Мой дом родной скрывается во тьме.

Усталый конь быстрее скачет к цели,

В чужом селе мерцают огоньки.

По сторонам дороги заалели

Костры пастушьи, точно маяки.

10 февраля 1899

* * *

К добру и злу постыдно равнодушны,

В начале поприща мы вянем без борьбы.

Лермонтов

Когда толпа вокруг кумирам рукоплещет,

Свергает одного, другого создает,

И для меня, слепого, где-то блещет

Святой огонь и младости восход!

К нему стремлюсь болезненной душою,

Стремлюсь и рвусь, насколько хватит сил…

Но, видно, я тяжелою тоскою

Корабль надежды потопил!

Затянут в бездну гибели сердечной,

Я – равнодушный серый нелюдим…

Толпа кричит – я хладен бесконечно,

Толпа зовет – я нем и недвижим.

23 февраля 1899

ГАМАЮН, ПТИЦА ВЕЩАЯ

На гладях бесконечных вод,

Закатом в пурпур облеченных,

Она вещает и поет,

Не в силах крыл поднять смятенных…

Вещает иго злых татар,

Вещает казней ряд кровавых,

И трус, и голод, и пожар,

Злодеев силу, гибель правых…

Предвечным ужасом объят,

Прекрасный лик горит любовью,

Но вещей правдою звучат

Уста, запекшиеся кровью!..

23 февраля 1899

* * *

Мы были вместе, помню я…

Ночь волновалась, скрипка пела…

Ты в эти дни была – моя,

Ты с каждым часом хорошела…

Сквозь тихое журчанье струй,

Сквозь тайну женственной улыбки

К устам просился поцелуй,

Просились в сердце звуки скрипки…

9марта 1899

* * *

Я шел к блаженству. Путь блестел

Росы вечерней красным светом,

А в сердце, замирая, пел

Далекий голос песнь рассвета.

Рассвета песнь, когда заря

Стремилась гаснуть, звезды рдели,

И неба вышние моря

Вечерним пурпуром горели!..

Душа горела, голос пел,

В вечерний час звуча рассветом.

Я шел к блаженству. Путь блестел

Росы вечерней красным светом.

18 мая 1899

* * *

Сама судьба мне завещала

С благоговением святым

Светить в преддверьи Идеала

Туманным факелом моим.

И только вечер – до Благого

Стремлюсь моим земным умом,

И полный страха неземного

Горю Поэзии огнем.

26 мая 1899

ПОСЛЕ ДОЖДЯ

Сирени бледные дождем к земле прибиты…

Замолкла песня соловья;

Немолчно говор слышится сердитый

Разлитого ручья…

Природа ждет лучей обетованных:

Цветы поднимут влажный лик,

И вновь в моих садах благоуханных

Раздастся птичий крик…

1 июня 1899

* * *

Там, за далью бесконечной

Дышит счастье прошлых дней…

Отголосок ли сердечный?

Сочетанье ли теней?

Это – звезды светят вечно

Над землею без теней.

В их сияньи бесконечном

Вижу счастье прошлых дней.

3—8 июня 1899

* * *

Когда я был ребенком, – лес ночной

Внушал мне страх; до боли я боялся

Ночных равнин, болот, одетых белой мглой,

Когда мой конь усталый спотыкался.

Теперь – прошло немного лет с тех пор,

И жизнь сломила дух; я пережил довольно;

Когда опять въезжаю в темный бор

Ночной порой, – мне радостно и больно.

18 июня 1899

ПЕРЕД ГРОЗОЙ

Закат горел в последний раз.

Светило дня спустилось в тучи,

И их края в прощальный час

Горели пламенем могучим.

А там, в неведомой дали,

Где небо мрачно и зловеще,

Немые грозы с вихрем шли,

Блестя порой зеницей вещей.

Земля немела и ждала,

Прошло глухое рокотанье,

И по деревьям пронесла

Гроза невольное дрожанье.

Казалось, мир – добыча гроз,

Зеницы вскрылись огневые,

И ветер ночи к нам донес

Впервые – слезы грозовые.

31 июля 1899

* * *

Дышит утро в окошко твое,

Вдохновенное сердце мое,

Пролетают забытые сны,

Воскресают виденья весны,

И на розовом облаке грез

В вышине чью-то душу пронес

Молодой, народившийся бог…

Покидай же тлетворный чертог,

Улетай в бесконечную высь,

За крылатым виденьем гонись,

Утро знает стремленье твое,

Вдохновенное сердце мое!

5 августа 1899

* * *

К. М. С.

Помнишь ли город тревожный,

Синюю дымку вдали?

Этой дорогою ложной

Молча с тобою мы шли…

Шли мы – луна поднималась

Выше из темных оград,

Ложной дорога казалась —

Я не вернулся назад.

Наша любовь обманулась,

Или стезя увлекла —

Только во мне шевельнулась

Синяя города мгла…

Помнишь ли город тревожный,

Синюю дымку вдали?

Этой дорогою ложной

Мы безрассудно пошли…

23 августа 1899

* * *

Город спит, окутан мглою,

Чуть мерцают фонари…

Там далёко, за Невою,

Вижу отблески зари.

В этом дальнем отраженьи,

В этих отблесках огня

Притаилось пробужденье

Дней тоскливых для меня…

23 августа 1899

* * *

Вы, бедные, нагие несчастливцы.

Лир

О, как безумно за окном

Ревет, бушует буря злая,

Несутся тучи, льют дождем,

И ветер воет, замирая!

Ужасна ночь! В такую ночь

Мне жаль людей, лишенных крова,

И сожаленье гонит прочь —

В объятья холода сырого!..

Бороться с мраком и дождем,

Страдальцев участь разделяя…

О, как безумно за окном

Бушует ветер, изнывая!

24 августа 1899

* * *

Не легли еще тени вечерние,

А луна уж блестит на воде.

Всё туманнее, всё суевернее

На душе и на сердце – везде…

Суеверье рождает желания,

И в туманном и чистом везде

Чует сердце блаженство свидания,

Бледный месяц блестит на воде…

Кто-то шепчет, поет и любуется,

Я дыханье мое затаил, —

В этом блеске великое чуется,

Но великое я пережил…

И теперь лишь, как тени вечерние

Начинают ложиться смелей,

Возникают на миг суевернее

Вдохновенья обманутых дней…

5 октября 1899

SERVUS – REGINAE[3]

Не призывай. И без призыва

Приду во храм.

Склонюсь главою молчаливо

К твоим ногам.

И буду слушать приказанья

И робко ждать.

Ловить мгновенные свиданья

И вновь желать.

Твоих страстей повержен силой,

Под игом слаб.

Порой – слуга; порою – милый;

И вечно – раб.

14 октября 1899

* * *

О, наконец! Былой тревоге

Отдаться мыслью и душой!

Вздыхать у милой на пороге

И слушать песню за стеной…

Но в этой песне одинокой,

Что звонко плачет за стеной, —

Один мучительный, глубокий

вернуться

3

Слуга – царице (лат.).


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: