Мужчина опустил со своей стороны стекло и всмотрелся в темноту.

— Никаких признаков пивной, — заметил он. — Мне кажется, мы злоупотребляем вашей любезностью.

— Чепуха, — отозвался Кросс. — В такую ночь не хочется быть одному.

Он повернул на Уелфорд авеню и остановился около уличной таблички.

— Да вам и не за что меня благодарить. Кажется, я заблудился.

Он опустил стекло со своей стороны.

— Если бы прочитать название улицы — мы хотя бы узнали, где находимся.

Он вглядывался в надпись, его пассажиры тоже.

— Подождите, где-то у меня был фонарик.

Он включил фонарик и направил свет на табличку. Свет сильно рассеивался, но табличка все же проступала из темноты.

— По-моему, я вижу, — сказал мужчина. — Х-е-м… дальше не пойму. А-а-а, Хемли!

Девушка перегнулась в его сторону.

— Верно, Хемли авеню, — сказала она. — Вы знаете, где это?

— Черт побери! — воскликнул Кросс. — Значит, мы неправильно свернули на кругу. Хемли авеню — где же это? Придется нам выбираться обратно на круг.

Он включил первую скорость и тихонько поехал мимо ворот дядиного дома, словно бы раздумывая, как быть. Потом резко нажал на тормоз.

— Пожалуй, лучше постучаться в какой-нибудь дом и спросить дорогу. А то мы всю ночь здесь проблуждаем. Прошу прощения, я сейчас.

— Не расстраивайтесь, — сказала девушка. — Все равно мы сами туда не добрались бы.

Кросс прошел несколько шагов назад. Вот уже машина исчезла в тумане. Вдруг его прямо-таки оглушила мысль: что, если кто-нибудь пройдет мимо машины, пока он будет в доме? Его пассажиры непременно остановят прохожего, чтобы спросить дорогу. И узнают, что это вовсе не Хемли авеню. Секунду Кросс стоял в нерешительности. Идти дальше или вернуться? Какой у него выбор? Убийство и разоблачение или отказ от задуманного, безденежье, страх. Надо идти на риск!

Кросс тихо открыл калитку, подобрал гаечный ключ и подошел к крыльцу. В гостиной горел свет. За дело! Он громко постучал дверным молотком. Этот стук будет слышен в машине. Раздались шаги в гостиной, потом шарканье тапочек в прихожей. Дверь отворилась.

— Вот и я, — сказал Кросс.

— Привет, Артур. А я думаю — кто это? Ты обычно в дверь не стучишь. Заходи. Ну и туман, а?

— Жуть, — отозвался Кросс. — Дайте мне чего-нибудь выпить — я весь продрог.

Кросс тихо закрыл за собой дверь. Дядя Чарльз повернулся, чтобы идти назад в гостиную. Кросс увидел его лысый череп. «Наконец-то!» — подумал он. Он поднялся на цыпочки и изо всех сил ударил Холлисона гаечным ключом по голове. Холлисон почти без звука повалился на пол. Что-то тихо булькало у него в горле — и все. Он лежал неподвижно.

Кросс полностью владел собой. Вот и наступили критические минуты — нужно спешить. Он наклонился над дядей, чтобы убедиться, что тот мертв. На голове Холлисона зияла огромная рваная рана, из нее натекло много крови. Кросс осторожно переступил через лужу и прошел в гостиную. Он вытер гаечный ключ о ковер и положил его обратно в карман.

Потом Кросс сел возле телефона и набрал номер врача. Пока он дожидался соединения, взгляд его упал на бумаги, лежавшие на телефонном столике. На одной из них было что-то написано почерком Джеффри. Какая-то схема и объяснения. Заметки для лекции?

— Приемная доктора Уитворта, — раздался в трубке женский голос.

Еще один опасный момент! Кросс много раз упражнялся в том, что и как он скажет. Он заговорил высоким срывающимся тенорком:

— В доме Чарльза Холлисона, 12а по Уелфорд авеню, произошел несчастный случай. Это недалеко от вас. Пожалуйста, скажите доктору, чтобы он немедленно пришел.

— Доктора нет дома, — ответила женщина, — но я сделаю все, что нужно. 12а, Уелфорд авеню? Я знаю этот дом. Сейчас буду.

Она повесила трубку.

Кросс осторожно положил трубку на место. Перчаток он не снимал. Окинул взглядом комнату. «Спокойно, спокойно, — говорил он себе. — Такие мгновения решают все. Это — вопрос жизни и смерти». На ковре не было крови, не было следов от его ботинок. На ботинках не было пятен, на одежде тоже. Никаких улик, что он здесь был. А эти заметки Джеффри — стоит ли? Он на них не рассчитывал, но почему бы и нет? По меньшей мере они собьют следователя с толку. Он отнес страничку в прихожую и подсунул ее под мертвое тело. Еще раз переступив через лужу крови, Кросс тихо открыл дверь, постоял, прислушиваясь, быстро прошел на угол улицы, содрал чехол, скатал его и сунул в карман. Он весь был покрыт липким потом, даже рубашка прилипла к спине. Время было на исходе: операция заняла больше времени, чем он предполагал. Добрых пять минут.

Кросс подошел к автомобилю и, садясь на место, услышал конец фразы, произнесенной мужчиной, — что-то насчет дипломатического этикета. Видимо, во время его отсутствия они и не думали его обсуждать и даже не говорили о тумане.

— Ну как? — спросила девушка.

— Ни черта, — отозвался Кросс. — Извините за задержку. Не везет нам сегодня. Надо же, какая глупость — из всех домов выбрать развалину! Слышали, как я стучал в дверь? Она висит на одной петле. Потом обо что-то споткнулся и упал. Вот и получилось так долго.

Он выжал сцепление, и машина тронулась.

— Это отбило у меня охоту спрашивать дорогу.

— И это все из-за нас, — огорченно сказала девушка. — Надеюсь, вы не очень ушиблись.

— Да нет, ничего. Кости целы.

И тут, заворачивая за угол, он испытал еще один скверный момент. На углу четко красовалась табличка «Уелфорд авеню». Но его пассажиры ничего не заметили. Он облегченно перевел дух.

— Надо спросить какого-нибудь прохожего, — сказал Кросс. — А может, я сумею выбраться обратно на круг. Нам бы только попасть на нужную дорогу, и мы в два счета будем на месте. Который час? Вы очень опаздываете?

— Десять минут девятого, — сказал мужчина, вглядываясь в циферблат при свете зажигалки.

— Поймет же Джон, что в такую погоду… — проговорила девушка. — Вряд ли и другие приедут вовремя.

— Кажется, туман немного рассеивается, — сказал Кросс.

Это было не так, но могло послужить объяснением, почему он едет быстрее. Никто не возражал.

Какое блаженство — тишина! Не надо разговаривать. Он таки это сделал! Осуществил свой план! Четко и без ошибок. Его никто не видел. Он сыграл свою роль — свидетели явно настроены к нему с симпатией, Дело в шляпе! Убийство — не такая уж сложная штука!

Они выехали на круг, и Кросс свернул на дорогу, которая вела к парку. Он был уверен, что Хейли крезент где-то там. Теперь можно и спросить прохожего — они уже далеко от опасной зоны. Он притормозил около двух мужчин и крикнул:

— Я так попаду на Хейли крезент?

— Прямо! — ответил один из мужчин. — Третий поворот налево — только не прозевайте.

— Слава богу, — облегченно проговорила девушка. Она достала из сумочки помаду и стала подкрашивать губы. Кросс внимательно следил за кромкой тротуара. Вот второй поворот. Следующий — их. Он медленно завернул за угол, ища взглядом уличную табличку. Как ему осточертели эти таблички! Вот она — «Хейли крезент». Пропустить бы сейчас стаканчик.

— Что там за огонек? — спросил мужчина. — Кажется, машина стоит. Приехали! Глядите — белые ворота!

Кросс остановился, и пассажиры вышли из машины.

— Мы вам страшно благодарны, — сказала девушка. — Без вас мы никогда не добрались бы, правда, Чарльз? Вы нас просто облагодетельствовали.

— Действительно, облагодетельствовали, — подтвердил Чарльз. — Большое вам спасибо. Дело в том, что завтра, если только будет летная погода, мы улетаем в Южную Америку. Я получил там назначение. И мне обязательно нужно быть сегодня здесь. Что ж, до свидания. Надеюсь, вы благополучно доберетесь до места.

— До свидания, — сказала девушка. Они быстро прошли в ворота.

В полной растерянности Кросс крикнул им вслед:

— Послушайте…

Он сам не знал, что он собирался им сказать. Но они его не услышали.

Кросс бессильно поник на сиденье. Улетают в Южную Америку! Хорошеньких же он подыскал себе свидетелей!