В правление Юстина II столица не знала массовых волнений. Когда около 569 г. венеты в очередной раз начали ссориться с прасинами, он, намекая на события 532 г., сказал первым: «Юстиниан для вас умер», а вторым — «Юстиниан для вас жив» (Феоф., [82, с. 186]). Грозное предупреждение подействовало, и беспорядки улеглись.

В 569 г. император издал указ о запрещении торговли государственными должностями, предусматривающий новый порядок назначений, при котором кандидат избирался по рекомендации епископа и виднейших граждан той местности, куда отправлялся служить. Но впоследствии и сам василевс, стесненный в средствах, был вынужден отступить и даже допускал продажу церковных постов. Евагрий в связи с этим сообщает о нем откровенно неприязненно: «Он совершенно утопал в роскоши и постыдных удовольствиях, был страстный любитель чужого имущества, так что все употреблял как средство для беззаконной корысти и не боялся Бога даже в раздаянии священных степеней, которые продавал кому случалось, открыто полагая их предметом торговли» [33, с. 246].

Продолжая линию предшественников на закрепощение земледельцев, Юстин II новеллой 570 г. указал считать потомство колона и свободной женщины «прикрепленным к тяглу», т. е. зависимым.

В 567–572 гг. Юстин II отстроил в Константинополе три дворца, бани Тавра (назвав их Софиевыми в честь жены) и восстановил акведук Валента, чем несколько снял проблему снабжения столицы водой (в огромном городе ее не хватало, и незадолго до смерти Юстиниана, в августе 564 г., из-за этого у водоемов вспыхивали драки и случались убийства).

В делах внешней политики он решительно прекратил традицию откупаться от врагов золотом и подарками. Первыми это почувствовали послы аварского кагана (хана), явившиеся к Юстину II на седьмой день его правления и выгнанные с позором: «Пришло такое скопище, чтобы по обычаю нагрузиться дарами и уйти… они пришли к Юстину и сказали ему: «Дай нам, как давал умерший царь [Юстиниан], и отпусти нас идти к своему царю». Но василевс Юстин, бывший одним из тех, которые скорбели и роптали по поводу того, сколько они уносят из царства, сказал им: «Больше вы ничего не получите и уйдете [ни с чем]». А когда они начали угрожать, он разгневался на них и сказал им: «Вы, дохлые собаки, угрожаете царству ромеев? Знайте, что я обстригу у вас волосы[33], а потом сниму и головы…» Он, пригрозив им, добавил: «Если я увижу кого-нибудь из вас здесь или вообще в моем государстве, тот не останется живым». Тогда они убоялись его, успокоились и больше не показывались к нему… Наконец они послали к нему послов с предложением дружбы и покорности» (Иоанн Эфесский, [41, с. 141, цит. по 124, с. 29]). Император отказался посылать дары арабам, заявив, что-де смехотворно было бы, чтобы ромеи платили дань диким кочевникам. Персидскому послу он, по словам Менандра, угрожающе заметил однажды: «Видно, ты не осознаешь, что ведешь переговоры с царем ромеев и [притом] с Юстином!» [17, с. 369]

Вызывающее поведение василевса отнюдь не способствовало миру на границах владений Константинополя, войны же полководцев Юстина оказались крайне неудачными для империи, стопятидесятитысячной армии которой было явно недостаточно для сражений.

В 569–571 гг. африканские провинции серьезно пострадали от набегов мавров, войска Византии оказались трижды разгромленными, а их начальники погибли. Испанские владения, в свою очередь, подверглись опустошению вестготами, захватившими в 572 г. Кордубу. В 573 г. во Фракии авары нанесли поражение военной экспедиции ромеев, командовавший ею комит экскувитов Тиверий едва избежал плена и гибели.

На Востоке в 571 г. против персидского владычества восстала Армения, ее правитель попросил у византийцев помощи, и Юстин II охотно послал туда солдат. Это, а также отказ императора уплатить причитавшиеся по договору 561 г. деньги, вызвало ухудшение отношений с Хосровом I. Год спустя ромеи сами напали на персов, а летом 573 г. военачальник Маркиан (племянник Юстиниана I) разбил иранские войска у Сарговы и осадил Нисибис. В ответ персы разграбили Сирию, Маркиан же, не располагая необходимым числом войск, не смог взять осажденную крепость. Раздосадованный самодержец опрометчиво назначил на место популярного среди солдат Маркиана нового командующего. В войсках начались раздоры, и персы без труда отогнали ромеев от стен Нисибиса, а зимой, использовав захваченные там осадные машины, овладели Дарой.

Антиперсидский союз Константинополя с враждебным Ирану Первым Тюркским каганатом (заключенный в 568 г.) оказался в военном отношении бесполезным.

Самые же крупные неприятности причинила Юстину II Италия. Разгромившие (567) с помощью авар королевство гепидов лангобарды в 569 г. начали поход на апеннинские владения византийцев. 3 октября им открыл ворота Медиолан. Девяностолетний Нарсес, незадолго перед тем смещенный с поста правителя Италии и отозванный ко двору, вернулся с полпути собирать войска, но умер, так и не успев что-либо предпринять. Его преемник Лонгин, не имея средств к обороне, лишь наблюдал, как верхняя и средняя Италия покорялась власти захватчиков. После трехлетней осады лангобардам сдалась Павия, посланный с войсками зять императора Вадуарий погиб в 573 г., и под властью Юстина II на Апеннинах остались Романия, берег от Римины до Анконы, Рим и нижняя часть полуострова.

Наследие Юстиниана Великого стремительно пришло в упадок, и когда в 573 г. Юстин II начал строить в Константинополе маяк, в столице появились едкие пасквили, авторы которых рекомендовали василевсу побыстрее это сделать, дабы с высоты узреть всю картину бедствий и запустения страны.

Неудачи правления надломили императора, и он, никогда не отличавшийся хорошим здоровьем, помешался. На него стали находить приступы яростного безумия, усугублявшиеся тяжелыми физическими страданиями, — он «заболел ногами» и даже не мог ходить.

Под давлением супруги 7 декабря 57 4 г. Юстин II сделал соправителем с титулом кесаря комита экскувитов Тиверия. Возлагая на него пурпурную хламиду, полусумасшедший император грустно произнес: «Да не прельщают тебя блеск этой одежды или пышность видимых тобой предметов; увлекшись ими, я незаметно подвергся тяжким наказаниям», а на стоявших поодаль придворных указал со словами: «Они-то и привели меня к тому, что ты видишь!» (Еваг., [33, с. 265]) По окончании церемонии Юстин II обратился к кесарю: «Если ты хочешь, я существую, если не хочешь — я не существую» (Ф.Сим., [83, с. 85]). После этого он удалился на покой, практически совсем отказавшись от участия в управлении страной и лишь изредка присутствуя на торжествах. Болезни августа, которые он считал наказанием от Бога за грехи, усиливались, хирургические операции на ногах приносили мучения, а разум все более отказывался служить ему. 26 сентября 57 8 г., почувствовав близость смерти, Юстин II вызвал Тиверия, передал ему венец и титул августа, а спустя восемь дней, 4 октября, умер.

Племянница Феодоры София унаследовала ее апломб и властолюбие, но, не обладая соразмерным умом и хитростью, не сумела удержаться у власти.

Молва возлагала на нее ответственность за неудачи византийцев в Италии. По слухам, когда в 569 г. Юстин II, подначиваемый супругой, сместил Нарсеса, августа насмешливо предложила престарелому евнуху пост надсмотрщика за рабынями-прядильщицами в гинекее. Смертельно обиженный Нарсес в ответ пообещал ей подарить такую прялку, с которой она не справится вовек, и призвал в Италию лангобардов.

Во время тяжкой болезни мужа София договорилась относительно перемирия с Хосровом I и настояла на избрании соправителем василевса Тиверия, к которому была неравнодушна. Еще при жизни Юстина II она решила добиться развода Тиверия с его супругой, чтобы впоследствии женить его на себе. Овдовев, она предложила этот план новому августу, нимало не смущаясь тем, что по закону считалась его матерью. Тиверий отверг притязания Софии, равно как и ее предложение взять в жены дочь Юстина П. Вместо этого он привез по требованию народа в столицу своих жену и дочерей (тремя годами ранее София буквально выжила семью Тиверия из дворца).