— Спасибо ни за что.

— Эй, эй. — Андино встал из-за стола и протянул руку, чтобы схватить Лючию за запястье.

— Что? — спросила она резче, чем собиралась.

— Да что с тобой такое? — говорит он ей.

— Я хочу увидеть своего брата. Он не отвечает на мои телефонные звонки и никогда не приходит к нам домой, чтобы я могла поболтать с ним. Я подумала, что если приеду к тебе, то, возможно, увижу его здесь. Не удивлена, что ты не хочешь, чтобы я с ним пересекалась, ведь все, что делает семья — это в первую очередь заботится о бизнесе, верно?

Андино сверкнул глазами.

— Да, пожалуй, ты права.

— Мне очень жаль, Энди. Я знаю, что мне нельзя здесь находится. Мне не следовало приходить.

— Все в порядке, мелкая. Просто помалкивай со своим отцом, ладно?

Лючия кивнула.

— Я так и сделаю.

— Куда ты собираешься после этого?

— Я собиралась посидеть с дедушкой, пока бабушка будет выполнять кое-какие поручения.

Сесилия, ее бабушка, всегда чувствовала себя неловко, оставляя мужа одного, когда уходила из дома, по какой бы то ни было причине. Лючия не возражала посидеть с дедушкой. Это значит, что у него был кто-то, кто присматривал за ним, и с кем можно было поговорить. Энтони, ее дедушка, никогда не возражал против хорошей компании.

Андино кивнул.

— Ладно. Я позвоню Джону. Дам ему знать, где ты будешь.

Гнев Лючии улетучился.

— Спасибо.

— Без проблем.

***

— Уверена, что с вами все будет в порядке? — сказала Сесилия.

— Мы будем в полном порядке, — заверила Лючия бабушку. — Я уверена, что он попадет в свои обычные неприятности.

Сесилия рассмеялась, морщинки вокруг ее глаз стали глубже от радости.

— Хорошо.

— Не волнуйся, бабушка.

— В последнее время он очень устаёт, — спокойно объяснила Сесилия. — Я не могу помочь, но переживаю.

Лючия нахмурилась, опечаленная беспокойством бабушки о здоровье мужа. Энтони Марчелло всегда казался самым сильным, самым грозным человеком в их семье, но, по правде говоря, он не становился моложе. Острый язык и сильная душа не годятся для здорового тела.

— Просто езжай и займись своими делами, — сказала Лючия. — Со мной он будет в порядке. Я включу ему музыку, и он будет счастлив.

Сесилия улыбнулась.

— Хорошо. Спасибо, что приехала сегодня.

— Я всегда буду приезжать, бабушка.

Бабушка нежно погладила ее по щеке. Ладонь Сесилии напомнила Лючии, что ее бабушка тоже не была молодой.

— Наша прекрасная девочка, да?

Лючия легонько оттолкнула руку бабушки.

— Езжай. Ты зря теряешь время.

— Ухожу, ухожу.

Лючия закрыла входную дверь большого особняка Марчелло в тот момент, когда ее бабушка вышла в мраморный подъезд. Вернувшись в дом, она обнаружила дедушку, который сидел в гостиной в кожаном кресле, задрав ноги, со стаканом воды рядом и пультом дистанционного управления в руке, переключая телевизионные каналы.

— Она опять приставала к тебе? — интересуется Энтони скрипучим от старости голосом.

Лючия рассмеялась.

— Ничто не проходит мимо тебя, не так ли?

— Я только выгляжу старым, Лючия. Я тоже иногда это чувствую, но мой ум такой же, каким он был, когда мне было двадцать пять. Острый, быстрый и слишком умный для всех остальных.

— Это единственное, что имеет значение, дедушка.

Энтони высоко поднял обветренную руку.

— Они все слишком беспокоятся.

— Я знаю, что ты имеешь в виду. — Лючия посмотрела на воду, которую пил ее дед. — Ты же не подлил туда ничего такого, когда бабушка не смотрела, верно?

Энтони лукаво улыбнулся.

— Тебе не хотелось бы узнать?

— Не пей, дедушка.

— Ох, это всего лишь вода. Она даже вина мне больше не дает.

Лючия фальшиво надулась.

— Бедняга.

— Она слишком беспокоится, — со вздохом повторил Энтони. Он указал запястьем на диван рядом с креслом и добавил: — Садись, а то ноги устанут. Тогда мне придется выслушать, как твой отец говорит, что я не забочусь о тебе, пока ты нянчишься со мной.

— Я не нянчусь с тобой.

— Ты прямо сейчас этим занята.

Лючия покачала головой, понимая, что лучше не спорить с дедушкой. Энтони, независимо от его возраста, был слишком упрям, для его же блага. Этот человек подавится своими словами, прежде чем выплюнет, что он может в чем-то ошибаться.

Присаживаясь на диван, Лючия спросила:

— Чем ты хочешь сегодня заняться?

Энтони улыбнулся, протянул руку и взял младшую внучку за руку.

— Сиди со мной здесь и я буду наслаждаться днем с тобой, Лючия.

— Хорошо, дедушка. Мы можем это сделать.

— Прекрасно. — Энтони кивнул в сторону телевизора. — Сегодня у них настоящий криминальный марафон про мафию и Нью-Йоркские семьи.

Лючия не смогла бы сдержать смех, даже если бы попыталась.

— Серьезно?

— Да. Они также сделали шоу о моем приходе к власти в восьмидесятых и девяностых годах.

— Знаю, я смотрела его, когда мне было пятнадцать, — она призналась дедушке.

Именно так она узнала большую часть истории и наследия своей семьи в Коза Ностре.

Последующие беседы были скучными по сравнению с ее отцом, так как Люциан ничего не скрывал, когда Лючия обо всем спрашивала. Это был единственный раз, когда они говорили об этом.

— Все шоу ложь, — сказал Энтони.

Люсия задавалась вопросом об этом.

— Да?

Старые глаза Антония озорно блеснули.

— Нет.

***

Попрощавшись с бабушкой, Лючия открыла парадную дверь, чтобы выйти из особняка Марчелло и отправиться домой. Она замерла на крыльце, обнаружив знакомую фигуру, ожидающую ее на подъездной дорожке. Ее старший брат прислонился к капоту новенького Мерседеса.

— Слышал, что ты меня ищешь, — сказал Джон, ухмыляясь.

Лючия перепрыгивала через две ступеньки, пока не оказалась достаточно близко, чтобы провести руками по блестящей черной краске Мерседеса. Это было красивое двухдверное купе с четкими линиями и чертовски большим количеством хрома.

Она любила машины.

— Когда ты его купил? — спросила Лючия.

— Выбрал вчера. Нравится?

— Очень.

— Я должен был догадаться, что ты маленькая автомобильная шлюха и все такое.

Лючия показала брату средний палец.

— Не называй меня шлюхой.

— Я сказал: автомобильная шлюха, Лючия. Это комплимент. — Джон усмехнулся. — Залезай. Покатаемся, а потом я привезу тебя обратно, чтобы забрать твою машину.

—Хорошо.

Лючии не нужно было говорить дважды. Она села на пассажирское сиденье, швырнув сумочку на пол машины. Джон забрался сбоку и завел мотор, оживляя двигатель, пока Лючия не ухмылялась как сумасшедшая.

— Искренне надеюсь, что любой мужчина, которого ты встретишь, поймет, что у тебя дорогой вкус, — сказал ей Джон.

— Да, знаю. Я виню в этом папу.

Джон ухмыльнулся.

— Я тоже виню в этом отца.

Лючия возилась со стереосистемой в машине, пока ее брат вёз их прямо в центр города. Она почти не заметила, как время пролетает мимо них. Несмотря на то, что между ней и Джонатаном разница в тринадцать лет, она всегда чувствовала себя ближе к своему брату, чем ее старшие сестры.

— Итак, — протянул Джон, выводя Лючию из ее мыслей.

— Да?

— Андино очень настаивал, что ты хотела меня видеть. В чем дело, мелкая?

— Ну, это, например.

Джон нахмурился.

— Прошу прощения?

— В следующем месяце мне исполнится восемнадцать. Можем ли мы избавиться от детской чепухи?

Посмеиваясь, Джон сказал:

— Конечно. Виноват.

Лючия откинулась на пассажирское сиденье, глядя, как мимо проезжают здания.

— С тех пор, как ты вышел, у меня не было возможности провести с тобой время. Ты избегаешь маму и папу, поэтому, очевидно, это означает, что ты тоже держишься подальше от меня.

— Ага, — сказал Джон, съеживаясь, — Я не очень хорошо над этим думал.

— Очевидно.

— Извини, что пропустил твой выпускной.

Лючия пожала плечами.

— Все нормально.

— Нет, не нормально. Я слышал, ты закончила учебу с отличием.

— Да, — сказала она.

— И получила согласие в каждый колледж, в который ты подавала документы.

— Ага.

Джон улыбнулся.

— Самая умная из нас, Лючи.

Лючия нахмурилась.

— Ненавижу это прозвище.

— Знаю, но ты еще недостаточно сильна или стара, чтобы помешать мне использовать его.

Она сильно ударила брата по руке. Джон усмехнулся в ответ.

— Они действительно заботятся о тебе, Джон, — сказала Лючия.

— Да, — согласился он. — Сейчас я просто хочу сосредоточиться на том, чтобы оставаться нормальным и хорошим.

— Ладно.

— Но я тоже буду рядом, ради тебя.

— Хорошо, — прошептала она, улыбаясь.

— Кроме того, я дам отцу знать, что тебе очень нравится моя машина.

— Почему?

Джон пренебрежительно фыркнул.

— Возможно, он захочет обновить твою машину к твоему восемнадцатилетию.

— Возможно?

— Возможно, — эхом отозвался ее брат со злой улыбкой.

Лючия немного потанцевала на пассажирском сиденье.

— Да!

— Избалованная.

— Не суди меня.

— Ты все усложняешь, — поддразнил Джон.

Вздохнув, Лючия наблюдала за братом со стороны.

— Тебе не кажется странным быть на свободе и все такое?

— Нет, но все стараются, чтобы все было именно так.

— Не понимаю.

— Я чувствую себя букашкой, за которой наблюдают, когда она карабкается по стене. Кто-то, вероятно, ждет с ботинком, чтобы ударить меня, когда я подползу слишком близко. Это заставляет меня чувствовать, что я живу в пузыре или что-то в этом роде, словно я собираюсь моргнуть и внезапно сойти с ума.

Лючия ненавидела это для Джона.

— Ты не сумасшедший.

Джон тяжело вздохнул.

— Спасибо.

Прежде чем Лючия узнала об этом, они ехали по более грязной части города. Темная часть Бруклина, где отец всегда давал понять Лючии, что ей не разрешается здесь ездить. Как и сама умная девушка, Лючия всегда следовала этим правилам, потому что не хотела знать, что произойдет, если она этого не сделает.

— Что мы здесь делаем? — спросила Лючия.

— Просто молчи, — ответил Джон. — У меня есть работа. Я знал, что ты хочешь поболтать и увидеть меня, или что-то еще, но у меня все равно есть работа. Подставь щеку, как папа всегда говорил тебе, и все будет в порядке.

Лючия предпочла не отвечать своему брату по этому поводу.

— Работа, работа?

— У меня нет другой работы, Люси. Я Капо, и не более того.