—   Пока все спокойно.

— Хорошо. Возьмите бумагу, карандаш и записывайте. Немецко-фашистская авиация сегодня в 3.00 бомбила Киев, Одессу, Севасто­поль  и другие города.  С 3 часов 30 минут артиллерия противника ведет сильный огонь по нашим пограничным заставам и укреплен­ным районам. Приказываю:

1.  Немедленно поднять войска по тревоге, рассредоточить их и дер­жать  в  боевой  готовности;  авиацию рассредоточить  по полевым аэродромам.

2.  Огневые точки УР занять частями укрепрайонов.

3.  Полевые войска к границе не подводить, на провокации не под­даваться.

Я повторил записанное распоряжение.

— Выполняйте,— сказал М. П. Кирпонос.— Пусть командарм по­звонит мне.

Положив трубку, я приказал оперативному дежурному поднять личный состав штаба по боевой тревоге. Затем начал передавать по «ВЧ» связи командирам корпусов и армейским частям полученный приказ. В это время прибыли генерал П. Г. Понеделин и член Военно­го совета бригадный комиссар И. П. Куликов. Я доложил им о при­казе и принятых мерах. Вскоре собрался и весь состав штаба. Ознако­мившись с обстановкой, офицеры приступили к работе.

Примерно через час генерал М. А. Пуркаев вызвал меня к аппара­ту «Бодо» и передал условный сигнал для реализации плана прикры­тия государственной границы— «КОВО 1941». Я сразу же доложил об этом командарму, в кабинете которого находился и член Военного совета. Мы немедленно оповестили соединения и части.

По плану штаба Киевского Особого военного округа (КОВО) наша армия, имевшая два стрелковых и один механизированный корпу­са, должна была прикрыть станиславское и черновицкое направ­ления.

Военный совет и штаб армии разработали подробный план прикры­тия государственной границы. Согласно этому плану армия имела оперативное построение в два эшелона: первый составляли стрелко­вые корпуса для создания прочной обороны, второй — механизиро­ванный корпус для нанесения мощного контрудара в случае прорыва противника.

На правом фланге (на станиславском направлении) в районе Старо­го Самбора, Турки, Болехова, Борислава располагался 13-й стрелко­вый корпус (командир — генерал-майор Н. К. Кириллов). В его состав входили две горнострелковые дивизии: 192-я (командир — полков­ник С. Д. Губин) и 44-я (командир — генерал-майор С. А. Ткаченко). Штаб корпуса находился в Бориславе.

На левом фланге (на черновицком направлении) в районе Коломыи, Черновцов, Каменец-Подольска (теперь Каменец-Подольский) дислоцировался 17-й стрелковый корпус (командир — генерал-майор И. В. Галанин). Он имел три горнострелковые дивизии: 58-ю (коман­дир — генерал-майор Н. И. Прошкин), 60-ю (командир — генерал-майор М. Б. Салихов), 96-ю (командир — полковник И. М. Шепетов) и одну (164-ю) стрелковую дивизию (командир — полковник А. Н. Червинский). Штаб корпуса находился в Черновцах.

16-й механизированный корпус (командир — комдив А. Д. Соколов) в своем составе имел две танковые, одну моторизованную дивизии и 19-й мотоциклетный полк. Они располагались: 15-я танковая диви­зия (командир — полковник В. И. Полозков) в Станиславе, 39-я танко­вая дивизия (командир — полковник Н. В. Старков) в Черновцах, 240-я моторизованная дивизия (командир — полковник И. В. Гор­бенко, в Каменец-Подольске, где располагался и штаб корпуса.

Кроме указанных соединений, в состав армии входили: 10, 11 и 12-й укрепленные районы, 4-я противотанковая артиллерийская бригада, 269, 274, 283 и 468-й корпусные артиллерийские полки, 37-й инженерный полк, 20-й и 30-й отдельные зенитные артиллерийские дивизионы, 293-й армейский батальон связи и другие подразделения и органы тыла.

Группировку армии с воздуха прикрывал Могилев-Подольский бри­гадный район ПВО. Оперативно командованию армии подчинялись два истребительных и один  бомбардировочный авиационных полка.

Непосредственно на обороне границы находились 93, 94, 95, 96 и 97-й пограничные отряды, с которыми была установлена тесная связь.

Следует отметить, что 12-я армия имела до 35 процентов некомп­лекта личного состава. Горнострелковые дивизии не были полностью обеспечены вьючными приспособлениями, автотранспортом и средст­вами связи, особенно радио.

Армия располагалась в 500-километровой полосе, прикрывая два операционных направления. Поэтому Военный совет и решил концен­трировать силы и средства на этих направлениях.

Соседом справа была 26-я армия нашего округа, имевшая всего два корпуса: 8-й стрелковый и 8-й механизированный. С ней у нас име­лись надежная связь и хорошо организованное взаимодействие.

Слева располагалась 176-я стрелковая дивизия Одесского военного округа, с которой имел телефонную связь командир 17-го корпуса. Мы знали, что против армии стояли части 8-го венгерского армейско­го корпуса.

Получив сигнал на прикрытие государственной границы, соедине­ния первого эшелона армии, соблюдая все меры маскировки, доволь­но быстро заняли свои полосы.

22 июня активных действий против войск армии противник не предпринимал. Из штаба округа, преобразованного в этот день в Юго-Западный фронт, и штаба 26-й армии нам сообщили, что немецко-фашистские войска развернули наступление в полосе этой армии. Особенно ожесточенные бои идут за Перемышль, который успешно обороняла 99-я стрелковая дивизия. Атаки частей гитлеровского 52-го армейского корпуса, стремившихся прорвать оборону к югу от Перемышля, в том числе и нашей 192-й дивизии, были отра­жены.

Во второй половине дня я позвонил начальнику штаба 26-й армии полковнику И. С. Варенникову, чтобы обменяться информацией об обстановке. Он сказал, что дивизии 8-го стрелкового корпуса сража­ются стойко, но получен приказ командующего фронтом сосредото­чить к утру 23 июня 8-й мехкорпус в районе Городка (20 км запад­нее Львова) в полосе 6-й армии. Так что они остаются с одним кор­пусом.

На левом фланге гитлеровцы начали наступление главными сила­ми двумя днями позже. К этому времени наши войска заняли оборо­ну и оказали врагу организованное сопротивление. Правда, создав огромное превосходство в силах, врагу удалось было ценой больших потерь вклиниться в нашу главную полосу на хотинском и сторожинецком направлениях. Однако решительными контратаками резервов 17-го корпуса и частей второго эшелона армии противник был раз­громлен, а его остатки отброшены на исходные позиции. В ходе контратак некоторые наши части перешли государственную границу, но вскоре были возвращены, поскольку приказ Наркома обороны пе­реход границы запрещал. К исходу четвертого дня войны соединения армии продолжали прочно удерживать занимаемые полосы.

Из информации штаба фронта нам стало известно, что главный удар фашисты наносили по левому флангу 5-й и правому флангу 6-й армий, то есть на их стыке в общем направлении Сокаль, Дубно, Житомир, Киев. 24 июня гитлеровцы захватили Берестечко, Радехов, а 25 вышли в район Дубно. Создавалась реальная угроза глубокому тылу и коммуникациям 6, 26-й и нашей армий.

26 июня был, пожалуй, самый напряженный день. С утра в районе Луцка, Ровно, Дубно наши мехкорпуса нанесли контрудар по 1-й тан­ковой группе врага. Затем три его пехотные дивизии (100, 101 и 257-я) перешли в наступление против трех стрелковых дивизий (99, 72 и 173-й) 26-й армии, а две вражеские охранные дивизии (444-я и 454-я) нанесли удар по нашей 192-й горнострелковой дивизии. На всех участках развернулись ожесточенные бои.

В этот же день из штаба фронта мы получили приказ Ставки пере­дать во вновь сформированную 19-ю армию Южного фронта: 17-й стрелковый корпус в составе трех дивизий (96, 60-й горнострелковых и 164-й стрелковой) с занимаемой полосой обороны; 16-й механизиро­ванный корпус (15, 39-я танковые и 240-я моторизованная дивизии) и 4-ю противотанковую артиллерийскую бригаду. Таким образом, в со­ставе 12-й армии остался один 13-й корпус (три горнострелковые ди­визии — 192, 44 и 58-я).

Полоса обороны армии сократилась почти наполовину. Но 17-й корпус продолжал оставаться нашим соседом слева, с ним у нас была надежная связь и организовано тесное взаимодействие. Мы хорошо знали войска, их боевые возможности и считали, что левый фланг армии надежно прикрыт. Основное внимание поэтому командарм и штаб обращали на правый фланг. В полосу 192-й дивизии были перегруппированы два артиллерийских полка. Они оказали пехотин­цам существенную помощь. Попытки противника наступать в высо­ких темпах были сорваны. Он нес большие потери в людях и технике. Особенно сильные бои происходили на рубеже Самбор, Дрогобыч, Борислав. Севернее этого рубежа вела бои 26-я армия. Как сообщил нам ее командующий генерал-лейтенант Ф. Я. Костенко, дивизии сражались стойко и мужественно.