всякий раз, когда Мартин совал в пламя ключ, чтобы его накалить, черт сворачивал на сторону бородку. Мартин Мукc скоро догадался, откуда ветер дует, и нарочно приставил бородку наоборот, прежде чем сунуть ее в огонь. Так ему удалось перехитрить черта, который со злобным упорством опять вывернул ее на другую сторону. Радуясь удачной проделке, Мартин с хохотом выбежал из мастерской, а рассвирепевший черт вылетел через трубу.

В присутствии всех членов магистрата Мартин вставил ключ и отомкнул замок. Ему тут же торжественно присвоили звание мастера и гражданина города, и Мартин на радостях высоко подбросил ключ в воздух. И вот случилось чудо: ключ улетел да так и не упал на землю.

Шли годы. Мартин жил припеваючи в покое и довольстве, никогда не пропуская воскресную мессу. Теперь-то уж он и сам жалел о договоре с чертом, который заключил, когда был еще глупым мальчишкой.

Но краснокамзольному злодею добропорядочная жизнь Мартина Мукса пришлась совсем не по нраву, а черт, как известно, за здорово живешь не отступается, коли уж зацепил себе на крючок человеческую душу. Много лет выжидал удобного случая, да только Мартин Мукc по будним дням прилежно трудился, а по воскресеньям всегда ходил в церковь, не пропуская ни одной мессы.

Мартин Мукc все богател и богател и скоро стал одним из самых зажиточных граждан Вены. Однако он и не догадывался, что к его преуспеванию приложил свою руку господин в красном камзоле. Черт-то надеялся, что богатство скорее вскружит мастеру голову, и так оно и вышло — понемногу Мартин начал баловаться игрой в кости да попивать винишко.

Однажды в воскресенье мастер с утра засел с компанией собутыльников в винном погребке «Под каменным клевером», что на улице Тухлаубен. Они стали играть в кости. Когда на колокольне пробило десять часов, Мартин отодвинул стаканчик с игральными костями, чтобы идти в церковь.

— Еще успеешь! — стали уговаривать его приятели. — Что это ты так рано засобирался? Месса начнется в одиннадцать, куда тебе так спешить?

Им не пришлось долго упрашивать Мартина, он остался с дружками и продолжал с ними пить и играть в кости, и они до того увлеклись, что и в одиннадцать не могли остановиться.

— Последнюю мессу начнут читать еще только в половине двенадцатого, — успокаивали Мартина веселые дружки. — Спешить некуда, еще успеешь.

И снова Мартин Мукc их послушался, и они продолжали игру. Вдруг на часах пробило половина двенадцатого. Мартин Мукc от страха побелел как мел, выскочил из-за стола, бегом взбежал по лестнице и кинулся в церковь. Когда он прибежал на площадь у собора Святого Стефана, там было пусто, только возле одного надгробья стояла старушонка, это была ведьма, которой черт наказал караулить Мартина.

— Скажите ради всего святого, — закричал, подбегая, Мартин, — неужели последняя месса еще не кончилась?

— Последняя месса? — удивилась старушонка. — Она уж довольно давно кончилась. Времени-то уж, поди, скоро час.

Мартин Мукc не слышал, как она злорадно подхихикнула ему в след, потому что на самом деле еще не было и двенадцати. Бедный мастер с горя побежал обратно в винный погребок, оборвал со своего камзола серебряные пуговицы и раздал на память друзьям, чтобы не забывали его и учились на его ужасном примере. И только тут раздался звон полуденного колокола. Едва смолкли последние удары, как в дверях появился гость в красном камзоле.

— Эй, мастер! — крикнул он грубым голосом. — Не проморгай мессу! Слышишь, звонит колокол? Уже полдень!

Перепуганный Мартин Мукc опять метнулся вверх по ступенькам, выскочил из подвала и помчался к собору Святого Стефана. Черт бежал за ним следом и с каждым шагом делался выше ростом. Когда они добежали до кладбища, за спиной обманутого бедняги уже высилась гигантская фигура огнедышащего чудовища. В эту минуту священник в соборе произнес последние слова мессы. Служба окончилась, и вместе с нею окончилась жизнь мастера Мукса.

Огнедышащее чудовище схватило его в когти, взвилось в небеса и исчезло из виду вместе со своей добычей. А вечером горожане нашли тело мастера Мартина Мукса за воротами, где стояла виселица.

С тех пор все странствующие подмастерья слесарного ремесла, приходя в Вену, забивали в память о несчастном мастере гвоздь в ствол дуба, которой стоял посреди города и вскоре превратился в настоящее «железное дерево».

Однажды июньским утром 1212 года в переулке Шёнлатернгассе, перед домом номер 7, лавкою мастера Гархибля, булочника, столь же зажиточного, сколь и жадного, собралась огромная толпа горожан. Ворота были заперты, а из дома неслись отчаянные крики о помощи. Любопытных и зевак все прибывало. В конце концов пару смельчаков решились взломать ворота; тем временем другие поспешили к городскому судье, Якобу фон дер Хюльбену, и сообщили ему, что в доме булочника происходит что-то ужасное.