И вновь флот снова оказал помощь своим сухопутным войскам. Из Порт-Артура в бухту Тахе вышли крейсер “Новик”, канонерская лодка “Отважный” и 6 истребителей 1-го и 2-го отрядов - “Бесшумный”, “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бдительный”, “Безупречный” и “Бодрый”. По прибытии русские открыли артиллерийский огонь по левому приморскому флагу японских войск, причинив им большие потери. Наступление продолжилось и на следующий день - японцы взяли высоту Сяогушань, однако дальнейшее их продвижение было остановлено русской обороной, поддерживаемой с моря из бухты Тахэ огнем с русских кораблей. После трехчасового боя японцы заняли гору и прорвались в центр обороны, вызвав панику среди отрядов 4-й стрелковой дивизии, которые стали быстро отступать к крепости. Ноги попытался вслед за ними прорваться в крепость, но справа его неожиданно атаковал (с отрядами 2-й бригады) генерал Надеин, который при поддержке 4-й артиллерийской бригады полковника Ирмана остановил противника, преследовавшего отступавшие войска. Панический отход 4-й стрелковой дивизии вынудил отступить и 7-ю стрелковую дивизию, но Кондратенко на горах Дагушань и Сяогушань задержал часть ее отрядов и при поддержке шести батарей крепостной артиллерии отбил атаки противника. За пять дней боев русские потеряли 1840 человек убитыми и ранеными (в том числе 39 офицеров), 84 человека попали в плен. Японцы потеряли не менее 6000 человек (в том числе 2500 ранеными). То, что 17 июля русские войска отступили в район укреплений крепости, означало начало ее блокады со стороны суши. Командование Квантунского укрепрайона полагало, что это улучшило положение его отрядов, которые находились под прикрытием хорошо укрепленных оборонительных сооружений, так как позволило бы им вместе с крепостной артиллерией и артиллерией кораблей “отразить атаки противника и уничтожить его”. Совершенно неожиданно начальником сухопутной обороны крепости стал генерал Роман Кондратенко. Первоначально Стессель, не без “совета” Фока, намеревался отправить строптивого генерала в отставку, а на его место поставить своего приспешника. Но он был вынужден отказаться от этого из-за решительного сопротивления Смирнова и Витгефта, которые, пораженные перспективой скорой капитуляции крепости, хотели даже снарядить в Чифу один из миноносцев, чтобы по телеграфу уведомить обо всем царя. Генерал Фок стал командовать резервами крепости.
Во время боев за Волчьи горы из акватории порта атакующих японцев обстреливали перекидным огнем броненосцы “Ретвизан” (выпущено два 12” снаряда), “Победа” (выпущено два 10” снаряда) и “Пересвет” (выпущено 7 10” снарядов). Когда на следующий день в бухту Десяти Кораблей вошли миноносцы “Сторожевой”, “Решительный” и “Разящий”, они были атакованы в районе Голубиной бухты противником в составе 5-го отряда эскадренных миноносцев и 10-го отряда миноносцев. После короткой перестрелки русские повернули назад. На следующий день русские броненосцы снова обстреляли перекидным огнем японские позиции на подступах к горам Дагушань и Сяогушань (всего было выпущено по 4 10” и 12” снарядов), а вспомогательный минный заградитель “Богатырь” под прикрытием канонерки “Гиляк” и шестнадцати истребителей поставил минное заграждение (20 мин) у входа в бухту Лунвантан.
19 июля эскадренные миноносцы 1-го и 2-го отрядов “Бесшумный”, “Бесстрашный”, “Беспощадный”, “Бдительный”, “Бравый” и “Быстрый” вновь сопровождали пароход “Богатырь” во время минной постановки у Лунвантана. Постановку мин у Лунвантапа японцы приняли за желание окружить их миноносцы и открыли огонь, продолжавшийся 20 минут, не добившись при этом попаданий. Миноносцы и “Богатырь” благополучно вернулись в гавань.
Испытаны стрельбой орудия канонерской лодки “Бобр” после переоборудования (9” и 6” орудия заменены на 2 120 мм/45 орудия, бывших орудий с “Ангары”, взятых с берегвой батареи).
В свою очередь видя приближение момента общей атаки на Порт-Артур и ожидая развитие операций на море адмирал Того переменил место пребывания 1-го боевого отряда к острову Раунд, так как опасался оставаясь у островов Элиот пропустить выход русской эскадры.
В ночь на 22 июля “Решительный” (командир — лейтенант М.С.Рощаковский) выставил 10 сферических мин в 11 милях от Порт-Артура (мины ставились с так называемых “салазок”, прообраза минных рельсов). На следующий день в море вышли истребители - “Бесшумный”, “Беспощадный”, “Бесстрашный”, “Бдительный”, “Бравый”, “Бодрый” на ночную минную постановку. После полуночи в 12 милях юго-восточнее Лунвантана русский отряд имел короткую перестрелку с японскими миноносцами. Днем попытка обстрела русского тралящего каравана истребителями 2-го отряда и 16-м отрядом миноносцев была сорвана огнем русских миноносцев и минного крейсера “Гайдамак”.
Таким образом, ряд природных позиций на Квантунском полуострове, опирающихся своими флангами в море, не был использован для удержания противника; занимаемые же позиции слишком поспешно очищались без оказания должного сопротивления. Энергичные атаки японцев стоили им больших потерь: от Цзиньчжоу до Порт-Артура японцы потеряли около 12 000 человек, в то время как русские потеряли здесь около 5400 человек. Командование Квантунским укрепленным районом в лице генерала Стесселя не использовало оперативную паузу, которую вынуждены были сделать японцы после боя у Цзиньчжоу, для укрепления промежуточных позиций и организации прочной обороны. Точно так же не было уделено особого внимания подготовке позиций на Волчьих горах, к которым японцы подошли только через три месяца после высадки у Бицзыво.
Соединенный флот установил плотную блокаду русской крепости со стороны моря. Непосредственно перед Порт-Артуром, вне досягаемости огня русских береговых батарей, дозорную службу круглосуточно несли отряды миноносцев. Для помощи эти легким силам выставлялся дозор из легких, быстроходных крейсеров.
Глава V. Прорыв 1-й Тихоокеанской эскадры в Владивосток.
Высочайшее повеление на прорыв во Владивосток, следовало, тем не менее, выполнять. Тем более, что 25 июля ближе к полудню на броненосце “Севастополь” был снят кессон и тем самым закончен ремонт после подрыва на мине 10 июня.
В предыдущие дни после захвата Волчьих гор японцы приготовили к бою батарею 120 мм морских орудий для использования в качестве осадных. В 11 ч. 35 мин. батарея сделала первый залп по порту. Далее стрельба велась залпами с перерывами. Третий залп дал накрытие и в “Цесаревич” попало 2 снаряда. Первый взорвался попав в броневой пояс. Второй попал в адмиральскую рубку “Цесаревича” на кормовом мостике. Осколками ранены контр-адмирал Витгефт, лейтенант Кедров и телефонист. Разбита телефонная станция. В 12 ч. 15 мин. “Пересвет” и “Ретвизан” открыли огонь по вероятному расположению батареи. С “Цесаревича” передали распоряжение по эскадре “Лишним наверху не быть”. После 13 часов огонь осадной артиллерии перенесен на проход на внешний рейд уступами с S на N. В 19.00 пошел дождь, постепенно перешедший в ливень.
На следующий день японцы открыли огонь по порту в 7 ч. 45 мин.. Тем временем тралящий караван приступил к ежедневной работе. На внешний рейд высланы канонерские лодки и миноносцы. В 8 ч. 12 мин. “Пересвет” открыл контрбатарейный огонь. В 9 часов прямым попаданием подожжен склад с машинным маслом. В небо поднялся столб густого черного дыма. Пожар удалось ликвидировать спустя 3 часа. В полдень с “Цесаревича” передали распоряжение о пополнении запасов угля, провизии, снарядов и исправлении неисправностей. На внешний рейд вышли канонерские лодки “Бобр”, “Гиляк” и “Отважный” в сопровождении 7 миноносцев и направились в бухту Тахэ, где вплоть до вечера обстреливали японские позиции. Вечером Витгефт провел совещание флагманов и командиров кораблей, где довел до присутствующих телеграмму наместника от 25 июля. Стоит отметить, что вопросы приготовления к бою и сам предстоящий бой Витгефт отказался обсуждать с кем либо, в том числе с начальником штаба. В части касающейся передачи командования было отдано только одно распоряжение, что в случае гибели командующего, его замещает начальник штаба. Единственное что удалось предпринять штабу, для уменьшения риска подрыва на минах на внешнем рейде - сменить выходной фарватер. Теперь эскадра должна была выйти вдоль полуострова Ляотешань через собственные мины, а не в сторону бухты Тахэ как обычно.