Я использовала салфетки, которые взяла вместе с соком, чтобы вытереть лужи на столе. Кензи и Талия отступили и контролировали, чтобы ничего от липкого сока не попало на их одежду. Я ходила от одной стороны стола к другой, врезаясь при этом в стул на который Кензи повесил свою кожаную куртку и сбросила её на пол. В панике я ещё несколько минут была занята яблочным соком, пока не было всё вытерто, и при этом лепетала всё время извинения себе под нос. Талия закатила тёмные глаза в сторону Кензи, а в ответ он только качал головой. Я совершенно действовала им на нервы, что как раз соответствовало моему плану. Раздраженные люди не слишком обращали внимание на детали, как, например, тот факт, что я засунула руку в один из карманов кожаной куртки Кензи, в то время, как левой вытирала яблочный сок со стула. Наконец я закончила вытирать, бросила им ещё одну виноватую улыбку. Потом наклонилась вперёд, взяла куртку Кензи и сунула её ему в руки.

- Пошли, Талия, - сказал Кензи, смотря на меня сердито, и надевая куртку. - Давай уйдём отсюда, прежде чем Гвен решит, что хочет нас облить чем-нибудь ещё.

Я послала им вслед ещё одну примирительную улыбку, пока они уходили прочь. Никто из них не заметил, что я засунула руку в карман моего фиолетового пуловера с капюшоном и вытащила маленькую, белую, пластиковую карточку. Из наших совместных тренировок я знала, что Кензи свой кошелёк носил всегда в правом кармане куртки. Я предположила, что с картой-ключём он будет обращаться также. И снова мне повезло. Карта свободно болталась в кармане, вместо того, чтобы надёжно лежать в кошельке.

- Номер 822, я иду, - прошептала я.

Я последовала за Кензи и Талией незаметно назад в лобби отеля, где я спряталась за маленьким кедром, чтобы они меня не увидели. Точно как я и надеялась, Оливер уже ждал их возле главного входа. Оба спартанца должны куда-то уйти, чтобы я могла обыскать их номер.

- Где вы были так долго? - спросил Оливер, нахмурившись. - Мы уже пять минут назад хотели быть на склонах.

Я не разобрала ответ Кензи, но в этом и не было необходимости. Я живо могла представить себе, что он прямо сейчас говорил обо мне. Гвен Фрост, эта неуклюжая деревенщина цыганка. Все трое покинули отель, и пошли в сторону горной деревни. Я подошла к двери и выглянула на улицу через стекло. Если они пошли кататься на лыжах, то наверняка вернутся назад не скоро. Это хорошо. Я развернулась и направилась к лифтам. Прежде чем я обыщу комнату Оливера, я должна была ещё кое-что сделать. Я поднялась на лифте до тринадцатого этажа, зашла в свой номер и взяла Вика с кровати. Был ли Оливер Жнецом или нет, кто-то уже четыре раза почти убил меня, и я хотела быть подготовленной, если он попытается сделать это ещё раз. Кроме того, с моей удачей могло легко случиться так, что по какой-то причине Оливер вернётся, прежде чем я найду его записную книжку. Что бы ни случилось, я была уверена, что не помешает взять меч с собой.

Глаз Вика открылся, когда я подняла его чёрные кожаные ножны.

- Я узнаю безумный огонёк в твоих глазах. Ты что-то затеваешь, Гвен, сказал он. - Что это? И есть шанс, что я смогу сегодня кого-то убить? Может быть Жнеца?

- Если всё пойдёт по плану, то сегодня тебе не придётся никого убивать, - сказала я и потянула замочек моего пуловера с капюшоном вниз. - Но возможно нам удастся поймать парня, который пытался убить меня.

Вик фыркнул.

- Как всегда раздражающая пацифистка. Ты можешь разбудить меня, когда дело дойдёт до убийства. До тех пор я буду спать дальше.

Он снова закрыл свой глаз.

Я привязала Вика в его ножнах к талии, потом я снова застегнула фиолетовый пуловер с капюшоном. Длинная одежда прикрывала верхнюю половину меча и блестящую рукоятку Вика. Нижняя часть ножен свисала рядом с моей левой ногой вниз, но, так как мои джинсы были такие же чёрные, как кожа, ножны не особо бросались в глаза. Кроме того, все другие молодые люди так же упаковывали своё оружие, и я сомневалась, что кто-то будет сильно обращать на меня внимание. И всё же, если Жнец снова нападёт на меня, может быть, он не заметит, что у меня меч с собой, пока не станет слишком поздно - для него.

Я смотрела на себя в зеркало. Вьющиеся, тёмно-каштановые волосы, белоснежная кожа, несколько веснушек на щеках, фиолетовые глаза и меч на бедре. Может, это и было странно, но сегодня мне казалось, что я сама на себя не похожа. В этот момент я скорее была похожа на кого-то ещё - кого-то, кто был сильным и уверенным в себе и только того и ждал, как поддать Жнецу под зад. Я покачала головой и ощущение пропало. Образ был заменен моим нормальным скучным лицом, за которым скрывались чувствительные нервы и глубокая неуверенность в себе.

Но я зашла уже так далеко, и не хотела сейчас отступать. У Оливера Гектор была тайна, и я выясню, что это была за тайна - и почему он пытался из-за неё убить меня.

- Как-нибудь всё получится, - прошептала я своему отражению в зеркале, потом я покинула комнату.

Я вернулась снова в лифт и поднялась на восьмой этаж. После того, как я вышла из кабины, я на мгновение остановилась, чтобы прислушаться. На всём этаже было спокойно, только гул закусочного автомата и машины для льда нарушал тишину. Все были либо уже на лыжных трассах, чтобы насладиться в последний день катанием на лыжах и сноубордах прежде, чем вернуться назад в академию. Или они отсыпались после перепоя. Независимо от того, что это было, лучшей возможности я не могла и желать. Я решительно зашагала вдоль коридора, как будто у меня было полное право находиться на этом этаже, хотя он был зарезервирован для парней. Это была тщетная попытка профессоров снизить возможности секса для студентов в эти выходные до минимума. Номер 822 находился на полпути коридора. Я сунула карточку-ключ в отверстие, подождала пока загорится зелёный свет, открыла дверь и вошла.

Номер Кензи и Оливера был точным отражением комнаты, которую делили между собой Дафна и я. Было по два экземпляра всего, от больших, мягких кроватей, прикроватных тумбочек, до зеркал на стене. Везде лежали вещи, обувь, и я не могла сказать, какая сторона комнаты принадлежала Кензи, а какая Оливеру. Джинсы, футболки, носки - выглядело так, как будто Спартанцы привезли достаточно одежды на всю неделю, а не только на выходные. А я, было, подумала, что Дафна притащила слишком много.

Так как я не могла распознать, кому что принадлежит, я опустилась у подножия одной из кроватей на корточки, протянула руку и дотронулась до чемодана, который там стоял. Мой цыганский дар сработал, и я увидела образ Кензи, который запихивал одежду в чемодан. Ладненько, значит, это была его сторона, что означало, что вещи Оливера были разложены вокруг кровати у окна.

Я осторожно проложила себе дорогу между разбросанной одеждой к этой стороне комнаты. Потом я наклонилась, чтобы перерыть чемодан Оливера. Я натянула на руку рукав пуловера, открыла крышку и заглянула внутрь. Одежда, одежда и ещё раз одежда наполняла его вместе с парой слегка воняющих сапог. Я обшарила чемодан, открыла все карманы и заглянула в них. Никакой записной книжки. Я встала и прошла в ванную комнату. Два косметических пакета с принадлежностями для бритья стояли на раковине. Но в них не было ничего интересного, кроме лосьона для бритья с запахом лимона, принадлежащего Оливеру. Он хорошо пах. Определённо лучше, чем сапоги Спартанца. После того, как я не нашла записную книжку в ванной и в чемодане, я подумала, что она должна была быть спрятана где-то в беспорядке в остальной части комнаты. Если он вообще привёз её с собой. Я надеялась на это. И был только один способ выяснить это.

Я шла от одной стороны номера к другой и рылась во всех кучах одежды принадлежащих как Кензи, так и Оливеру. Только с одной стороны комнаты было больше футболок, обуви и джинсов, чем во всём моём шкафу в академии.

- Мальчишки, - пробормотала я. - И почему они всегда такие не аккуратные?

Минуты шли, а я просто никак не могла найти записную книжку. Постепенно я начинала верить в то, что Оливер оставил её в академии. Потом я в последней попытке распутала одеяло в подножии кровати, потому что надеялась, что, может быть, он сделал запись, прежде, чем лечь спать. И, на самом деле, красная записная книжка выскользнула из простыни и упала на пол.