3 сентября наш полк захватил и пересек шоссейную дорогу Ельня — Смоленск, а 5 сентября — железную дорогу и 6 сентября вышел в район деревень Плешковки и Леонидово, что юго-восточнее Ельни. 19-я, 100-я, 107-я стрелковые дивизии являлись основной ударной силой северной группы наших войск, осуществлявших разгром Ельнинской группировки противника.
Бои под Ельней были тяжелыми и изнурительными. Противник встретил наши наступающие войска плотным артиллерийским и минометным огнем. Командующий Резервным фронтом Г. К. Жуков ввел в действие всю наличную авиацию, танки, артиллерию и реактивные минометы. Боевые действия не прекращались ни днем ни ночью. В результате успешных действий всех наших соединений, участвовавших в боях, к 4 сентября Ельнинская группировка гитлеровцев оказалась полуокруженной, а 6 сентября наши войска вошли в Ельню.
Опасный плацдарм был ликвидирован. Врагу дорого обошлась попытка удержать Ельнинский выступ. Всего за период боев в районе Ельни было разгромлено до пяти фашистских дивизий, противник потерял убитыми и ранеными 45–47 тысяч человек, большое количество пулеметов, минометов и пушек. По показаниям пленных, в некоторых частях минометов и артиллерии не осталось совершенно. Танки и авиацию в последнее время противник применял отдельными группами и только для отражения наших атак на важнейших участках[13].
Под Ельней немецко-фашистские полчища потерпели первое крупное поражение, наголову были разгромлены 10-я танковая, 17-я моторизованная и 15-я пехотная немецкие дивизии.
Это были бои, когда наши бойцы и командиры проявляли невиданный в истории человечества массовый героизм. Враг вводил в сражения новые части — 157-ю, 178-ю, 268-ю и 292-ю пехотные дивизии, но неизменно терпел поражение за поражением. Значительное подкрепление, полученное немцами, не остановило наступательного порыва наших войск, хотя мы также несли большой урон. Медсанбаты дивизий были переполнены ранеными. Врачи боролись за жизнь каждого человека. Уже после войны военврач 3-го ранга 107-й дивизии Нина Федоровна Тяжкун рассказывала мне: «Помню, как военврач 2-го ранга Веселицкий 36 часов подряд не отходил от операционного стола. Трое суток бессменно оперировала раненых военврач 3-го ранга Наталья Ивановна Лузгина. То же самое можно сказать и о командире медсанбата военвраче 2-го ранга Лалетине».
Напряженное положение было в медсанбате и 100-й дивизии, куда поступали раненые и из 107-й дивизии, о чем сообщал врач 85-го стрелкового полка Арсений Семенович Ванштейн. Врачи делали все возможное, не жалели сил и добивались своего: из ста раненых 70–75 человек вновь возвращались в строй, чтобы продолжать громить врага. Только спасибо можно сказать нашим мужественным врачам.
С ликвидацией Ельнинского выступа был нанесен удар мифу о непобедимости немецкой армии.
Это, несомненно, была большая победа. Ее значение сказалось в дальнейшем ходе событий. Правда, в октябре противник снова овладел Ельней и прорвался на восток, но время, которое мы выиграли у врага, сработало на нас. Враг понес потери и отступил на Запад. Наши войска до 15 сентября продолжали преследовать противника.
Ничего не вышло у Гитлера с планом «молниеносной» войны. А как фашисты на это рассчитывали! Еще 3 июля гитлеровский генерал — начальник штаба сухопутных войск — Гальдер записал в своем дневнике: «В целом теперь уже можно сказать, что задача разгрома главных сил русской сухопутной армии перед Западной Двиной и Днепром выполнена… восточнее Западной Двины, Днепра мы можем встретить сопротивление лишь отдельных групп, которые, каждая в отдельности, по своей численности не могут серьезно помешать наступлению германских войск. Поэтому не будет преувеличением, если я скажу, что кампания против России была выиграна в течение 14 дней»[14].
Одного не учли гитлеровские «стратеги»: Россия — страна социализма и в этой стране живет человек раскрепощенного, свободного труда. А такого человека победить нельзя.
Нельзя не сказать о постоянной заботе нашей партии и правительства, которую они проявляли о повышении политико-морального состояния войск. Только за первые три месяца войны по решению партии на политработу в армию и на флот было мобилизовано свыше 95 тысяч наиболее подготовленных в военном отношении коммунистов и комсомольцев, для укрепления рядов начальствующего состава — 47 тысяч руководящих партийных, советских, профсоюзных и комсомольских работников. К концу 1941 года в Красной Армии и Военно-Морском Флоте было 1027 тысяч коммунистов и 1742 тысячи комсомольцев[15]. Это люди высокой сознательности, образцы преданности партии и народу. Они явились той цементирующей силой, которая делала нашу армию-освободительницу самой сильной армией в мире. И сила ее заключается в том, что она отстаивает интересы своего трудового народа, правое дело.
После ельнинского сражения части нашей дивизии по приказу командующего 24-й армией к утру 7 сентября сосредоточились в районе Токарево — Замошье — Чанцово, поступив во фронтовой резерв. В тот же день дивизия была направлена на доформирование в Воронеж, куда она прибыла 12 сентября. С исключительной теплотой встречали трудящиеся города бойцов нашей дивизии — освободителей Ельни. Перрон заполнен народом. У всех цветы, фрукты, овощи, которые преподносились бойцам. Для личного состава дивизии были приготовлены помещения, заботливо убранные цветами, украшенные картинами.
Лишь пять дней пробыла дивизия в Воронеже, а 85-й полк и того меньше — уже на третий день он убыл. Дивизия была пополнена, хотя и не полностью в достаточной мере боевой техникой и вооружением. Из добровольцев народного ополчения был сформирован отдельный полк, состоявший в большинстве своем из коммунистов и комсомольцев. Возглавил полк бесстрашный командир, дважды орденоносец полковник Михаил Емельянович Вайцеховский.
К середине сентября сложилась тяжелая обстановка на юго-западном направлении советско-германского фронта. Против наших войск, закрепившихся на рубеже западнее линии Брянск — Новозыбков южнее Гомеля и далее по восточному берегу Днепра и удерживавших небольшой плацдарм на западном его берегу в районе Киева, началось новое наступление немецко-фашистских войск в направлении Харькова. Противник фланговыми ударами создал угрозу окружения наших войск восточнее Киева. Гитлеровцы спешили победоносно закончить к осени свой поход. В этой обстановке Верховное Командование приказало перебросить нашу дивизию на Украину в район Ромны — Лебедин, где собиралась ударная группировка для нанесения удара по противнику. Противник, обнаружив передвижение наших войск, непрерывно совершал налеты на железнодорожные станции, обстреливал и бомбардировал эшелоны в пути их следования. Наш эшелон не раз давал отпор воздушным пиратам из счетверенных зенитно-пулеметных установок. Один из «мессершмиттов» был сбит сержантом Николаем Чижовым.
18 сентября части дивизии закончили сосредоточение в районе Межеричи — Михайловка — Лебедин, где, войдя в состав 2-го кавалерийского корпуса генерала П. А. Белова, получили задачу занять исходное положение на рубеже Коровинцы — Сакуниха для наступления в направлении Ромны.
Прибыв в указанный район, дивизия совместно со 2-м кавалерийским корпусом вступила в бой и мужественно сдерживала яростный натиск вражеских полчищ, в их числе и танков Гудериана. И хотя силы были слишком неравны, мы в значительной мере содействовали прорыву остатков 21-й и 5-й армий Юго-Западного фронта из окружения.
Этот незабываемый день навсегда остался в памяти тех, кто находился в рядах дивизии: одновременно с получением боевой задачи в 100-ю ордена Ленина стрелковую дивизию пришел приказ о переименовании ее в 1-ю гвардейскую ордена Ленина стрелковую дивизию. В этом приказе № 308 от 18 сентября 1941 года говорилось:
«В многочисленных боях за нашу Советскую Родину против гитлеровских орд фашистской Германии 100, 127, 153, 161-я стрелковые дивизии показали образцы мужества, отваги, дисциплины и организованности. В трудных условиях борьбы эти дивизии неоднократно наносили жестокие поражения немецко-фашистским войскам, обращая их в бегство, наводили на них ужас. Этим нашим стрелковым дивизиям удавалось бить врага и гнать перед собой хваленые немецкие войска.