— Я сначала переоденусь в пижаму. Можешь уже ложиться.

— Нет… я могу тебя немного подождать. Так что давай ляжем на футон вместе, Онии-сама.

— Хорошо. Я скоро вернусь.

Тацуя убедился, что в гардеробе висит юката, которую можно использовать в качестве пижамы, Тацуя быстро снял верхнюю одежду и надел её.

— Онии-сама, тебе не холодно? — тревожно спросила Миюки, когда Тацуя собирался лечь.

— Нет. Думаю, футон уже достаточно тёплый, — Тацуя лёг, сделав жест рукой Миюки. С небольшим колебанием она тоже легла, используя в качестве подушки руку Тацуи.

— Интересно, когда же это было. Кажется, в детстве был один случай, когда я так лежала.

— Это было не так уж и давно… в день, когда закончились похороны Каа-сан.

— Верно… это… было небрежно с моей стороны, — Миюки прижалась к Тацуе. Тот другой рукой обнял её за плечо. — Онии-сама.

— Что такое?

— Онии-сама, ты правда не знал?

— Ну…

— О том, как сильно я страдала.

— Прости.

— В особенности в последнее время. Общество поощряет волшебников жениться рано. Если бы я хотела статус волшебника, по меньшей мере мне пришлось бы выбрать жениха, или мне его бы выбрали.

— Верно.

— Брат и сестра ведь не могут пожениться. Тогда с другим мужчиной…

— Миюки, — Тацуя погладил её по волосам. Она задрожала от напряжения, но сразу же расслабилась. И оставила себя Тацуе. — Давай просто спать.

— Да, Онии-сама.

Миюки доверила своё тело и разум Тацуе и заснула, слушая далёкий звон колоколов наступающего Нового года.

2097 год, день Нового года.

Тацуя и Миюки были заняты с самого утра.

Встать рано труда не составило, поскольку они привыкли к такому распорядку дня. Но чувствовать себя «традиционными нарядными японскими куклами» им уже надоело. Тацуя был таким, как всегда, а Миюки могла одеться самостоятельно. Они не привыкли к помощи на каждом шагу, даже когда дело касалось одежды. Ему ещё и лицо напудрили, от чего он категорически отказывался, но Миюки помочь не могла. Ну, его ведь не собирались делать белым, как какого-нибудь актёра театра. Помогло то, что макияжа нанесли немного, сделали естественную версию макияжа, подходящую к традиционной японской одежде.

Через час, когда их наконец отпустили, им уже хотелось пойти домой в таком виде.

— Тацуя-ниисан.

— Миюки-онээсама.

Тацуя и Миюки сидели на стульях в гостиной — наверное, пытаясь сделать так, чтобы на одежде не появились складки. Когда приготовления закончились, подошли одетый в хаори хакама Фумия и одетая в фурисодэ Аяко. Хотя стульев рядом было много, они решили постоять.

— Тацуя-ниисан, Миюки-сан, с Новым годом.

— Тацуя-сан, Миюки-онээсама, с Новым годом.

Близнецы вежливо их поздравили.

— Фумия, Аяко-тян, вас тоже с Новым годом. Ах да, я ведь больше не могу называть тебя Аяко-тян?

— Тацуя-сан, пожалуйста, не дразни меня в день Нового года. Всё в порядке. Только тебе я дам особое разрешение называть меня «Аяко-тян».

— Фу-фу-фу. Фумя-кун, Аяко-сан, с Новым годом.

— Э-э, — воскликнул Фумия. — Миюки-сан, как бы сказать… ты выглядишь восхитительно.

— Сдаюсь. Мне с ней не тягаться.

Фумия удивился, что на лице сестры даже намёка на соперничество не возникло. Наверное, Аяко убедила себя относиться сегодня — и только сегодня — к главной героине дня, Миюки, по-другому.

— В общем, Миюки-онээсама, твоё фурисодэ просто чудесно. Ты словно невеста на свадьбе.

Миюки, думая точно так же, сумела ответить лишь горькой улыбкой.

— Мне кажется, это небольшой перебор, но… меня убедили, что сегодня нужно его надеть.

— Боже ты мой, — изумлённо добавила Аяко. И не было ясно, она потрясена или завидует.

— Госпожа Сиракава, должно быть, подумала, что поскольку будет назван следующий глава семьи, нам лучше надеть торжественную одежду, — заметила Юка, тоже появившаяся в фурисодэ.

— Юка-сан, с Новым годом. Спасибо огромное за вчерашнее.

— С Новым годом, Тацуя-сан. И всегда пожалуйста. Не обращай внимания на то, что случилось вчера, — дружески добавила Юка, подойдя к ним.

Они обменялись новогодними приветствиями и сели, когда Юка им предложила.

Даже с таким количеством людей гостиная казалась немного тесноватой. И всё заметнее становились те, кто ещё не пришёл.

— Интересно, Шибата-сан придёт? — осмелился спросить Фумия. Наверное потому, что был самым младшим.

— Учитывая время, он должен уже прибыть. Вероятно, он придёт вместе с родителями, — предположил Тацуя.

По висевшим на стене часам было видно, что их скоро вызовут. Будто в подтверждение этого показалась горничная:

— Простите. Я вас провожу, меня зовут Сакурай Минами.

Минами, одетая в скромное фурисодэ для разграничения её роли, была провожатой.

— Я имею много недостатков, но буду служить вам, не щадя своих сил.

Она нервничала. Возможно, Минами думала, что не правильно поняла традиционную, немного устаревшую культуру или же что её роль несколько отличается от провожатой. Отчего и засмущалась.

— Сначала, Фумия-сама и Аяко-сама, позвольте я вас провожу.

Фумия с Аяко поднялись и попрощались с Тацуей, Миюки и Юкой в таком порядке и молча последовали за Минами к выходу из гостиной.

— Кстати, Тацуя-сан, ты знаешь, как нужно себя вести при появлении на новогодней встрече? — запоздало спросила Юка, но Тацуя честно ответил:

— Я слышал, что кто-то нас будет вызывать и проводить в зал.

Юка жалостливо на него посмотрела и перевела взгляд на Миюки:

— Может быть, Миюки-сан, ты тоже не знаешь?

— Я слышала то же самое, что и Онии-сама.

— Тогда… я дам вам небольшой совет.

Тацуя и Миюки вопросительно на неё посмотрели. Юка со всей серьёзностью заговорила:

— Войдя в зал, ни в коем случае не смейтесь. Как только сумеете сдержаться, поклонитесь и быстро сядьте на своё место.

Через некоторое время отвели и Юку.

— Тацуя-сама, Миюки-сама, следуйте за мной, — Минами вернулась, чтобы забрать Тацую и Миюки.

— Минами-тян, ты в порядке? Выглядишь немного уставшей, — забеспокоилась Миюки. Минами и вправду выглядела уставшей.

— Всё хорошо. Извините за дерзость, но не могли бы мы идти чуть-чуть быстрее?

Закончив свои обязанности она, наверное, немного отдохнёт. Тацуя подумал, что лучше поторопиться. Миюки с ним согласилась.

— Кандидат на должность следующего главы, Шиба Миюки-сама, а также её старший брат, Шиба Тацуя-сама, — объявила Минами, и Тацуя почувствовал, будто подкашиваются колени. Идущая рядом Миюки тоже еле сдерживалась. Если бы не Юка, то они, без сомнений, опозорились бы.

Слуги одновременно преклонили перед ними колени — Тацуя и Миюки с трудом оставались спокойными. Но всё равно Тацуя сумел поклониться величественно, а Миюки — элегантно.

«Неужели это испытание того, как хорошо они могут скрывать свои чувства?» — подумал Тацуя, кланяясь.

Преклонившая перед ними колени Минами прошептала: «Пожалуйста, садитесь». Услышав сигнал, Тацуя и Миюки подняли голову. Собравшиеся были немного захвачены врасплох — очевидно, из-за красоты Миюки. Последовав за Минами, они сели на свои места.

Люди засуетились во второй раз.

Тацую и Миюки посадили возле Майи.

— Позвольте снова поздравить всех с Новым годом, — объявила Мая, одетая в великолепный, украшенный золотой нитью чёрный томэсодэ, несмотря на то что была незамужней.

Шум сразу же поутих, все дружно воскликнули: «С Новым годом». Тацуя и Миюки тоже этого ожидали, потому на общем фоне не выделились.

Мая довольно обвела всех взглядом:

— Сегодня, кроме Нового года, есть ещё одни хорошие новости. Они делают меня поистине счастливой. — Мая впервые посмотрела на Кацусигэ. Возле него, одетого в хаори хакама, как Тацуя и другие мужчины, беспокойно переступала с ноги на ногу Котона, одетая в фурисодэ, как Миюки и другие девушки. — Кацусигэ-сан, старший сын семьи Шибата, и Котона Цуцуми недавно обручились.