Это, как мы уже сказали, понятно всем хотя бы на уровне подсознания. Свидетельство тому — распространённость сюжета о шлюхе на охоте за человеком Божьим как эротическим объектом.

Несмотря на эротические образы в своей книге, пророку Иеремии некоторые тонкости взаимоотношений с женщинами были неизвестны. В чём нельзя заподозрить ни Иезекииля, ни других пророков, ни тем более Соломона. Как там у него в «Песне Песней»?

Этот стан твой похож на пальму,

и груди твои на виноградные кисти.

Подумал я: влез бы я на пальму,

ухватился бы за ветви её;

и груди твои были бы вместо кистей винограда,

и запах…

Нет! Нет! Нет!! Расслабляться не будем! А чтобы легче было собраться, представьте себе нечто противоположное приятному: современных церковноприходских «ревнителей чистоты» с некрофилически поджатыми губами. У них строго: духовное — это духовное, а о сексе ни-ни! Что тут может быть общего: Бог и Любовь? Тем более у «истинно верующих». Таких, как они? Какое такое: «запах», «влезу я на пальму»?!! Это что получается: пророка можно по запаху отличить?

Хорошо, эти церковные придурки не дотягивают даже до уровня признанности, но что тогда монахи? Ведь в былые времена их признание было разве что не всеобщим — до 5 % населения некоторых русских городов составляли монахи.

Но нет, не будем о них распространяться. Не будем обсуждать выражение их лиц — оно достаточно отчётливо и красноречиво на лицах и современных монахов. Цель монахов и современных, и прежних — умерщвление плоти, они испытывают особенное притяжение к расчленённым трупам своих предшественников, так называемым мощам — вывод здесь очевиден. А что же касается до их молитвы…

«Ты же не проси за этот народ и не возноси за них молитвы и прошений; ибо я не услышу, когда они будут взывать ко Мне в бедствии своём» (Иер. 11:14).

«И сказал мне Господь: ты не молись о народе сем во благо ему» (Иер. 14:11).

Не всякая молитва — молитва. Даже у пророка. Что уж тут говорить про монахов госрелигий, для которых созданная Богом для мужчины женщина — осквернение, а прижимание губами к трупу — очищение! Нет, мы не против монашества, наоборот, считаем это установление полезным, потому что отток семени этого типа людей, безусловно, должен оздоровлять нацию. Другое дело, что мы не считаем для себя возможным поддаваться внушению, что монашество есть нечто, особо угодное Христу-Жизнедателю.

Это монахи, а что до пророков, людей Божьих, то это были крепкие мужчины, не прогибались, потому и был у них такой изобразительный материал для проповедей. Им, здоровым, не было нужды оправдываться перед женщинами и изобретать оправдательные теории о «нечистоте» половых взаимоотношений. Мужчину и женщину сотворил Бог. Он есть любовь. В Нём нет нечистоты, а следовательно, не может быть нечистоты в Его творениях. А сотворены были именно двое.

Практика неудачных, но стабильных браков среди полагающих себя верующими породила мнение, что дурные супруги даются для того, чтобы в испытаниях с ними возрастать быстрее, потому что «достать» может только жена. Поэтому за дурную жену, за тяжкие с ней горести следует благодарить не самого себя, а Бога. Но Бог через своих пророков говорит нам нечто противоположное. О браке апостол Павел говорит: «Не преклоняйтесь под чужое ярмо (супружества. — А. М.) с неверными. Ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света со тьмою?» (2 Кор. 6:14). «Добродетельная жена — венец для мужа своего; а позорная — как гниль в костях его» (Притч. 12:4). «Кто нашёл добрую жену, тот нашёл благо и получил благодать от Господа» (Притч. 18:22). «Разумная жена — от Господа» (Притч. 19:14). Нет смысла умножать число высказываний. К возрастанию в Боге приводит соприкосновение не со злом, а с добром. Противостоять злу у нас всегда есть неограниченные возможности даже не выходя из дома, поэтому, естественно, Бог желает, чтобы хотя бы в семье верные имели особые возможности для возрастания и в том помогали друг другу.

Все остальные мнения противоположны Божьим. Ещё язычник Сократ, объясняя редкостную сварливость своей жены Ксантиппы, предположил, что её сварливость («как гниль в костях») ему же и на пользу. Не обольщайтесь: это не более чем видимость мудрости, и как бы ни были признанны богословы, эту видимость внушающие, — здесь не более чем нечаянное признание своей несостоятельности. Но такова власть греха: они ещё и пытаются представить свою несостоятельность как особое избранничество Божие — экую, оказывается, мощь духовного развития они в состоянии развить, коли Бог допустил в их жизни такое испытание!

Лицемерие и лукавость мышления пророкам были чужды во всём, потому и в области секса искали они и находили себе таких же, с точки зрения энергетики, здоровых женщин, которые, естественно, одни только и могли стать «отрадой очей». Как такую женщину найти — вопрос другой. Но это тоже вопрос психокатарсиса.

То, что в Библии феерическая генитальная эротика, груди и запах соединены, не случайно. Очевиднее всего это следует из современной практики психокатарсиса. Отсюда следует также и то, что результаты психокатарсиса можно фиксировать не только по характерному вздоху облегчения при освобождении от травмы, но и по изменению запаха. А также и по тому, отказался клиент от, пардон, «благовоний» или нет.

Принципиально важно то, что занятие психокатарсисом, стенограмма которого приведена ниже, произошло прежде осмысления рассмотренного библейского взгляда на взаимоотношения двоих.

* * *

В.: Что ты смеёшься?

П.: Так… Пародию вспомнил. Не помню чья и на чьи стихи.

В.: А что там?

П. (С особым выражением):

Та что справа грудь — та левая!

Та, что слева грудь — та правая!

И может не по праву я

То целую эту — левую,

То целую эту — правую…

В. (Смеётся): Однако, ты вспоминаешь!..

П.: Послушай, у меня такое ощущение, что твои груди в последние дни перестали расти. А за предыдущую неделю так выросли!

В.: А что, так заметно?

П.: Да! Очень.

В.: Ну и хорошо, что перестали. А то столько хлопот с ними появилось. Раньше можно было ходить так, а теперь нужны… дополнительные детали туалета. Опять же стирать больше…

П.: Ну и что? Зато смотреть приятно. Впечатляет.

В.: Шутишь! Впечатление бывает обманчиво. Просто бёдра шире плеч, поэтому они такими и кажутся… впечатляющими…

П.: Кажутся? Ничего не кажутся! Такие и есть! То целую эту — левую, то…

В.: Ой! О! Щекотно! Борода!

П.: М-м-м…

В.: Ой!

П.: Не понимаешь ты своего счастья! Плоские американки какие деньги тратят большие, чтобы фигуру сделать женской. Операции делают, мешочки с силиконовой жидкостью себе вживляют…

В.: Что?

П.: «Силиконовые прелести» называются. Делают операцию, надрез под каждой грудью, вставляют пластиковый мешочек с силиконовой жидкостью, двести грамм. На ощупь упругий. Между прочим, популярная в Америке операция — сотни тысяч женщин ежегодно. А тебе груди без операции, без надреза, и — бесплатно. А вот американки…

В.: Это их американские трудности. Деньги есть — ума не надо!

П.: А твои почему перестали расти? Ведь прекрасному границ быть не должно!

В.: Ой ли?

П.: Точно-точно! Может быть, груди твои нежные на что-нибудь обиделись? И поэтому хорошеть перестали?

В.: А такое возможно? Чтобы они обиделись?

П.: А почему бы нет? Сейчас проверим. Закрой глаза!

В.: Нет! Не надо! Только не это! Ещё больше — не надо!

П.: Почему же это не надо? Чего ты?

В.: Того! Хлопот не оберёшься!

П.: Да ты не бойся. Мы только проверим: есть ли какая обида. Если обида есть, то она влияет не только на форму груди, но и на здоровье. А потом, откуда ты знаешь, чего ты хочешь? Уж кому как не тебе понимать, что женщины вообще не имеют ни малейшего представления, чего же им на самом деле хочется. Их, имею в виду, подсознанию. Закрывай глаза! Так. Молодец! Умничка ты моя. А теперь скажи мне, пожалуйста, твоей груди нанесена какая-нибудь обида?.. Где она? Осмотри внимательно своё тело: где она и в виде чего? Где?