— Понимаешь, Самбос,— говорил Изав,— Кинеза учит, что человек с раннего детства должен создавать запас Движения. А это все равно, что копить запас Здоровья. Поэтому каждый с самого детства и в течение всей жизни должен активно двигаться. Если этого не делать, запас Движения быстро исчезнет, и болезни Неподвижности захватят человека...

— Постой, постой,— перебил его Самбос.— По-твоему, Движение можно откладывать про запас?

— Не совсем так,— улыбнулся Изав.— Ни откладывать где-то, ни передавать кому-то его нельзя. Каждый создает запас Движения в самом себе, активно двигаясь. Возьмем тебя. Вот ты рассказывал, что участвовал в праздниках Движения, завоевал четыре медали "Улыбка здоровья». Этим ты и создал запас Движения, который помог тебе в борьбе с нитями Неподвижности старой колдуньи. Будь у тебя меньше запас Движения, ты не сидел бы сейчас здесь. Элевм не зря выбрал именно тебя. Твой запас Движения помог тебе преодолеть все препятствия.

— Мне помогли приемы Неуязвимости,— возразил Самбос.

— Да, но, осваивая приемы Неуязвимости, ты опять-таки увеличивал запас Движения. В какой-то момент в вашей стране люди растратили запас Движения. Поэтому Статиса и смогла одолеть вас. В стране Вечной Молодости существует закон о запасе Движения, а Мускулат постоянно следит за его выполнением. Этот закон касается и детей. Мне трудно поверить, но говорят, что в некоторых странах мальчишки и девчонки двигаются все меньше, а все больше сидят у ящиков развлечений или валяются на тахте. Значит, у них никогда не будет запаса Движения. Они растут неуклюжими, толстыми, легко простужаются. Вот увидишь, до них обязательно доберется Статиса со своими нитями.

Самбос вспомнил девочку, которая жадно ела торт, запивала его сливками и, казалось, толстела на глазах.

— Когда человек становится взрослым,— продолжал Изав,— он должен постоянно пополнять запас Движения, чтобы не растратить его. Но как быть тем, кто большую часть времени проводит за письменным столом, сидя в кабинете? Эти люди мало двигаются. Чем дальше, тем интенсивнее становится их работа. Они с трудом могут выкраивать время для пробежек по аллее Побежденных Недугов. Я придумал такую машину, которая заменит им велосипед. Представь себе, человек садится в кресло, крутит ногами педали, а на большом экране мимо проплывают прекрасные пейзажи аллеи Побежденных Недугов. Если Мускулат утвердит эту машину, то даже самые занятые люди, государственные деятели, смогут постоянно накапливать запас Движения.

— Но разве такая машина не похожа на те механизмы, которые использует Культар для накачивания мышц? — спросил Самбос.

— Ничуть! — Изав даже возмутился.— Ведь езда на велосипеде никому еще вреда не приносила. А Культар о здоровье и не задумывается. Он сам и его ученики мечтают только об одном: накачать побольше мускулы. Но глыбы мышц, накачанные по его системе, ограничивают движение. Его упражнения приводят к заболеваниям сердца и сосудов.

— Почему же Кинеза не может с ним справиться? — удивился Самбос.

— Культар очень умный и хитрый. Он понимает, что в нашей стране оспаривать пользу Движения—безнадежное дело. Поэтому он предпочитает маскировать свои истинные цели и старается убедить всех в своей силе. Сидя в своем дворце, он распространяет слухи о своей непобедимости. И на некоторых эти слухи действуют. Развенчать его учение можно только в открытом бою с ним, а он, видимо, боится такого боя.

— Наверное, Самбос сильно потревожил Культара,— сказал Тяжеля.— В городе появились афиши с приглашением всех желающих во дворец Культара. Мы с Самбосом собираемся скоро отправиться туда.

— А я позабочусь о том, чтобы как можно больше людей увидело поражение Культара,— пообещал Изав.

Когда в назначенный день Самбос и Тяжеля подходили к дворцу Культара, ворота в парк были настежь распахнуты и из глубины его доносилась барабанная дробь. В пути Друзья обгоняли многих жителей страны Вечной Молодости, спешивших посмотреть необычное зрелище.

В парке было уже многолюдно. Человек, в котором Самбос сразу узнал Трица, стоял на специальном помосте, демонстрируя свои мышцы. Для того чтобы мускулы очерчивались яснее, ему приходилось стоять в очень неудобной, неестественной позе — изогнуться всем телом, поставить одну ногу на носок, выпятить грудь, сильно втянуть живот, а руки напрячь и согнуть в локтях. «Долго он не выдержит, — невольно пожалел Трица Самбос,— так ведь и закаменеть можно».

Наконец барабанная дробь смолкла, на помост вышли другие ученики Культара, а Триц повернулся лицом к публике и произнес:

— Жители Спортополя! Вы увидите чудо, которое может создать каждый из собственного тела с помощью специальных упражнений. Эти юноши, — Триц обвел рукой здоровяков на помосте,— исповедуют учение непобедимого Культара.

Здоровяки приняли неестественные позы, видимо, стараясь изобразить красоту, мужество и силу, как было обещано в программе представления.

— Таким может стать всякий, — продолжал Триц. — Накачивай мышцы и принимай анабики, — в его руке появилась белая таблетка, — и ты станешь красивым, сильным и счастливым. Эти юноши всего за несколько месяцев достигли такой красоты и совершенства.

Лица застывших здоровяков выражали довольство и самоуверенность и были очень похожи на скульптурные изваяния Культара, рассыпанные по всему парку.

— А сейчас вы увидите еще одно чудо,— провозгласил Триц.

Из строя здоровяков вышел один — белокурый и голубоглазый — и принял новую позу.

Его грудные мышцы напряглись и выросли на глазах изумленных зрителей до таких размеров, что на его груди свободно поместился большой самовар. Юноша с самоваром замер, но улыбаться перестал — все его силы уходили на то, чтобы удержать самовар, в который другой ученик Культара в это время наливал воду.

И вдруг в полной тишине явственно прозвучали слова:

— Прекратите издеваться над человеческим телом.

— Что такое? Кто это сказал? — крикнул Триц.— Пусть он выйдет на помост.

Тяжеля подошел к помосту и спокойно договорил:

— От таких фокусов мало пользы. Да и красоты здесь тоже мало.

Кое-где в публике раздались смешки. Оторопевший Триц деланно рассмеялся:

— Вы посмотрите на него! И он осмелился вылезти на помост! — Триц уже давился от хохота.— А что ты сам умеешь, увалень? Сейчас мы начнем соревнования в поднятии тяжестей. Посмотрим, на что ты годишься.

На помост выкатили штангу. Один за другим ученики Культара поднимали ее. Тяжеля взял вес с легкостью — не зря же он много лет тренировался именно с этим снарядом.

Триц распорядился увеличить вес штанги. И вновь ее подняли все, кто был на помосте. Вес штанги рос, а количество соревнующихся уменьшалось. Наконец, их осталось двое — Тяжеля и тот белокурый, показывавший фокус с самоваром.

Зрители наблюдали это состязание молча, и Тяжеля понимал, что от его выступления сейчас зависит очень многое. Если он проиграет, учение Культара приобретет новых последователей.

Белокурый присел над новым весом, поднял его на свою могучую грудь, потом толкнул вверх, но, не успев выпрямить руки, как-то вдруг ахнул и согнулся, еле успев отпрянуть от упавшей штанги.

Теперь была очередь Тяжели. Едва он приблизился к штанге, как услышал откуда-то грозный голос Культара:

— А ведь я знаю этого молодца. Он хотел силой увезти с собой мою сестру. Сейчас он пришел опять и угрожает мне. И все это только для того, чтобы похитить Гимнасу.

Люди подняли головы и увидели Культара на балконе дворца. Рядом с ним стояла бледная девушка с испуганными глазами. Она держала на руках котенка.

— Ну-ка, Гимнаса, скажи людям, что этот человек — подлый негодяй, что ты боишься и ненавидишь его.

Гимнаса молчала. И в это время Самбос незаметно юркнул в двери дворца.

— Гимнаса,— тон Культара стал вдруг ласковым,— повтори здесь то, что ты говорила мне не раз. Ну, говори: Тяжеля — нечестный, подлый...