Катсуто кивнул:

— Тогда я пойду.

Он направился в сторону молодого человека.

— Миюки-сэмпай, Шиба-сэмпай, — Изуми сразу же повернулась к Тацуе, — Похоже, нас ожидает брат, так что мы тоже пойдём. Думаю, домой вернёмся с ним, так что не ждите нас.

— Шиба-сэмпай, Президент, до свиданья. Сакурай-сан, ещё увидимся, — Касуми поклонилась, помахала Минами и пошла за сестрой.

Близнецы направились к Томокадзу следом за Катсуто.

— Онии-сама, тот человек родственник Изуми-тян и Касуми? — решила убедиться Миюки, глядя Томокадзу в спину.

— Да. Саэгуса Томокадзу-сан. Старший сын в семье Саэгуса. Сводный брат Изуми и Касуми.

— Понятно…

Ей стало любопытно, поскольку Касуми назвала его «Аники», а Изуми — «Ани», и в их обращении не чувствовалось никакой дистанции.

— Кстати говоря, Онии-сама, наш предыдущий разговор.

— А, полиция ещё не потонула в антимагической идеологии. Да и по их отношению ясно, что беспокоиться не о чём, — ответил Тацуя, предугадывая вопрос сестры, и добавил: — Детектив вёл себя даже мягко, учитывая обстоятельства.

— Умы полицейских не захватить антимагическим догматам или каким-то другим грязным идеологиям. Иначе возникла бы большая проблема, так ведь? — спросила Миюки, Тацуя улыбнулся:

— Если какой-то офицер поддастся антимагической идеологии, от него тут же избавятся, — со всей серьёзностью объяснил он, размышляя над возможным будущим. — В любом случае, нам сейчас не о чём волноваться. Если потребуется какая-то информация, её всегда можно получить у полиции.

— Хотя такое едва ли возможно, но что… что, если полицию всё же захлестнёт антимагическая идеология… что мы будем делать?

— Такое вряд ли случится, — недовольно покачал головой Тацуя. — Магическая полиция будет существовать до тех пор, пока не изобретут способ противостоять магии. Поэтому правительство сделает ход до того, как дело примет серьёзный оборот.

— Есть ли вероятность, что оно ничего не сделает? — не скрывая тревоги спросила Миюки.

— То, что детектив, не имеющий идеологических наклонностей, считает Десять главных кланов частично виновными в теракте, уже достаточно серьёзно. — Не став отвечать прямо, Тацуя сделал шаг назад и посмотрел в корень проблемы. — Если к такому выводу пришёл непредвзятый детектив, то с высокой вероятностью придёт и общественность.

Тацуя посмотрел на Майю.

Главы всё ещё стояли в окружении полиции.

— Общественная реакция будет сильно различаться в зависимости от того, как СМИ осветят теракт. К сожалению, они, скорее всего, обвинят волшебников в том, что они допустили жертвы среди мирных жителей.

Затем он перевёл взгляд на колонну машин скорой помощи. Тяжелораненых, похоже, уже увезли, осталось человек десять с ранениями легкой и средней тяжести. Таким образом, количество погибших будет больше двадцати.

— Хотя всю вину возложат на террористов, многие люди, как и я, будут считать, что во всём виноваты волшебники, и что они должны за это ответить.

— Но мы, волшебники, такие же граждане страны, как и все остальные, разве нет? — Миюки погрустнела, однако не опустила взгляд. Она выглядела хрупкой, но не была робкой. — СМИ не всегда враждебны к волшебникам. В прошлом апреле некоторые из них отстаивали наши права.

В новостях тогда велась кампания за волшебников, чтобы противостоять враждебно настроенным средствам массовой информации.

Однако в этот раз обстоятельства другие: жертв больше и ущерб серьёзнее.

— Ты права. Даже Десять главных кланов не могут сидеть сложа руки.

Впрочем, Тацуя не сказал ничего, что могло бы заставить сестру волноваться ещё сильнее. Неважно, с пессимизмом или оптимизмом он смотрит в будущее, то, что должно случиться, всё равно случится. Сейчас ни Миюки, ни Тацуя не могут ничего изменить. Так что он не стал ещё больше нагнетать атмосферу.

— Сейчас важнее, что мы убедились в безопасности Хаха-уэ, поэтому следует возвращаться в школу.

Он уже понял общую картину происходящего со слов Катсуто, оставаться здесь больше нет смысла, лучше пусть полиция со всем разбирается. Доверившись Тацуе, Миюки ответила: «Да, Онии-сама», — Минами поклонилась и молча последовала за ними.

— Что будешь делать, Шиппо?

— Я… ещё ненадолго останусь, — ответил Такума на вопрос Тацуи.

— Хорошо.

Тацуя не стал ему возражать. Он не отвечал за Такуму, да и друзьями они не были. Тацуя поторопил Миюки и Минами.

— Эм, Шиба-сэмпай, — сзади послышался нерешительный голос Такумы.

— Что?

— Предыдущий разговор… нет, не бери в голову, — передумал он.

Было ясно, что Такуму что-то тревожит, но Тацуя развернулся, ответив: «Хорошо», — и ушёл.

Гостиница сгорела полностью, множество постояльцев пострадало, множество погибло.

Человек, стоявший за этим жутким терактом, наблюдал за последствиями атаки из дома, расположенного в девяти километрах к востоку от Одавары.

Бомбовый терроризм — идеальный инструмент для Дзиэдо Хэйгу. Взрывы причинили серьёзный ущерб, а потери с его стороны свелись к минимуму.

Взрывчатку не обнаружили установленные в городке датчики — чего и следовало ожидать от оружия, которое армия USNA считала устаревшим. Из-за этого щиты тоже не активировались.

Датчики не заметили даже марионеток из трупов, которыми он управлял при помощи «Зомбификации». Его куклы проникли в гостиницу беспрепятственно.

Меры безопасности оказались до смешного несовершенны. В городе, где он до недавнего времени жил в USNA, следили за порядком гораздо строже. Он удовлетворённо улыбнулся, подумав об этом.

Даже Десять главных кланов не смогли ему навредить, как он и планировал. Он предсказывал с самого начала, что сможет сбежать невредимым, что за ним не станет гнаться армия.

Всё прошло по плану, Десять главных кланов защищали себя. Только себя, бросив людей умирать. Гу Цзе как применивший магию управления трупами, знал, что умерло не меньше двадцати человек. А если прибавить раненых, то число жертв превысит пятьдесят.

Вот сколько людей пострадало из-за Десяти главных кланов.

Такое сообщение Дзиэдо Хэйгу хотел передать Японии.

«Десять главных кланов бросают обычных людей, чтобы спасти себя.

Ты, японец, будешь убит из-за Десяти главных кланов.

Десять главных кланов, Йоцуба, я лишу вас всего в Японии так же, как вы лишили меня.

Как я потерял место на родине, в Дахане…»

Улыбнувшись во тьме, Дзиэдо Хэйгу поднялся. У его ног безжизненно лежал владелец дома и его семья.

Заместитель командующего Звёзд, Бенджамин Канопус, сейчас находился в одной из комнат посольства USNA. Он смотрел на экран, где показывали последствия теракта в Хаконе.

Мужчина с обычно умным и бесстрашным взглядом сейчас выглядел мрачно. Хоть он и являлся гражданином другой страны, ему было жаль мирных жителей, ставших жертвой теракта.

Канопус, закоренелый солдат, верил, что военные должны защищать гражданских и придерживаться классических законов войны, он гордился этим. Однако задания Звёзд часто требовали от него действовать скрытно и нарушать эти законы. Его постоянно терзал внутренний конфликт, именно из-за этого он решил по возможности не сближаться с гражданскими.

Будь это возможно, он остановил бы атаку Хэйгу. Но, к сожалению, ему запретили разглашать Японии информацию о позорной краже оружия, из-за чего, в свою очередь, Япония оказалась неподготовленной к теракту. Это привело к ненужным потерям среди гражданского населения.

Ему также приказали не сотрудничать с японскими военными или полицией, чтобы факт кражи оружия остался в тайне.

Он получил приказ убить Хэйгу, и при этом не выдать японскому правительству никаких зацепок, которые помогли бы обвинить их в нарушении суверенитета. Выманить Хэйгу в открытое море и убить. В таком случае результат будет наилучшим, по крайней мере ему так сказали.

Канопус был солдатом до мозга костей, но он понимал, что приказ нужно выполнить. В противном случае его обвинят в измене.