я. - Нормально, бывает.

Я пожимаю плечами. Меня это нисколько не обижает,

мне совершенно наплевать.

Я вновь надеваю капюшон и иду к двадцать четвёр-

тому кабинету. Информатика...

Восемь

- Очень милый парень, - шепчет мне Верка, после

того, как его представил перед нами информатик.

Как оказалось, это не Георгий, а новый ученик нашего

класса. Я пожимаю плечами. Я и сама заметила, что

милый.

- Слишком смазливый, - говорит Ирка со своего места

и вновь переводит взгляд к монитору компьютера. Ирка

любит информатику, хоть она и непроходимо тупа. Всё

дело в том, что нашему информатику двадцать три и он

симпатичный. Многим девчонкам нравится.

Я вновь пожимаю плечами. Мне плевать. Для меня

никого нет.

Следующим уроком следует литература. И здесь

новенький проявляет себя наилучшим образом. Уже на

перемене он успел познакомиться с нашими ребятами,

его даже пригласили сесть с Троицей. Небезызвестным

вам Андреем - отличником и самым красивым парнем

в классе, Алексом Малининым - обаятельным повесой,

и Сашей Петровым - просто бесплатным дополнением

этой компании.

Стадо пополнилось. Поздравляю.

- Что ж, - произносит Ирина Максимовна, учительница

литературы, - первый день, а такие результаты. Максим,

ты молодец.

Отвратное имя.

- Знаешь, ты мог бы помогать отстающим по литера-

туре, как это делает Марк, - она улыбается. - Он один

уже не справляется.

Ага, если учитывать то, что он трахает Карину

Светлову, вместо того, чтобы помогать ей, как отстающей,

по литературе.

- Кому, например? - спрашивает он.

- Леоновой, например.

Моя фамилия вроде. Что со мной такое? Мне не

плевать?..

А, нет, показалось.

- У неё проблемы с пересказами, написанием

сочинений, да и вообще с построением предложений. Она

не в состоянии сформулировать свою мысль. Так что

было бы замечательно, если б ты ей помог.

Он поворачивает голову влево и смотрит на меня. Но

я надёжно спрятана за Веркой.

- Почему бы и нет, - пожимает плечами он и улыбается.

Меня сейчас стошнит.

Девять

- Ну, как тебе публичное унижение? - спрашивает

Ирка, мотая ногой. Она сидит на парте и её ноги не

достают до пола.

- Не в новинку, - отвечаю я и бью её по ноге.

Раздражает меня, невротичка.

- А парень-то джентльмен, - язвительно усмехается

Лера. - Согласился, хренов добрый рыцарь.

Новенький слышит её и поворачивает голову. Лицо

бесстрастное. В глазах налёт презрения. Он не собирается

отвечать. Его не задевает сказанное Лерой. Ему плевать.

Что-то новенькое.

- Не обращай внимания, - улыбается Вера. - Она тебя

вожделеет, вот и бесится.

- Ага, прямо места себе нахожу от желания, -

огрызается Лера и перекидывает одну ногу на другую.

Она тоже сидит на парте, только на своей и ногой не

мотает. Лера не раздражает. Ничем. Никогда.

Я кидаю взгляд на новенького. Да, я понимаю, ты

считаешь, будто я непроходимо тупая из-за того, что

сказала литераторша, но мне известно намного больше,

чем ты думаешь.

Он будто понимает смысл этого моего взгляда,

обращённого к нему, и кивает. Мол, я и не думал, что

ты тупая.

- Хватит в переглядки играть, всем интересно, -

прерывает мой мысленный диалог Ира. Новенький отвора-

чивается

- Заткнись и слезь, - устало вздыхаю я. - Мы стареем

каждую секунду, а я трачу своё время на тебя.

Ирка пожимает плечами. Плевала она на моё время.

Десять

Небо похоже на белый лист бумаги, на который

кто-то по неосторожности пролил светло-серую краску.

Осенний ветер, почему-то кажущийся мне тёплым

продувает мою тонкую джинсовую куртку насквозь.

Я подхожу к школе.

- Аня.

Я слегка вздрагиваю и поворачиваю голову на

звук. Новенький. Какого чёрта?

Я смотрю на него выжидающе, но без интереса.

Путь говорит, чего хочет, и отстаёт от меня.

- Учительница литературы вроде говорила, что

мне стоит помочь тебе по литературе.

Я закатываю глаза. Серьёзно? А на хрен бы тебе

не пойти?

- Можешь не утруждаться, - говорю.

- Но я хочу помочь, - настаивает он. Вот идиот.

- А я не нуждаюсь в помощи.

- А Ирина Максимовна сказала, что нуждаешься.

- А что ещё сказала Ирина Максимовна? -

наигранно заинтересованно спрашиваю я и ускоряю

шаг, давая понять: мне плевать, что она там говорила

и разговор окончен.

Но он меня догоняет. Удивительно непробиваемый

парень.

- А я хочу помочь.

У меня вырывается нервный смешок.

- Ну так помоги себе сам, - я делаю паузу и

смотрю на него, - с литературой.

Я захожу в школу. Он - за мной. Ладно, он

меня не преследует. Просто здесь учится.

Но тугодум от меня не отстаёт. Он капает на

мозги Ирине Максимовне, и та приказывает мне

заниматься с новеньким. Вот идиот...

Одиннадцать

Небо не похоже на белый лист бумаги, испачканный

в серой краске. Оно стало серым, одноцветным. Солнце

совсем спряталось за его тучами.

Я иду со школы, придурок плетётся за мной.

Наконец, я прерываю затянувшееся молчание. Не то,

что бы оно меня напрягало, мне действительно

хочется спросить.

- Какого чёрта? Почему я? В классе ещё полно

дебилов, которым стоит помогать.

- Ты интересная... - протягивает он и затягивается.

Дымит в мою сторону. Пусть.

- Чем это?

- Мне понравилось, как ты говорила о произведении

"Лолита".

Ах, тот урок, когда он появился в нашей школе

впервые. Вообще-то это был полный провал.

- Ничего такого я не сказала.

- Все осуждают "Лолиту"... А ты вроде как и нет.

У тебя интересная точка зрения.

- Чтоб ты знал, я осуждаю Лолиту.

- Твоё право. А само произведение не осуждаешь.

Я пожимаю плечами. И правда. Не осуждаю.

Двенадцать

Когда я прихожу домой вместе с идиотом, мама

уже дома. Она просит представить ей моего гостя и

я закатываю глаза. Не обольщайся, мам, я не завела

себе ухажёра. А этот парень настоящий кретин.

- Это Макс, если тебе интересно, - мой рот чуть

ли не кровоточит от того, что я произнесла его имя.

Оно отвратительное. - Он новенький в нашем классе.

Будет помогать мне по литературе. - Я вновь закатываю

глаза.

- Очень приятно познакомиться, Максим, - улыбается

моя мама и я точно знаю, что улыбка её обезоруживающе

восхитительна и Макс уже сражён. - Меня зовут Аделина

Игоревна.

- Мне не менее приятно познакомиться с вами,

Аделина Игоревна, - воркует он и я узнаю, что у моего

нового одноклассника улыбка не менее обезоруживающая,

и на этот раз сражена мама.

Меня сейчас стошнит.

- Ладно! - бесцеремонно прерываю их я. - Вы вор-

куйте, я пойду.

Я иду в свою комнату и последнее, что слышу,

мамино с придыханием:

- Она всегда была непростым ребёнком.

И дверь с громкий стуком закрывается. Люблю

шандарахнуть.

Тринадцать

Что ж, нужно отдать сморчку должное, он неглуп.

В литературе разбирается.

- Знаешь, это мило, что мама называет тебя Энни,

- вдруг произносит он. Я таращусь на него. Какого

чёрта он несёт? - Твоя мама вообще очень милая.

- Она не милая, - я серьёзно смотрю на него. - Она

восхитительная.

Макс чуть грустно улыбается.

- Ты очень любишь её, да?

Я качаю головой.

- Я её боготворю.

Он смотрит на меня с грустью и мне приходится

задать этот вопрос:

- Что с тобой?

Он смотрит на меня несколько секунд, будто решая

тот ли я человек, перед которым стоит исповедоваться.