Атаки противника на других участках фронта армии 29 сентября были также очень настойчивые и дорого обошлись нам.

112-я дивизия Ермолкина, находившаяся в непрерывных боях от Дона до Волги, вынуждена была отойти на рубеж завода «Силикат». В ее полках осталось лишь по сотне бойцов.

На участке дивизии Смехотворова, оборонявшей западную окраину поселка Красный Октябрь, гитлеровцам удалось вклиниться в наши боевые порядки. В дивизии за день боя были убиты и ранены три командира полка и три командира батальона.

После тяжелых боев танковый корпус фактически утратил боеспособность — в нем осталось лишь 17 подбитых танков и 150 бойцов, которые были переданы стрелковым частям, а штаб переправился для формирования частей на левый берег Волги.

На Мамаевом кургане продолжался непрерывный бой. Атаки немцев встречались контратаками наших войск. Борьба шла за каждый квадратный метр земли.

30 сентября фашисты начали свои атаки в 13 часов. Их главные усилия были направлены против частей 115-й стрелковой бригады полковника К. М. Андрюсенко, оборонявших район Орловки. На этот раз наступление противника началось после двухчасовой авиационной и артиллерийской подготовки. 1-й и 2-й батальоны бригады Андрюсенко понесли очень большие потери, но продолжали удерживать северную и южную части поселка. Клещи противника были близки к смыканию восточнее Орловки. Врагу открывался путь по Орловской балке на Тракторный завод и Спартановку.

В тот же день наша разведка установила сосредоточение крупных сил пехоты и танков в балке Вишневая, в районе кладбища поселка Красный Октябрь, в оврагах Долгий и Крутой. С южной окраины города подходили части 14-й танковой и 94-й пехотной немецких дивизий, уже пополненных после понесенных потерь. Замысел врага был ясен: он готовил новый удар на заводы Тракторный и «Баррикады».

Командование фронта запросило меня: какие меры принимаются для сохранения Орловского выступа и чем поддерживаются сражающиеся там части.

Что я мог ответить? Лучшей помощью был бы, несомненно, удар на Орловку с севера силами Сталинградского фронта в тыл 16-й танковой и 60-й моторизованной дивизий противника. Но такой удар никто не планировал.

В армии у меня резервов не было. При несомненной угрозе сильного удара противника на заводы Тракторный и «Баррикады» я не мог оказать реальной помощи частям Орловского выступа… В этих условиях мы решили, усилив 1-й и 2-й батальоны 115-й стрелковой бригады Андрюсенко одним противотанковым истребительным полком и двумя ротами из 124-й стрелковой бригады полковника Горохова, подготовить и 2 октября нанести короткий контрудар по противнику в районе поселка Баррикады.

В ночь на 1 октября с левого берега Волги начала переправу 39-я гвардейская стрелковая дивизия. Ее полки были укомплектованы лишь наполовину, в ротах насчитывалось по 40–50 человек. Эта дивизия раньше, 18–20 сентября, в составе войск 1-й гвардейской армии принимала участие в боях севернее Сталинграда, вела наступательные бои на деревню Кузьмичи, где и понесла значительные потери. Однако все роты были боеспособными — большинство в них составляли десантники — коммунисты и комсомольцы. Во главе этой дивизии стоял энергичный, имевший боевой опыт с самого начала войны генерал-майор Степан Савельевич Гурьев. Он был невысокого роста, приземистый крепыш, которого, как говорили, не легко сдвинуть с места. Такое впечатление он оставил и у меня при первой встрече. «Вероятно, и своих подчиненных он воспитывает в таком же духе», — подумал я тогда и вскоре убедился, что не ошибся. 39-я гвардейская стрелковая дивизия много дней обороняла завод «Красный Октябрь»; ее бойцы отступления не знали. Сам Гурьев не уходил со своего командно-наблюдательного пункта даже тогда, когда у самого входа рвались гранаты фашистских автоматчиков. Так было не один раз. Следуя примеру командира дивизии, так же упорно и отважно вели себя в бою командиры полков.

Коммунисты и комсомольцы этой дивизии всегда были на месте — впереди всех, на самых опасных участках. Комиссар, затем заместитель командира дивизии Ф. Ф. Чернышев, организуя работу политаппарата в частях, большую часть времени проводил непосредственно на переднем крае. Помню, как он, будучи раненным в ногу, все же не вышел из боя. Я как сейчас его вижу — с костылем в руках возле батареи, ведущей огонь прямой наводкой.

39-я гвардейская дивизия прославилась не только в боях у Волги. Она до конца войны активно участвовала в разгроме немецких захватчиков и закончила свой боевой поход в Берлине. На ее гвардейском знамени пять боевых орденов.

В день прихода этой дивизии в город было решено поставить ее полки на линию обороны: Силикатный завод (справа) — Зуевская улица (слева) с задачей готовить контратаку на поселок Баррикады. Но в процессе боя 1 октября мне пришлось изменить это решение, так как на участке дивизии Смехотворова противник глубоко вклинился в наши боевые порядки и угрожал захватить завод «Красный Октябрь». В тот день гвардейская дивизия генерала Гурьева была поставлена во второй эшелон, за дивизией Смехотворова, по железной дороге западнее завода на фронте: улица Казачья — овраг Банный. Дивизии было приказано прочно закрепиться в цехах завода «Красный Октябрь», превратив их в мощные опорные пункты.

Для контратаки на поселок Баррикады была предназначена 308-я стрелковая дивизия полковника Л. Н. Гуртьева, полки которой уже прибыли к восточному берегу Волги и готовились переправляться к нам.

308-я стрелковая дивизия по времени меньше всех сражалась в городе, но по количеству отраженных атак и по стойкости не уступала другим соединениям 62-й армии. В самые жестокие бои в заводском районе она сражалась на главном направлении удара фашистских войск и отразила не менее 100 атак озверелых захватчиков.

Командир этой дивизии полковник Гуртьев, командиры полков, вся партийная организация и все бойцы, в основном сибиряки, показали образец мужества и отваги. Они хорошо поняли поставленную им задачу — ни шагу назад — и самоотверженно ее выполняли.

Массовый героизм воинов 308-й дивизии как бы увенчивался несравненным мужеством самого командира дивизии Гуртьева, которого бойцы часто видели в контратаках или в окопах первой линии. Высокий и стройный, он не любил сгибаться и кланяться фашистским снарядам и бомбам. (Этот герой-командир, будучи уже генералом, погиб смертью храбрых после Сталинградской победы в 1943 году в районе Орла. Там ему сооружен памятник.)

1 октября захватчики предприняли несколько настойчивых атак на всем фронте армии. В районе Орловки клещи противника сомкнулись. В окружении оказались 3-й батальон стрелковой бригады Андрюсенко и некоторые подразделения 2-й мотострелковой бригады, 35-й стрелковой дивизии и 724-го стрелкового полка, одна батарея артиллерийского дивизиона, которая имела 380 снарядов и один взвод 82-мм минометов с 350 минами. На каждую винтовку имелось около 200 патронов, продовольствия — на двое суток.

Восточное Орловки, фронтом на запад, закрепились вновь пополненные 1-й и 2-й батальоны этой бригады. Усиленные двумя свежими ротами и истребительно-противотанковым артиллерийским полком, они имели задачу наступать на Орловку и соединиться с отрезанными частями.

В этот же день противник вновь потеснил дивизию Смехотворова, и к исходу дня она заняла оборону по улицам: Жмеринская, Угольная до Карусельной и по Айвазовской до Банного оврага. На участке дивизий Батюка и Родимцева фашистские части наносили удары вдоль оврагов Долгий и Крутой, стремясь выйти к Волге и еще раз разрезать армию. Но им это не удалось. В оврагах осталось около пятисот фашистских трупов.

Авиация и артиллерия противника губительным огнем днем и ночью уничтожали баржи и паромы. Переправа частей дивизии Гуртьева затянулась. К утру 2 октября только два стрелковых полка высадились на правом берегу.

Не ожидая прибытия всех частей этой дивизии, командование приказало: 1-му и 2-му батальонам стрелковой бригады Андрюсенко продолжать контратаку, с целью соединиться с окруженным третьим батальоном и отдельными подразделениями. Переправившиеся части дивизии Гуртьева получили задачу нанести короткий контрудар на поселок Баррикады, вышибить противника и закрепиться там.