РАССКАЗ МОНАХА [144]

(пер. О. Румера)

Здесь начинается рассказ Монаха
Люцифер
Трагедии начну я с Люцифера,
Хоть не был он одним из смертных чад.
Средь ангелов другого нет примера
Столь жалкой гибели. За грех был снят
Он с высоты своей и ввергнут в ад.
О Люцифер, светлейший ангел! Ныне
Ты — сатана; тебе пути назад
Заказаны к господней благостыне.
Адам
А вот Адам, что создан дланью божьей
Вблизи Дамаска был, а не зачат
От мужа женщиной на грязном ложе.
Без древа одного весь райский сад
Ему принадлежал, — он был богат,
Как из людей никто во всей вселенной.
Но, провинившись перед богом, в ад
Он послан был сквозь муки жизни бренной.
Олоферн
Военачальника тогдашний свет
Не знал удачливей, смелей, грознее,
Чем Олоферн. В теченье многих лет
Крушил народы он, и все, бледнея,
Внимали имя этого злодея,
Судьба ему давала торжество,
Он был обласкан, зацелован ею,—
И вдруг слетела голова его.
Не только достоянье и свободу
Он отнимал у всех, палач и вор;
Он каждому повелевал народу
Считать, что бог — Навуходоносор.
Все области на этот шли позор,
Забыв о вере, ужасом томимы;
Лишь Ветилуя, [145]та дала отпор,
Приняв совет жреца Элиакима.
Послушайте, как кончил век злодей.
Напившись допьяна, средь ночи темной
В палатке он покоился своей.
Но, несмотря на рост его огромный,
Рука Юдифи, горожанки скромной,
С плеч голову его отсекла прочь;
И с головой в руках, тропой укромной,
Юдифь к своим вернулась в ту же ночь.
Крез
Лидийским царством правил Крез богатый;
Был мощью даже Киру страшен он.
Но, наконец, в полон врагами взятый,
Был на костер спесивец возведен.
Вдруг полил дождь, гася со всех сторон
Огонь костра, и царь спасен был роком,
Но был ему конец определен:
В петле повиснуть на столбе высоком.
Когда он спасся, тотчас же в поход
Он вновь отправился в том убежденье,
Что рядом с ним Фортуна в бой пойдет,
Которой он спасен был от сожженья;
Считал он невозможным пораженье,—
Недаром ведь ему приснился сон,
Питавший гордость в нем и самомненье.
Он всей душой был к мести устремлен.
Ему приснилось, что в листве древесной
Ему Юпитер моет плечи, грудь
И полотенце с высоты небесной
Бог Феб спешит, склонившись, протянуть.
Крез, сновиденья не поняв ничуть,
Спросил у дочери своей ученой,
В чем вещего его виденья суть,
И услыхал ответ определенный:
«На виселице ты свой кончишь век,—
В том сомневаться было бы напрасно.
Юпитер означает дождь и снег,
Феб с полотенцем — солнца жар ужасный!..
Им предстоит твой труп томить всечасно,
Чтоб то он высыхал, то снова мок».
Так дочь Фания рассказала ясно,
Какой удел отцу готовит рок.
И был повешен Крез, тиран спесивый,
Ему престол роскошный не помог.
Где б для трагедии была пожива,
Для плача где б она нашла предлог,
Когда б земные царства грозный рок
Не рушил что ни день рукой могучей?
К уверенным в своей звезде он строг,
От них свой лик скрывает он за тучей.
Педро Жестокий [146]
Ты, Педро, лучший цвет испанской славы,
Был милостями рока так богат!
Те, что теперь тебя жалеют, — правы.
Тебя из края выгнал кровный брат,
Потом, подвергнув злейшей из осад,
К себе в палатку заманил обманом
И заколол своей рукою, кат,
Чтоб завладеть добром твоим и саном.
На сук багровый пойманный орел, [147]
Чернеющий на белоснежном поле,—
Вот кто владыку к гибели привел.
«Гнездовье зла» [148]в его повинно доле.
Не Карла Оливер, умом и волей
Примерный муж, а Оливер другой,
Что с подлым Ганелоном сходен боле,
Бретонский Оливер всему виной.
Петро Кипрский [149]
О славный Петро, Кипра властелин,
Под чьим мечом Александрия пала!
Тем, что сразил ты столько сарацин,
Ты приобрел завистников немало.
За доблесть ратную твои ж вассалы
Сон утренний прервали твой навек.
Изменчив рок, и может от кинжала
Счастливейший погибнуть человек.
Варнава Висконти [150]
Милана славный государь, Варнава
Висконти, бог разгула без препон
И бич страны! Кончиною кровавой
Твой бег к вершине власти завершен.
Двойным сородичем (тебе ведь он
Был и племянником и зятем вместе)
В узилище ты тайно умерщвлен,—
Как и зачем, не знаю я, по чести.
вернуться

144

Рассказ монаха, состоящий из четырнадцати «трагедий», в настоящем издании представлен выборочно семью, наиболее характерными. «Трагедии» написаны французской балладной октавой, то есть восьмистрочной строфой пятистопного ямба с чередованием рифм ababbcbc. Большинство «трагедий» написано, вероятно, между 1370–1380 гг., на основе «Истории знатных мужей и женщин» Боккаччо, «De consolatione Philosophiae» («Об утешении философией») Боэция, «Романа о Розе» и Библии. Но о современниках своих — Педро Жестоком, Петре Лузиньяне и Барнабо Висконти — Чосер писал на основании живых рассказов, а не по литературным источникам. Эти «трагедии» написаны Чосером около 1386 г.

вернуться

145

Ветилуя— крепость в Иудее, долго не сдававшаяся Олоферну. Крез — Рассказ о Крезе заимствован из «Романа о Розе» Жана де Мен и «Speculum Historicale», III, 17, Винсента де Бове.

вернуться

146

Педро Жестокий— король Кастилии и Леона (1334–1369), воевал со своим побочным братом Энрике Трастамара, претендовавшим на корону. Последний пользовался поддержкой папы, французского короля Карла V и принца Эдуарда Уэльского (так называемого Черного Принца). Разбитый наголову, Педро попал в ловушку и был заколот в поединке своим царственным соперником. Об обстоятельствах этого убийства Чосер мог узнать от своей жены Филиппы, которая была фрейлиной дочери короля Педро, когда та вышла замуж за герцога Ланкастерского.

вернуться

147

На сук багровый пойманный орел… — Намек на двух участников убийства Педро Жестокого, двух бретонских рыцарей: Бертрана Дюгеклена и его племянника Оливье. Герб Дюгеклена — черный орел на серебряном поле с красной поперечной чертой, напоминающей ветку.

вернуться

148

«Гнездовье зла»— по догадкам, Оливье де Мони.

вернуться

149

Петро Кипрский— Петр I Лузиньян, король Кипра, был умерщвлен своими вельможами в 1360 г.

вернуться

150

Варнава(Барнабо) Висконти— герцог Миланский, «бич Ломбардии», был низложен своим племянником и умер в тюрьме в 1385 г. Чосер лично знал Барнабо, так как в 1378 г. ездил в Ломбардию по поручению короны заключать с ним договор о дружбе.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: