Воробьёв уже давно убрал руку. Харя прям каменная, сощурился. Понимает. Не будет меж нами взаимопонимания.

- Понял... трудно вам будет служить, товарищ лейтенант... у нас таких не любят.

- Каких - таких?? Пугаешь??? Ха... а я не девка, чтоб меня любить... не ты ли эти трудности создашь??

- Да нет... они и без меня созданы уже... так вы ротному меня не сдадите со шмалью???

- Ремень подтяни, солдат, - тычу я ему в ремень, и он - о, чудо!!! - начинает его подтягивать (на самом деле - рефлекс, вбитый сержантскими сапогами в его башку по духанке, а не моя крутизна на него действует, но это я начну понимать гораздо позже... система есть система).

"Вот оно... подломился... его одно только интересует... осведомленность ротного... ссыт он его... значит, ротный всё-таки рулит, раз такого к ногтю взял ( эх... Воробьёв, как оказалось, был не самым ебанутым дембелем в роте, и не самым матёрым... просто первый наглый солдат в моей жизни, и всё. Но тогда-то мне казалось, что я самого крутого дембеля в роте подтянул. Круто. Покомандуем... ага)

И я, встав, молча выхожу мимо заправляющегося Воробья. А на хрена мне, лейтенанту, что-либо обещать солдату?? Да пусть мучается и дрожит. Ему полезно.

   Выхожу в роту. Ну, кто бы сомневался?? Замятин сидит на табурете. Я смотрю на него в упор. Это длится секунду, потом Замятин подрывается. Я делаю к нему шаг, он как-то скукоживается. Врубаюсь, что он просто покорно ждёт заслуженную подачу. Безропотно старается пережить очередной неприятный момент в своей жизни. Мне омерзительно до блевотины от того, что я понимаю, что очень скоро не буду ощущать этих моментов. Не буду даже задумываться. Загрубею. Не хочу. Ненавижу. Уже ненавижу и этих Замятиных, и эту роту, и себя. И это моя работа??? Пинаю со всей дуристоящий табурет. Он летит к оружейке, чуть сильнее - и долетел бы. Ногу отшибаю напрочь. В туфлях пинаться противопоказано. В них действительно только по паркетам шаркать. Но боль, как ни странно, завершает приступ чувствительности, и я опять злой, как чёрт, лейтенант. Лейтенант Российской Армии. И меня тут явно запомнили. Замятин аж вытянулся, упорно смотрит на выход из роты. Я киваю на его сапоги.

   - Помочь???

   Замятин смотрит на свои сапоги, потом на меня, и опять ждёт в бубен.

   - Я на второй этаж. К моему возвращению устранить, - разворачиваюсь и выхожу из роты. Занавес. Глаза б мои этих спектаклей не видели. Но антракты всегда коротки.

Спускаюсь, гордый собой, на второй этаж. Захожу.

- Дежурный по роте, на выход!! - орёт на всю округу тощее тело с тумбочки. Штык на нём висит, как гипертрофированый хуй, прямо под пупком. Подхожу, беру штык за ножны, поднимаю перпендикулярно его отсутствующему животу. Солдат таращит глаза - лапа у уха в приветствии, ещё и тянуться начал... аистёнок, твою мать. Улавливаю буханье сапог слева и отпускаю ножны, которые, естественно, с ускорением возвращаются на место, туда, где висели, прямо ему по яйцам... несильно, но чувствительно. Солдат слегка гнётся, шипит  и крючит болезненно лицо. Я оборачиваюсь к подбежавшему Дежурному по роте.

- Дежурный по роте младший сержант Николаев! - узкоглазый крепко сбитый паренёк с фингалом в полрожи.

- Хуясе... сержант (в армаде в званиях есть два моментика интересных... будь ты младшим, просто или старшим сержантом, обращение "сержант" - это нормально, то же самое с подполковником - полковником... зачастую подполу говорят "полковник" - так проще и быстрее обращаться... и так ясно по звёздам - лычкам, с кем говоришь), это тебя так твой дневальный? Наверное, потому, что  ты его в божеский вид хотел привести? Стоит он у тебя тут,как чучело... штык на яйцах... я тебе помогать, что ли, должен - следить за внешним видом твоих дневальных?? ...хуёво, товарищ младший сержант.

Тот косится на дневального - дневальный лихорадочно начинает заправляться.

- Где штаб?

- Вон та дверь.

Я разворачиваюсь и иду к штабной двери, открываю. Сзади слышу шлепок. Поворачиваюсь... дневальный держится за бубен, а  дежурный ему что-то зло выговаривает. Неуставняк. А чем я только что занимался наверху??? И скажите мне, кто всё это порождает??? Оно само...ветром надуло. Есть ли альтернатива?? Есть. Батонство. Нет альтернативы потому что.

Вмешиваться глупо, но надо.

- Отставить, сержант. Доложишь командиру роты о рукоприкладстве - я проверю...

Сержант смотрит на меня. У меня ощущение, что сержант увидел инопланетянина.

- Не слышу, товарищ младший сержант.

- Есть доложить командиру...

   Угу...я, типа, поверил. Правила игры. Служба.

Захожу в штаб - две совмещённые комнаты. Первая, с какой-то тёткой полной, лет сорока, в комке за компьютером!! И за стойкой.

   (цивилизация блин... в казарме, кстати, свет есть!!!! Я за всеми перипетиями только сейчас это понимаю. Не всё так хуёво, как в общаге. По крайней мере, чай уже есть - жить можно.)

   Когда-то она была миловидной, наверное,  поднятые на меня глаза очень выразительны.

   (это жена командира первого взвода моей роты Дениса П.. У неё двое своих детей, и ей сорок... Денису 22... Обычный Борзинский брак. бытовуха и служба сожрали лейтенанта, и он устроил быт так, как смог... женился на местной разведёнке и получил возможность более-менее спокойно служить, в относительной сытости и чистоте. Баба есть баба, мужик есть мужик.)

- Скворин??

- Я.

- Потом ко мне подойдёшь, я по документам и аттестатам твоим ...пару вопросов надо... а-то зампотыл на учениях... я тут за всех... меня Ольга зовут...

Из двери во вторую комнату выходит давешний старлей...

- Пришёл? Ну, пошли...- заходит обратно.

Мы с ним говорим около часа. Весь разговор я смотрю на огромную, во всю стену, карту нашей страны... Флажком отмечена Борзя - Москву я и без флажка вижу... рук дотянуться, поставив один палец на Борзю, а второй потянув к Москве, у меня не хватит, я до конца понимаю, НАСКОЛЬКО я далеко от своей прежней жизни.

Опять становится тоскливо. Старлей, не умолкая, рассказывает об обитателях батальона, высказывая своё личное отношение к ним, обсалютно меня не интересующее. Странное ощущение. Вот я вроде бы здесь человек новый, а он старожил. И, тем ни менее, в общении инициатива у меня. Это не Бурый. Это премудрый пескарь, имеющий собственное мнение только при плотно закрытых входных дверях. И ему самому с собой ни фига не тесно.

   Постепенно понимаю, что меня перестаёт интересовать смысл его ответов, сводящихся к одному - опасаться всего: начальства, водки, техники, опять начальства, но уже большого (потому что оно взгреет малое начальство, а малое начальство - это уже жопа), бойцов (этих вообще надо стороной обходить...без пяти минут Чикатилы, даже не знающие слово - интеллигентность), климата, царапин (гниёшь сразу) и т.д.

Прихожу к выводу, что сам разберусь, кто тут кто. Без сопливых гололёд - у самих насморк.

И, главное - я разберусь, кто в этом во всём Я. Лейтенант Скворин - недавний распиздяй 4-го курса, некогда самого престижного военного училища.