Наиболее преуспевшие в науках оставлялись в УАО еще на один год, после чего они выпускались со званием квартирмейстера Это давало возможность в дальнейшем получить чин артиллерийского кондуктора.

С 1858 года вела свое начало Машинная школа Балтийского флота — в этом году Главный начальник флота и Морского ведомства генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич (1827–1892) приказал откомандировать на только что созданный Пароходный завод в Кронштадте свободных машинистов с судов флота. Их задачей было получить опыт в сборке и разборке судовых механизмов. С 1868 года в Кронштадте работали краткосрочные курсы машинистов и кочегаров (опять же на базе мастерских завода).

Собственно же Машинная школа Балтийского флота была открыта в ноябре 1885 года; ее слушателями стали 66 нижних чинов Балтийского и Черноморского флотов. Полный курс смогли одолеть 39 человек, а звание машинного унтер-офицера получили лишь 32 человека — они имели право самостоятельно управлять судовыми машинами мощностью до 1500 лошадиных сил.

В 1906 году Школа получила новое здание, в котором помимо учебных классов разместились токарная, слесарная и «железнокотельная» мастерская, а также кузница и лаборатории. Несколько позже Школа была разделена на несколько отделов: класс машинистов и унтер-офицеров, изучающих ремесла; класс кочегаров; класс кочегаров порта императора Александра Третьего (Либавского).

С лета 1917 года существовала матросская авиационная школа, которая действовала на материальной базе гидроавиационного отряда Воздушной дивизии Балтийского флота в Гапсале[34]. До октября из 13 механиков и мотористов подготовили четырех летчиков; остальные были переведены в Бакинскую офицерскую Морскую школу.

Водолазная школа в Кронштадте была создана в 1882 году и ставила целью подготовку собственно водолазов, а также «указателей» — людей, которые должны были направлять находящегося под водой человека к цели для облегчения его работы. Круг людей, которые могли быть водолазами, был определен в Морском ведомстве еще 1865 году. Инструкция гласила:

«Избирать крепких людей, моложе 26 лет, с развитою грудью, свободным дыханием и без малейших признаков страданий сердца; врач обязан наблюдать, чтобы погружение в воду не совершалось вскоре после принятия пищи, и чтобы, в холодное время водолаз не оставался долгое время в воде».

В водолазы не принимали также лиц, страдавших головной болью и шумом в ушах; предрасположенных и больных туберкулезом; «холерического темперамента, с синеватыми губами и слишком красными щеками», имевших короткую шею (это мешало закреплению верхней части водолазного оборудования); флегматиков; пьяниц; ревматиков, больных почками, венерическими заболеваниями, а также людей с пороками сердца.

Пирамиду матросов и унтер-офицеров Российского Императорского флота венчал институт людей, имевших странное для современного уха воинское звание — «кондуктор» (ударение — на последнем слоге). У современного человека это звание может вызвать вполне определенные ассоциации — человек, проверяющий железнодорожные и прочие проездные документы.

Скажем прямо — кондукторы никакого отношения к железнодорожным служащим не имели. Хотя название данного чина и происходит от латинского слова coduco, что в переводе на русский язык означает «ведущий». Его присваивали унтер-офицерам сверхсрочникам по аттестации и по экзамену, причем приказ о производстве подписывался либо начальником Главного Морского штаба, либо начальником отдельного отряда судов.

Первоначально — с 1798 года — кондукторы были только в штате строителей и техников кронштадтского Канала императора Петра Великого («Петровского дока»). Кондуктор первого класса приравнивался к прапорщикам по инженерной части, а кондуктор второго класса — к старшим унтер-офицерам.

До конца XIX века кондукторами именовали уже не унтер-офицеров, а выпускников различных училищ Морского ведомства (штурманских, артиллерийских и инженерных), окончивших курс, но еще не прошедших практику на кораблях и в береговых учреждениях флота, после чего им присваивался чин прапорщика Корпуса корабельных инженеров, Корпуса флотских штурманов, Корпуса инженеров-механиков флота либо Корпуса инженеров морской строительной части.

Ситуация коренным образом изменилась в конце XIX века. В соответствии с «Положением о старших боцманах и кондукторах флота» от июля 1894 года, звание «кондуктор» было введено для старших боцманов, а также выходцев из сверхсрочных артиллеристов, минеров и машинистов.

Что же касается выпускников Морского инженерного училища, то они были последними кондукторами не из нижних чинов — это звание им перестали присваивать в 1896 году.

Согласно приказу по флоту и Морскому ведомству от августа 1902 года, к числу кондукторов причисляли старших судовых и береговых боцманов. Кроме того, имелись артиллерийские, минные, рулевые, сигнальные, минно-машинные кондукторы. Кондукторами должны были быть также корабельные и береговые шкиперы[35], старшие баталеры[36], старшие минно-артиллерийские содержатели, старшие машинные содержатели и старшие фельдшеры.

С апреля 1910 года в числе кондукторов появились также трюмные, кочегарные, гальванерные[37], телеграфные, а также кондукторы-электрики. Еще год спустя ввели сигнально-дальномерных кондукторов.

На первое мая 1913 года в списках всех флотов и флотилий числись 1213 кондукторов. Из них на Балтике служил 761 человек, на Черном море — 342 человека, на Каспии — 18 человек, в Сибирской флотилии — 56 человек, а в.Амурской флотилии — 36 человек.

Срок службы в чине кондуктора составлял 25 лет, причем обладатель этою чина имел право на определенные привилегии. На боевых кораблях имелись особые кондукторские кают-компании, кондукторы получали повышенное денежное содержание (включая пособие на воспитание детей), получали бесплатное медицинское обслуживание и имели отпуск с сохранением денежного содержания. За отличие по службе кондуктора могли произвести в подпоручики по Адмиралтейству, в результате чего он превращался в офицера.

При отставке бывшие кондукторы получали пенсию, а также права почетного гражданина

В июне 1917 года институт кондукторов был упразднен.

Первое законодательное упоминание о наградах для нижних чинов содержится в Морском уставе:

«Буде которые из морских служителей явятся знающие в морском хождении, и тщательны в произвождении своего дела пане других, о том должны командиры их доносить в Коллегию[38], их представлять, где Коллегия должна то рассмотреть и оных за их тщание, или повысить чином, или прибавкою жалования, или иным каким награждением по человеку и делу смотря».

Наиболее известной наградой для нижних чинов был Знак отличия Военного ордена, более известный как «солдатский Георгиевский крест» (отметим, что официально награда стала называться Георгиевским крестом только с 1913 года).

«Знак» был учрежден в 1807 году для «поощрения храбрости и мужества» солдат, матросов и унтер-офицеров. Награжденный получал целый ряд льгот — освобождение от телесного наказания, увеличенное на треть жалование — и исключался из податного сословия.

После Крымской войны 1853–1856 годов внешний вид Знака был несколько изменен. Он был разделен на четыре степени, первые две из которых были золотыми крестами, а две нижние — серебряными.

Знак отличия Военного ордена был настолько редкой и желанной наградой, что будущие «кавалеры» зачастую не очень верили даже в саму возможность награждения. И снова слово капитану 2-го ранга Владимиру Семенову, описывающему один из моментов сражения с японской эскадрой 28 июля 1904 года;

«… Обходя батареи, я поздравил с Георгием комендора XV орудия Малахова, который, будучи ранен, после перевязки немедленно вернулся к своей пушке и продолжал исполнять свои обязанности.