Теперь мы стояли в тени пальм. Я взял одно полотенце и протянул ей. Потом взял второе и стал вытирать волосы.

- Нас могут увидеть, - сказал я и сел на песок. Она стояла рядом, вытираясь.

- Мы будем осторожны. Я стану приезжать к вам на велосипеде, и мы можем держаться подальше от шоссе.

Я поймал себя на том, что в волнении комкаю полотенце.

- Думаю, что нам лучше не встречаться днем, Люсиль. Нас могут увидеть.

Она бросила полотенце и села рядом со мной. Потом обхватила руками колени и подтянула их к подбородку.

- Нескладно, да?

- Да, конечно.

- А хорошо было бы уехать куда-нибудь на машине на целый день! Мы могли бы устроить пикник. Может быть, рискнем?

- А вы хотели бы рискнуть? - спросил я неожиданно резко.

- Не думаю, что кто-нибудь нас увидит. Я могу надеть шляпу с большими полями и солнечные очки. Могу зачесать волосы наверх. Клянусь, меня никто не узнает.

- Вы ведь не хотите, Люсиль, чтобы ваш муж обо всем узнал?

Она положила подбородок на колени.

- Конечно нет.

- Как вы думаете, что он сделает?

- Он, конечно, будет в ярости, но давайте не будем говорить об этом. Слушайте, допустим, я приеду к вам. Мы можем провести вместе целый день. Ваш дом стоит на пустынном побережье. Мы можем устроить там пикник, будем купаться, и никто нас не увидит.

- Ведь вы не всерьез говорите все это?

Она задумалась, а потом вскочила.

- Нет. Не думаю, - сказала она. - Я замерзла. Буду одеваться. - Она подобрала свое платье и туфли и побежала к машине.

Я сидел как каменное изваяние, все еще сжимая в руках полотенце. Так я просидел минут десять, потом услышал, что она зовет меня.

- Чес…

Я не двинулся и не оглянулся.

- Вы не едете, Чес?

Я не оборачивался.

Потом я услышал быстрые шаги, и через несколько секунд она остановилась возле меня.

- Вы не слышали, как я вас звала? - спросила она, стоя рядом со мной. Ее длинные стройные ноги приходились на уровне моих глаз.

Я посмотрел вверх.

Теперь на ней было платье, но я знал, что под платьем у нее ничего нет.

- Садитесь. Я хочу поговорить с вами.

Она опустилась на песок рядом со мной, сев по-турецки.

- Да, Чес?

- Вы действительно хотите завтра куда-нибудь поехать и устроить пикник вдвоем?

Луна светила ей прямо в лицо. Она была удивлена.

- Но вы же сказали…

- Неважно, что я сказал. Вам действительно этого хочется?

- Ну конечно…

- О’кей. Скажите мужу, что вы хотите провести день со мной, и, если он согласится, мы поедем.

Она поежилась.

- Но я не могу этого сделать. Вы же знаете, что не могу. Ведь он… он не знает, что мы знакомы.

- Ну так скажите, что мы познакомились.

- Я не понимаю. - Она наклонилась вперед и внимательно посмотрела на меня. - У вас такой сердитый голос. Что случилось, Чес?

- Скажите ему, что мы познакомились, - повторил я не глядя на нее.

- Но я не могу этого сделать. Ему это не понравится.

- Отчего?

- Чес, прекратим этот разговор. Вы не хуже меня знаете отчего.

- Я не знаю. Скажите мне.

- Он дурацки ревнив. Он не поймет.

- Чего не поймет?

- Чес, вы ужасны. Что случилось?

- Я спрашиваю, чего он не поймет? - сказал я, поворачиваясь к ней, чтобы посмотреть ей в глаза. - Скажите мне, чего он не поймет?

- Он не любит, когда я хожу куда-то с другими мужчинами.

- Почему? Он не доверяет вам? - Она молча изучала мое лицо. - Думает, что вы будете ему изменять, уходя с другими мужчинами?

- Чес! Да что это такое? Почему вы так рассердились? Почему вы со мной так говорите?

- Он считает, что вы будете неверны, если поедете со мной?

- Не знаю, Чес. Пожалуйста, мне все это не нравится. Если вы собираетесь продолжать в том же духе, я уйду.

- Почему вам это не нравится? - сказал я, внезапно приходя в ярость. - Почему вы не хотите смотреть фактам в лицо? Вы замужняя женщина, так? Вы не девушка. Вы должны знать, что может думать мужчина, когда такая красивая женщина, как вы, привозит его ночью в уединенное место. Или вы настолько глупы, что не понимаете этого?

Она отодвинулась. На лице ее появилось выражение гнева. Я наклонился, чтобы внимательнее посмотреть на нее.

- Вы любите меня, Люсиль?

Она передернула плечами.

- Люблю вас? Нет конечно. Что вы говорите, Чес?! От горечи разочарования кровь бросилась мне в голову.

- Зачем же тогда вы привезли меня сюда? Зачем вы вешаетесь на меня? - почти заорал я. - Вы что, думаете, меня сделали из камня?

- Я ухожу…

Она поднялась. Я протянул руку, схватил ее за запястье и рванул к себе. Она упала мне на колени, запрокинув голову, так что лицо оказалось совсем рядом со мной, когда я над ней нагнулся.

- Чес! Пустите меня!

- Я не каменный, - сказал я, чувствуя, как кровь стучит у меня в висках. Я пытался поймать ртом ее губы, но она начала вырываться, и я с удивлением обнаружил, что она сильная. Я пытался укротить ее, но ей удалось высвободить одну руку, которой она со всего маху ударила меня по лицу.

Удар отрезвил меня.

Я отпустил ее. Она откатилась от меня и встала на ноги.

Я сидел на теплом песке, смотрел на нее и тяжело дышал.

Она повернулась и побежала к машине.

Я сидел все там же неподвижно, глядя на море, потом услышал, как заработал мотор «кадиллака».

Я вскочил.

«Кадиллак» тронулся с места.

- Люсиль! Не делайте этого… Люсиль!

Мотор взревел, машина описала резкий круг и помчалась по дороге вдоль побережья.

- Люсиль!

Я побежал, потом остановился и стоял, не шевелясь, сжав кулаки, прислушиваясь к ровному реву мотора, пока он не затих вдали.

Глава 4

До своего бунгало я шел минут сорок. По дороге я раздумывал над тем, что произошло. Наверное, я рехнулся, если позволил сделать себе то, что сделал. Поделом мне будет, если она поедет прямо к Айткену и расскажет ему все. Но меня сейчас это даже не очень волновало. Снова и снова я видел ее удивленный взгляд, когда спросил, любит ли она меня, и снова и снова слышал ее ответ. Ее слова, точно молоточки, звучали в моем мозгу.

Мое бунгало стояло в маленьком садике в пятидесяти ярдах от моря. Ближайший дом находился в четверти мили. Он принадлежал преуспевающему маклеру Джеку Сиборну, приезжавшему только летом на один месяц.

Идя по дорожке от берега, я заметил, что перед моими воротами стоит машина. Сделав еще несколько шагов, я четко различил свой собственный «кадиллак».

Внезапно из тени вышла Люсиль.

- Чес…

Я остановился, уставясь на нее.

- Я привела машину обратно, - сказала она тонким и каким-то странным голосом. Она тоже остановилась. Нас разделяли несколько шагов.

- Люсиль, простите меня. Я очень сожалею. Я потерял голову.

- Не стоит говорить об этом.

- Я отвезу вас домой.

- Давай зайдем к тебе. Я должна сначала кое-что сказать.

Это «ты» меня напугало.

- Лучше не надо. Я отвезу вас, и вы все скажете по дороге.

Она тряхнула волосами, и в ее движении мне почудилось отчаяние.

- Пожалуйста, давай зайдем в дом на минутку.

В свете луны она выглядела возбужденной, а в глазах у нее застыло выражение ужаса.

- Поговорим по дороге. Вам пора возвращаться… - Я замолчал, заметив, что она покачнулась. Внезапно она закрыла глаза и начала падать. Бросившись вперед, я успел ее поймать.

- Люсиль! Боже мой! Что такое?

Она была без сознания, и я осторожно опустил ее на траву. Нагнувшись, я придержал ее голову. Лицо было белое как полотно.

Боже!… Потом веки ее дрогнули, и она открыла глаза. Посмотрела на меня, потом попыталась сесть.

- Ничего, ничего, - сказал я. - Не двигайся.

Она положила голову мне на плечо и закрыла глаза. Я поднял ее и понес в дом.

- Мне уже лучше, - сказала она. - Не надо меня нести. Извини, пожалуйста, со мной никогда такого не бывало.