— Черт, Слав, давай еще пару кругов, — заныла девушка. — Я же только села.

— Девочка моя, я бы с радостью, но глаза закрываются.

— Я отвезу тебя, — наконец решился вклиниться Дима.

Он ожидал, что за его предложением сразу последует категорическое нет, но Сашка спросила:

— Ты не пил?

— Ты меня с Костей путаешь? Нет, я не пил, — хохотнул Дима.

— Митька всегда как стекло, — подтвердил с угла стола управляющий из Костиного магазина. — Оставайся, Сашк, надо немного растрясти Токарева.

Остальные мужики поддержали его нестройным хором, и Саша согласилась. Слава уехал один. Дима ликовал.

Как ни странно, но игра не пошла. Скорее всего, потому, что даже Сашкин азарт не смог справится с везением Токарева. Она дважды слила Диме свои фишки, а в третий этап обогатила все того же Костиного управляющего, который, гаденько ухмыляясь, повел ее курить.

Вернувшись, они обнаружили, что народ рассосался. Двое нашлись на кухне, где потрошили холодильник и собирались посмотреть кино, а третий уже посапывал на диване, не обращая внимания на включенный телек и свет. Саша отправилась искать Диму, который скоро вышел с одеялами и подушками из комнаты, где храпел Костян.

— Мы решили закончить, — пожал плечами Токарев, словно извиняясь.

— Митяй, а есть еще одеяло?

— Да, сейчас принесу, — и Дима пошел наверх, бросив Саше: — Три минуты, окей? Всех устрою на ночь и поедем.

Он уже предвкушал медленную поездку по темной дороге и тихий доверительный разговор, но Саша сегодня решила порушить все его планы.

— Дим, может, я тоже останусь? Чего таскаться по ночам? Ты таким макаром сам ляжешь только утром.

Токарев аж споткнулся о ступеньку и встал как вкопанный, а Сашка, которая топала следом, врезалась прямо в его спину. Он успел подхватить ее, не давая скатиться с лестницы.

— Да ради бога, — едва сдерживая дебильную улыбку, которая грозила располосовать его лицо от уха до уха, ответил Дима. — Хотя мне не сложно, могу и отвезти.

Он постарался вложить в последнее предложение поменьше энтузиазма, пытаясь одновременно оставаться вежливым, не давить, но и не побуждать девушку передумать на счет ночевки.

— Перестань, я останусь. Только можно тут? — Саша покрутила пальчиком, имея в виду второй этаж. — С мужиками внизу все-таки стремно.

— Да, конечно, — кивнул Токарев, мысленно танцуя. — Моя спальня — последняя по коридору.

— Да, пожалуй, там лягу.

Не успел Дима удивиться, как Сашка засмеялась.

— Шучу, Токарев. Займу соседнюю. Надеюсь, у них нет смежных внутренних дверей, как в старинных особняках. Ты ко мне не ворвешься?

— Ворвусь, конечно. Привяжу к кровати и буду всю ночь пороть тебя плеткой, несносная девчонка.

Саша открыла рот.

— Тоже шутишь? — уточнила она.

— Как знать, — пожал плечами Токарев.

Он ухмылялся, доставая из шкафа в комнате, которую выбрала Саша, запасные одеяла и пару подушек.

— Тебе Костя растрепал про привязывание к кровати? — нахмурившись, спросила Нестерова.

— Нееет, — протянул Дима, вручая ей подушки, — А что, тебя интересуют такие игры?

— Нет, — отрезала Саша, слегка смутившись.

— Чего ж вы тогда с Костей обсуждали?

— Ничего. Заткнись и двигай. Парни мерзнут, — девушка подтолкнула его в сторону лестницы и сама двинулась следом.

— Ну ты не стесняйся, если что. Я не тематик, но в принципе могу попробовать, если хочешь…

— Дима! — уже зарычала Сашка, которую начала нервировать интимная подоплека стеба. — Закрыли тему.

Токареву не нужно было повторять дважды. Ему, конечно, нравилось слегка подбешивать Сашу, но не доводить ее до белого каления. Они отдали постельные принадлежности мужикам, которые обложились пивом и тарелками с едой и развалились у телека в большой гостиной.

Дима проводил девушку до комнаты, показал, где что лежит и велел не стесняться. Он долго стоял в дверях, пытаясь придумать какой-нибудь предлог, чтобы остаться и хотя бы поболтать, но в голову, как назло, ничего не лезло.

— Да, ну вроде все, — кивнул сам себе Дима, но с места не сдвинулся.

— Ага, спасибо, — так же неловко ответила Саша.

Токарев уже поднялся на носки, чтобы развернуться и уйти, но тут его осенило:

— Тебе же нужно в чем-то спать.

На Саше была клетчатая фланелевая рубашка и джинсы — не лучший вариант для пижамы.

— Да не парься, Дим, — но Саша взглянула на свои пуговки, и весь ее вид весьма красноречиво соглашался с Димой.

— Нестерова, ты же не собираешься спать голой в моем доме? — он подвигал бровями.

— А если собираюсь? Чем это мне грозит?

— Лучше тебе не знать.

Дима скрылся в своей комнате и меньше чем через минуту вернулся с чистой майкой. Белого цвета. Саша приняла свою пижаму и едва сдержалась, чтобы не понюхать. Хотя судя по всему, футболка была стираная и вряд ли пахла Димой. Что, в общем-то, было для девушки к лучшему.

— Ну… — опять замялся Дима в дверях. — Спокойной ночи.

— Ага, и тебе.

— Если что, зови.

— Ага.

И он ушел.

Дима на автопилоте разобрал постель, представил, как Сашка натягивает его майку, разделся сам, лег. Минут тридцать он ругал себя на чем свет стоит, ведь девушка сама, без лишних движений с его стороны осталась на ночь, продемонстрировав при этом исключительное доверие к хозяину дома, чем раньше его не баловала. И вот в такой классной, подходящей, очень удобной атмосфере праздника он не мог придумать предлог, чтобы побыть с Сашей наедине. Токарева словно парализовало, он лежал в кровати, таращась в потолок, не меньше часа, но в голову так ничего и не пришло. Дима прекрасно понимал, что утром все будут путаться у него под ногами, да и сама Саша, скорее всего, растолкает Костю и тут же укатит с ним в город. Решив быть тупо прямым, Димы вылез из кровати, натянул джинсы и пошел стучать в соседнюю комнату. У двери он дважды заносил руку, но не решался опустить кулак.

Чтобы надышаться перед смертью, Токаев решил зайти в туалет отлить. Но едва он открыл дверь уборной, то чуть не упал. На подоконнике стояла Сашка, дымя в отрытую форточку. Едва она увидела Диму, как тут же выбросила сигарету в окно, таращась на него. Ну чисто олень в свете фар.

Не найдя сил адекватно среагировать на такое нелепое поведение, Дима… покатился со смеху.

Саша едва не рухнула с подоконника, когда открылась дверь туалета. Она инстинктивно выкинула сигарету в окно, ожидая, что сейчас ее казнят на месте. Поймана с поличным, так сказать. Но увидев Диму, она сначала успокоилась, а потом разозлилась.

— Дим, мать твою, какого дьявола! Ты меня до смерти перепугал, — наехала она, слезая с окна на еще ватных ногах.

— Что ты делала на окне, женщина? — давясь смехом, спросил Токарев.

— Курила, — как ни в чем ни бывало призналась женщина.

Сашка изо всех сил старалась не улыбаться, но Дима хохотал так искренне и заразительно, что она тоже начала хихикать, а потом и смеяться в голос. Утирая слезы, они ржали до икоты и успокоились не сразу.

— Серьезно, зачем в окно? — повторил вопрос Дима, еще похрюкивая.

— Чтобы не дымить, — пожала плечами Саша. — Я у мамы всегда так курю.

Она прикусила язык, понимая, что болтает лишнее.

— Вниз лень было идти, — перевела тему девушка, замечая Димин внимательный взгляд.

— Ну раз я тебя спугнул, давай спокойно повторим. Угостишь меня? — Токарев запрыгнул на подоконник, уселся поудобнее и протянул руку.

Саша молча вложила ему в ладонь сигарету, которую он тут же впихнул в рот. Она сделала шаг вперед, поднося к лицу Димы огонек зажигалки. Токарев прикрыл колеблющееся из-за открытой форточки пламя ладонями, прикасаясь к Сашиным пальцам. Он глубоко втянул дым, прикуривая и не без удовольствия замечая, что девушка не спешит убрать руки. Дима отстранился первым, и Нестерова закурила сама, присев на закрытый унитаз.