— Привет, Николай Иванович, привет! — Колокольчикову нравилось и лицо Погодина, и быстрые глаза, и волевая складка у губ, и тяжелый подбородок.

— Здравствуй, Дима, — просто ответил Погодин, заглядывая снизу в веселые глаза коллеги. — Ты сегодня какой-то торжественный, как праздник. Поди кражу уже раскрыли?

— Какой тут праздник! Да и кража не раскрыта. Тебе рад. С того дня, как ликвидировали наше отделение, вроде что-то потерял. Не могу пока войти в колею, душевно не могу. Чего-то не хватает.

— Коллектива, Дима, не хватает. Вне коллектива жить тяжко. Ох, как тяжко! Человек хиреет.

— Наверно. — Колокольчиков вздохнул, протягивая открытую пачку «Любительских». — Подымим?

— Спасибо. Только что дымил. — Погодин сел за стол, расстегнул пиджак. — Первые дни после демобилизации из армии я также хандрил. Прошло. И у тебя пройдет. Да и здесь ты не один, с тобой участковый оставлен.

— Нет его.

— Как нет? Где он?

— В больницу положили.

— И надолго?

— На месяц, не меньше.

— Плохо.

— Хуже некуда.

Погодин встал, застегнул пиджак:

— Покажи-ка мне обворованный магазин.

— Может, сперва познакомишься с уголовным делом? Там есть протокол осмотра и схема.

— Только после возвращения из магазина. Тогда мне понятна будет каждая строчка.

— Хорошо, — Колокольчиков сунул под мышку папку, захлопнул кабинетную дверь на автоматический замок. Через вторую дверь широкого коридора они вышли во двор, обнесенный со всех сторон тесовым забором. Ворота были открыты. Кокольчиков ушел под навес, завел зеленый мотоцикл, вырулил на середину. Погодин легко запрыгнул на заднее сиденье. Машина взвыла, рванулась вперед. Через пять минут показался магазин, большой старинный дом, срубленный из толстых смолистых бревен, редко изодранных трещинами. Крыша крутая, с пологими отворотами на обе стороны. Высокое крыльцо вело к двустворчатой фигурной двери, наполовину застекленной разной формы и размеров стеклами.

— Вот это стекло разбили. — Колокольчиков обвел указательным пальцем квадрат. — Проникли в тамбур, а вторая дверь на замок не закрывалась.

Погодин слушал, скрестив руки на груди. Он еще раз осмотрел наружную дверь, потер пальцами широкий лоб, произнес:

— Размеры пролома, конечно, сняли?

— А как же. За два года работы в угрозыске я кое-чему научился. Да и самостоятельно вызубрил основные статьи уголовного и уголовно-процессуального кодексов, проработал учебник по криминалистике. Плюс небольшая практика.

— Я так же начинал в оперотделе. Читал и читаю спецлитературу, — промолвил Погодин, открывая дверь.

Из магазина пулей вылетел мальчишка лет шести, нырнул под вытянутую руку Колокольчикова и прыгнул с крыльца, как с трамплина. За ним, переваливаясь с боку на бок, вышла старушка. Пропустив его, Погодин улыбнулся:

— Этот малец наверняка что-нибудь купил или купит. Потому и рад. Спешит похвастаться или выклянчить у родителей денег на покупку.

— Мы такие же были.

— Конечно. И все же я неравнодушен, когда вижу столь счастливых малышей. В этом возрасте есть что-то особенное.

Торговый зал просторный. Прилавок, верх которого застеклен, образует букву «Г». Два продавца заняты разговорами с покупателями. Заметив Колокольчикова, старшая по возрасту, в очках, подойдя к окну, у которого остановились оперативники, тихо спросила:

— Воров не нашли?

— Пока нет, — ответил Колокольчиков, постукивая пальцами о прилавок. — Вы ничего интересного не слышали, особенно после того, когда мы изъяли вещи в карьере?

— Полезного — ничего.

— Когда закончилась ревизия? — вмешался в разговор Погодин, остановив пристальный взгляд на удивленном лице продавца.

— Вчера подписали акт...

— В момент ревизии или после нее вы не обнаружили нехватку еще каких-либо товаров, которые нам неизвестны?

— Не хватает наручных часов.

— Каких именно?

— Мужских...

— Но вы же о них говорили на допросе, — перебил Колокольчиков.

— Нет. Это совсем другая партия. Они и хранились не там, где остальные.

— Выкрали с паспортами? — продолжал интересоваться Погодин.

— Нет. Паспорта мы всегда храним отдельно от часов.

— Принесите их, пожалуйста.

Продавец кивнула и ушла.

— Дима, понятых.

— Понял...

Изъяв паспорта, работники милиции покинули магазин.

После обеда Погодин предложил съездить в карьер, попросил раздобыть машину и пригласить тех же понятых, которые были, когда изымали найденные вещи.

— Повторный официальный осмотр? — без удивления спросил Колокольчиков.

— Да. Так что падай на мотоцикл, разыщи понятых и машину. Я той порой поизучаю дело.

— Хорошо.

Колокольчиков возвратился через два часа, с порога весело бросил:

— Готово!

— Чего так долго, Дима?

— Пока машину раздобыл, понятых разыскал — время идет.

— Ладно. Убери дело.

— Суньте в стол.

— В сейф закрой.

— Куда оно денется?

— Беспорядок начинается с мелочей. Оставить уголовное дело в столе — не мелочь.

— Убедили.

«Газик», миновав густой березовый подлесок, юркнул в бор. По обе стороны дороги навстречу бежали гладкотелые красавицы-сосны. Скоро машина вынырнула на просторную поляну, откуда был виден белый карьер.

— А песок здесь добротный! — заключил Погодин, спрыгнув с подножки. — Великолепный песок!

— Богатство! — поддакнул Колокольчиков.

— Еще бы!

Углубление, где были найдены вещи, оказалось в высокой песчаной стене. Погодин снял пиджак, передал Колокольчикову и начал руками перемешивать верхний слой утоптанного песка. И в какое-то мгновение на его ладони, как у волшебника, появилась продолговатая, из плотного картона, коробочка с надписью «Метилтестостерон». Погодин покрутил ее, разглядывая, показал всем участникам осмотра и передал Колокольчикову. Сделал еще несколько гребков — ничего не нашел. Работая локтями, влез в песчаное углубление, перерыл песок, освещая карманным фонариком. Выполз вспотевший, охлопал брюки, спросил:

— Не видел ли кто из вас найденную коробочку раньше здесь же?

— Я видела, — отозвалась пожилая женщина в белом платке. — Тогда ее втоптали в песок, а вещи забрали.

Погодин поглядел на Колокольчикова, который, вытягивая из кармана пачку папирос, смущенно сказал:

— В тот раз я ее не видел, меня обрадовали вещи.

— Она тогда валялась вот тут, — уточнила женщина, вытянув руку.

— Возможно, — согласился Колокольчиков.

— Пиши, Дима, протокол обнаружения и изъятия этой упаковки.

Колокольчиков направился к машине. Погодин стянул с себя серую рубашку, встряхнул. Песок мелким колючим дождем разлетелся по сторонам. Понятые с восхищением разглядывали мускулистую фигуру Погодина.

...Вечером оба оперативника сидели в кабинете за одним столом друг против друга. Рассматривая найденную коробочку, Колокольчиков спросил у Погодина:

— Что это за штука — метилтестостерон? От каких болезней исцеляет?

— Понятия не имею. Завтра позвоним в аптеку, узнаем. А сейчас давай займемся планом по раскрытию кражи. Кстати, почему его до сих пор не составил?

— Закрутился. Виноват.

— Ладно. Итак, что же мы на сегодня имеем? Список выкраденного. Раз. Паспорта от часов. Два. Упаковку от таблеток. Три. Белый клочок, вероятно, от шерстяной нитки. Четыре.

— Этот дьявольский клочок я чуть не проглядел, когда первоначально осматривал магазинные двери. Откуда он там появился — мысль сработала мгновенно. Стекло выдавили рукой в варежке или перчатке. Потом, видимо, вытаскивали осколки.

— Логично, Дима. А упаковку от таблеток не заметил. Как же так?

— Бывает. Но ее могли оставить не преступники, не так ли?

— Согласен. Только уверен ли ты в этом, убежден ли?

— Нет, конечно.

— То-то же. Я и сам, когда обнаружил ее, подумал об этом. Но подумал и о другом: а если ее обронили преступники? Если она та паутинка, которая приведет к преступнику? Каково, а?