Я улыбаюсь про себя, вспоминая выходку на прошедших выходных. Когда Сара и ещё одна подружка добровольно присоединились ко мне для совместного пира.

Только не в том смысле, который имеет в виду отец, понимаете, о чем я?

И инквизиция продолжается. Судя по самодовольному взгляду на его лице, он получает реальное удовольствие глядя на то, как я корчусь.

— Двадцать первый мартовский выпуск. «Александр Слэйд посещает Парк Бельмонт с Самантой и Зоуи Харви». — Он поворачивает журнал под углом в сорок пять градусов. — У Зоуи большой бюст. В этом платье ее грудь действительно смотрится лучше, ты так не думаешь?

Я жизнерадостный парень, но хорошего понемножку. Пора защищаться. Я кашляю в сжатый кулак.

— Я налаживал связи.

Мой отец запрокидывает голову и начинает хохотать. Вы когда-нибудь видели фильм «Легенда»? Ну, знаете, тот, в котором Том Круз гарцевал вокруг единорогов и был одет, как рыба? Я смотрел его, когда был ребенком, и это дерьмо по-прежнему пугает меня. Правда, я был в ужасе от Лорда Тьмы, агрессивного красного чувака с черными рогами. Которого отец напоминает мне прямо сейчас.

Папа стучит пальцем по столу.

— Налаживал связи. Как насчет этого! С Лисетт Стревенс ты тоже налаживал связи, сынок? Это так, детишки, теперь называется?

Я закатываю глаза к потолку и вздыхаю.

— Папа, я просто развлекаюсь. Именно этим занимаются молодые люди. Я знаю, в твоё время все было по-другому...

Его лицо краснеет и приобретает еще более глубокий оттенок темно-красного.

— Ты высокомерный кусок дерьма! — Он расслабляется на своем стуле и пускает кольцо дыма овальной формы, которое располагается над моей головой, формируя ореол.

Видите, где я получил свои навыки?

Забудьте «Ван Гейт», я не видел его таким сердитым со второго класса, когда вымыл его старинный «Шевроле» с галькой. Величина его негодования была настолько огромна, что он простил меня только когда мне исполнилось двадцать пять, и я был достаточно платежеспособен, чтобы возместить свой долг с помощью «Бугатти Вейрон».

Сейчас он более спокоен.

— Сын, рассказывал ли я тебе о временах, когда преуспевал в курении марихуаны и состоял в трио с Хизер Холландер и ее сестрой Джуди в «Чикаго Фест» в восемьдесят первом?

Упс.

От его откровений у меня гудит в голове. Он пытается превзойти меня? Такое было бы не впервые. Насколько я осведомлен, мой отец занимался сексом только однажды, результатом этого был самый большой подарок в его жизни - искренне ваш.

Подождите-ка... Миссис Холландер?

Я в ужасе морщусь.

— Моя воспитательница из детского сада?

Он улыбается, очевидно вспоминая события с любовью.

— Да, сынок. Миссис Холландер. Конечно, это было до того, как я познакомился с твоей матерью. Хизер была невероятна, настоящая девочка-куколка. Ножки, как у Дэррил Ханны. Она должна была стать моделью. Мы смотрели Мадди Уотерса вместе, и потом мой друг, Стив Донован, и я по очереди сделали ей… хорошо. — Его глаза мерцают. — Ты знаешь, как это бывает.

Прежде чем я успеваю прервать его, он выставляет указательный палец и мизинец, чтобы сформировать руки над головой, как у рок-звезды Джин Симмонс.

Помните, я сказал, что было бы, если бы я мог возвратиться в машине времени и изменить один день своей жизни?

Послал бы к черту Лисетт Стревенс, и это было бы сегодня.

То-то и оно. Я сваливаю отсюда. Я встаю и смотрю на свои «Ролекс».

— Папа, это все конечно весело, но я только что вспомнил, что мне нужно вернуть в магазин некоторые диски.

— Сидеть! — Его голос строг, и прежде чем я успеваю ответить, он марширует к двери, как сержант на параде. А затем кричит в коридор: — Кэрол! Сюда, пожалуйста!

Несколько неловких минут спустя, к нам присоединяется мама. Слава Богу. Она спасет меня. Я подмигну ей с тайной просьбой о помощи. Когда я был ребенком, все, что я должен был сделать - посмотреть маме прямо в глаза и улыбнуться. Леденец. Скутер. Билеты «Никс». Все, что не пожелал бы Слэйд-младший, он получал.

Так как же эта стратегия сработает на сей раз? Мама сокрушенно улыбается и поддерживает моего отца для демонстрации солидарности.

— Дорогой, пожалуйста, послушай своего отца.

Спасибо, ни за что, жена Иуды.

Мой отец выдвигает груду журналов на центр стола.

— Восемнадцать журналов. Девятнадцать статей. Двадцать шесть женщин. Можешь угадать общий знаменатель?

Я верчу стакан виски вокруг рта и с трудом сглатываю.

— М-м-м… могу я позвонить другу?

В глазах отца танцует огонь.

— Можешь! И поскольку ты превращаешь мой бизнес в свое удовольствие, я сделаю твое удовольствие своим бизнесом!

Он вынимает красную папку из ящика своего стола, как фокусник волшебного кролика из шляпы. Я осторожно открываю папку и просматриваю содержимое.

Что за черт? Этого не может быть...

— Это то, что я думаю? — Я смотрю на него со всей серьезностью. — Отец, ты болен?

Он качает головой.

— Нет. Но я начинаю думать, что ты болен. Твой выбор затрагивает мои перспективы, сын. Ты проигнорировал все наши просьбы держать свой член в штанах. Мы не хотели делать этого, но не видим альтернативы. В смысле, я всегда могу уволить тебя, если ты это предпочитаешь?

Я изучаю содержимое папки, и мой рот округляется, как ведро.

— Ты хочешь, чтобы я женился до тридцатилетия, или ты лишишь меня наследства? Ты обезумел? Осталось же всего два месяца!

Я поворачиваюсь к маме и отрицательно качаю головой.

— Тебе следует увеличить дозу его лекарства от слабоумия, старик теряет разум.

Папа пренебрежительно машет рукой в мою сторону.

— Постоянство. Мы хотим, чтобы ты был постоянен. Простого предложения будет достаточно. Чего бы это ни стоило. Мы надеялись, что к этому времени тебя уже «ударит молния».

Я прерываю его.

— Ерунда какая-то! Папа, давай поговорим. Конечно, я хочу работать на тебя, но все заходит слишком далеко.

Я серьезно. Я люблю то, чем занимаюсь, но мысль о работе с любым другим агентством, конкурирующим с моим отцом, является просто, ну... неправильной. Мама подносит руку к лицу и вытирает мокрые глаза платком.

— Я должна была послушать тебя еще много лет назад, Джек. У нас должен был быть еще один выход, — фыркает она.

Мой отец сжимает мамину руку.

— Ты знаком с множеством женщин, сынок. Таким образом, пойди и выбери подходящую леди. — Его глаза сужаются. — Не вздумай дурачить меня, мальчик. Никаких уловок. У тебя должна была сформироваться своего рода привязанность к одной из этих женщин.

Боже, меня будто просят выбрать свою любимую сексуальную позу.

Я сижу в шоке, пока мой отец выдает одним духом список всех технических терминов, бла-бла-бла.

— Это все здесь, черным по белому. Возьми это. На данном этапе твой кузен, Тощим Тимми, уже подготовил все документы для подписания в твой день рождения.

Что за фигня? Тощий Тимми – неверная кличка, он весит больше трехсот фунтов. Численно, это в десять раз больше, чем уровень его IQ. Он завалил колледж и теперь управляет автомойкой «Звездные войны» в сельской Оклахоме.

Пусть сила прибудет с тобой, Тимми. Желательно в виде пятибалльного торнадо.

Мой отец как будто может читать мысли и выпаливает:

— Я знаю, что он не очень смышлёный.

Он не шутит. Парень настолько тупой, что даже свет изгибается вокруг него.

Выцарапайте это. Я хватаю свой пиджак и направляюсь к выходу, когда слышу, что голос отца становится громче в прихожей, пока я шагаю снаружи.

— Мы вернемся из отпуска через три недели, сынок. Я верю, что в наше отсутствие ты не сожжешь офис дотла. Подумай о том, что мы сказали.

Леди, здесь не о чем думать.

Обязательство? Забудьте. Я бы скорее поехал прямиком в ад на седле дикобраза. Но я умный парень. Я это исправлю. Дайте мне максимум пару дней, но я все исправлю.

Запомните мои слова, никто не может шантажировать Александра Слэйда единобрачием, и никому не сойдет это с рук.