Постепенно, по мере проверки, версия профа о «точках прорыва» развеялась как утренний туман: по нашим расчетам «сверхъестественное» распределяется относительно равномерно — для более точного анализа данных не хватало. Интернет пестрел паническими сообщениями, видеороликами а-ля «Звонок», неотличимыми от самых глупых журналистских «уток» в самых желтых газетах.

Зато удалось выяснить, что появление нечисти от предполагаемого ареала обитания не зависит — так, в России видели каппу, а в Германии банника. Но видели везде…

Тенденция, однако.

Нашему дому счастливым исключением побыть не довелось: все-таки стены у нас как картонные — и не захочешь, а услышишь. Выскочив на детские визги прямо в носках, пронеслась по подъезду.

Внизу, возле распахнутой двери бьется в истерике стайка малолеток. Соседская малышня размазывает слезы, трясется. Среди них узнаю знакомые лица — почти все ходят в мою школу, а кое-кто здесь же и проживает.

При виде меня, почти взрослой и опытной, они начинают рыдать еще больше.

— Что? Что у вас случилось? — трясу за плечи пятиклассницу Олечку с первого этажа, она болтается в моих руках как тряпичная кукла, в глазенках первобытный ужас.

— Там, там, — бормочет ее подружка. Ярко-синяя кофточка в красных потеках, на аккуратной шейке слезы пальцев. Все раздетые, выскочили явно налегке — одеваться было некогда.

— Так, все, малышня, успокаиваемся, — чувствуя себя старой и мудрой, командую я, — и спокойно объясняем, что произошло.

— Мы вызывали Пиковую даму, — всхлипывает подружка Олечки, — а о-она явилась.

Вот умора-то.

Как удалось выяснить у детишек, Дама не только вылезла из зеркала, но и принялась активно наводить свои порядки: в квартире, спешно покинутой напуганными медиумами, осталась задушенная Нина, еще одна их одноклассница. Родителей не было, разумеется, на звонки мама Олечки не отвечала, заходить обратно девчонки боялись до дрожи в коленках.

Счастье, что там, в глубине обычной трехкомнатной хрущевки, ждет не Кровавая Мэри. Не выношу чужую кровь.

Проф спускается медленно, в кампании своего гуля (почему-то названного Антоном) и становится легче.

— Что там? — кивает старик.

— Не поверите, Пиковая дама.

Дети смотрят на профессора с любопытством: в красном халате, пенсне и с тростью в руках проф представляет собой еще то зрелище. Антон безучастно держит в руках яркий бубен, карманное зеркальце, веревку и солонку.

Мы, как заправские охотники за привидениями, заходим — впереди гуль, проф у порога и я, выглядывающая из-за его плеча. В квартире разгром, на зеркале, большом зеркале прямо посередине зала, нарисованная алой губной помадой лесенка — чувствую, мама убьет Олечку за взятую без разрешения косметику. Само зеркало покрыто трещинами — видимо, в него кидались первыми попавшимися под руку предметами. Например, телефоном — вон, валяется сбоку, у компьютерного столика.

Нет ни черных свечей, ни кинжала, ни других черномагических атрибутов, лишь одиноко валяется игральная карта — конечно, масть — пики, номинал — дама. И кто бы сомневался?

Проф разглядывает место преступления с видом Шерлока Холмса, гуль подобострастно ждет гениальных дедуктивных выводов. У меня постепенно складывается впечатление, что чего-то не хватает.

— А где девочка? — заглянув в остальные комнаты и даже в холодильник, тихо спрашиваю неизвестно у кого.

— Девочка? Была еще одна девочка? — проф еще раз подходит к злополучному зеркало, творит причудливые пассы, чуть ли не пробует поверхность на зуб.

Из коридора осторожно выглядывает Оля, видимо, разведать обстановку и уточнить, не съели ли нас. Просит подать обувку и пуховики, интересуется о судьбе Нины.

Собираю чужие шмотки, выношу на лестничную клетку — мудрые и осторожные детишки решили, что приключений на сегодня хватит, похвально. Олечка, шмыгая покрасневшим носом, мрачно смотрит на предательское бегство одноклассников.

— Позвони маме, — предлагаю ей: не оставаться же десятилетке в этой квартире в одиночестве.

— Сотовый разбился, — сопит она. Так вот кто пожертвовал мобильником в ажиотаже борьбы с нечистой силой, молодец девчонка, не растерялась.

— Давай я позвоню.

— А что мы ей скажем?

— Скажем, — над этим следовало поразмыслить, — скажем… Ну, в квартиру кто-то ломился, ты испугалась…

— Тогда надо было закрыться покрепче и сидеть дома, — тихо возразила Олечка.

— Э… Канализацию прорвало? Свет отключили? Соседи сверху буянят? — воображение работать отказывалось. Олечка огорченно качала головой, ей перебранные варианты достоверными не казались.

— Ну, придумай что-нибудь сама, — не выдержав, решила завершить бессмысленный полет фантазии, — ты же умненькая, понимаешь, сейчас лучше в квартире не находится. А то мало ли что…

Мало ли что в настоящий момент как сквозь землю провалилось, но неизвестно надолго ли.

— А вы? — вот дотошный ребенок.

— А мы посмотрим пока, что можно сделать, — уклончиво пояснила я.

— Хорошо, я вам тогда запасные ключи оставлю, закроете потом, ладно?

Вот рассудительные детеныши пошли!

Проф за время моего отсутствия впал в транс, может, даже не двигался.

— Так что с пропавшей девочкой? — напоминаю задумавшемуся старику о своем присутствии.

— А? — спохватывается профессор, — да ничего хорошего, предполагаю, ее утащили в зеркало.

— А почему Пиковая дама исчезла, а не довершила начатое? У нее еще три жертвы оставалось, между прочим, — нелогичность фольклорного персонажа настораживала.

— А кто сказал, что она не собирается заканчивать? — справедливо возразил проф.

По-видимому, сладкоежку больше не повызываешь.

Стараюсь не поворачиваться к зеркалу спиной, на всякий случай: теперь незваная гостья способна материализоваться в любой момент. И что я ей противопоставлю — дикий, на грани ультразвука визг?

— Скорее всего, теперь, когда ее впустили, она сможет дотянуться до вызывавших через любое зеркало или просто зеркальную поверхность, — для профа вся жуть — еще один интересный опыт, подтверждение некоей возникшей теории.

— Витрины магазинов, экран сотового? — стираю рукавом кофты рисунок со стекла. Если убрать лестницу в зазеркалье, то, возможно, детям повезет. Возможно…

— Проф…

— Да, моя дорогая?

— Мы можем что-нибудь сделать?

— Не думаю, — проф снимает зеркало со стены, аккуратно передает новому помощнику, — заметила, странность? Пиковая дама — выдумки, детские страшилки, — проф досадливо махает рукой, — но теперь она реальна… Если говорить об остальных «фольклорных элементах», то о их существовании еще можно поразмыслить, но Пиковая дама…

Скорее всего, тот или то, что было нашим Богом из Машины, Роялем в кустах, первопричиной, просто оживил все наши бредовые фантазии. Скоро ли, в таком случае, ждать визита Фредди Крюгера?

На потолке хрустальная люстра, а обои — дешевые: достаток у соседей появился совсем недавно, но хорошо жить здесь хотели. Плазма на потертом столе, цветы, фотография в рамке — и всего этого щемяще жаль.

С другой стороны, можно забить на аттестат, образование, работу до пенсии. Красота… Но лучше бы я спокойно училась.

Неожиданно вспомнилось, что надо поговорить со стариком о его новом подопечном. Все-таки, не дело держать дома зомби, и проблема даже не в этике, а в безопасности.

— И насчет Антона, — скосив глаз на гуля, решилась поднять сложный вопрос, — его могут искать. У него же, наверное, есть родные, друзья, они беспокоятся.

— Скоро им будет не до беспокойства, — цинизм профессора показался неприятным, но не удивил.

— А вы им точно управляете?

— Не волнуйся, моя девочка, подобные ему создания против творцов не восстают. Это же не Пражский Голем и не вызванный бес, — на старика накатил «лекторский настрой», теперь это надолго.

Сижу на подоконнике, ловлю облака — второй (третий? четвертый?) день обратного отчета, конец знакомого мира — старые занятия бессмысленны, а новых пока не появилось. Я ловлю облака.