Пришлось и мне задать ряд вопросов:

- Исключается ли выход белого флота? То же - атака торпедных катеров или аэропланов? Кто должен следить за выходом из гавани, поскольку об этом в приказе не сказано?

Ответы (комфлота и начштаба):

- Выход белого флота и бой с ним исключается, если только не найдется кучка фанатиков, которая может попытаться оказать сопротивление на одном-двух кораблях.

- Что касается торпедных катеров, то атака их более вероятна, поскольку для этого необходимо только три-четыре человека на катер.

- Замечены полеты армейских аэропланов на Решт. Гидросамолеты давно уже не поднимались, но раз аппараты имеются, залив Пир-Базар представляет из себя гидроаэродром, а офицеры-летчики перелетали с острова Чечень - нельзя исключать возможность единичных атак. Если мы сумеем подойти внезапно и стремительно атаковать, то подобные разрозненные попытки врага вовсе не состоятся или не будут иметь успеха.

- В отношении наблюдения за флотом противника и выходом из гавани - пусть эту задачу выполняет миноносец, который во время демонстрации окажется ближе к порту.

* * *

Под конец, как это было не раз в течение кампании, посыпались просьбы:

- Разрешите опробовать пушки, так как только что подогнали замки и установили две системы. («Карс», «Ардаган» и др.).

- Разрешите уничтожить и определить девиацию… (Касается почти всех кораблей.)

- Разрешите выйти на опробование машин после ремонта… (Относится к пятидесяти процентам кораблей.)

И так далее.

- Не разрешается!… Можете делать на ходу, когда уйдем из Баку за пределы видимости.

* * *

Когда вопросы были исчерпаны, начальник штаба опять вернулся к организации выхода в операцию.

В определенный день флагманы и командиры будут предупреждены (до полудня) о начале выхода в тот же вечер. После чего надлежит прекратить увольнения и все дела на берегу. К спуску флага приготовить машины. Выход без сигнала, по способности, с наступлением полной темноты, без шума, малым ходом и только с ходовыми огнями.

Сбор в точке к югу от острова Наргин, в расстоянии мили.

Дальнейшее движение - по сигналам флагмана.

Расходились с противоречивыми настроениями, но самый факт, что наконец операция начинается, по-моему, большинством воспринят хорошо.

Ругается Самойлов. Но он действительно в тяжелом положении, поскольку его «Карс» не готов ни по одной статье. Ругается потому, что боится отстать, а не потому, что приходится идти неготовым.

Сразу на совещании трудно было обдумать приказ со всех сторон, тем более что его не выдали на руки. Кроме того, не хотел задавать критических вопросов, так как это невольно вылилось бы в обсуждение существа приказа, который подписан еще вчера. В таких случаях выступать надо очень деликатно. Дело не в формальном авторитете приказа или штаба. Нельзя смущать малоподготовленных командиров и увеличивать их сомнения. Можно выяснить свои вопросы у Чирикова или у Кукеля с глазу на глаз.

Но зато в каюте вопросы и сомнения появляются каждую минуту.

1. Внезапность и скрытность! Сказано, что «посадку десантов на суда произвести в городе Баку в день, который будет указан дополнительно». Незаметно это сделать невозможно даже ночью, учитывая три больших транспорта и три отряда. Со скрытностью так не получится.

2. Обидно, что авиация вовсе не участвует. Ни одного самолета. Особенно они пригодились бы для обнаружения береговых батарей и удара по ним.

3. Миноносцы должны начать демонстрацию за два часа до начала высадки, а крейсера откроют огонь по берегу одновременно с атакой десанта на укрепления. Значит, миноносцы два часа будут находиться под обстрелом шестидюймовок?… Эти два часа могут дорого обойтись.

4. Операция удобно расчленяется на этапы по времени достижения целей, но этого не сделано. Места отдельных боевых групп и направление ударов как будто ясны, а вот последовательность их действий и согласование между группами по времени не уточнены. Это может привести к путанице.

Очевидно, начальство предполагает лично дирижировать действиями отдельных отрядов в процессе боя. Такой метод управления возможен, но он годится только при хорошей погоде (видимости), пока все идет по плану и противник не вносит неожиданных изменений в обстановку. Туманы по утрам могут быть и могут не быть. Пока погода держится отличная. А насчет врагов (возможности, настроения) - только догадки. В приказе, например, белый флот считается интернированным англичанами, но когда последние поймут, что мы стреляем по британским батареям, высаживаем десант против индийских войск и т.д., то вряд ли они запретят белым принять участие в отражении нашего удара. Они всегда любят воевать чужими руками и рады, когда русские воюют с русскими. Мастера черных дел.

Лично я не верю в интернирование - это маскировка с политической целью. Возможно, ошибаюсь. Одно несомненно - что ответы на большинство вопросов мы получим только на месте. А ждать нельзя, значит, надо выступать и сделать все возможное для разгрома как белых, так и интервентов.

Что еще ненормально, так это обеспечение картами, которое не лучше чем перед Петровском и перед Баку.

Морская карта района операции только одна, и довольно слепая. Чириков с трудом добыл одну армейскую десятиверстку на весь свой дивизион. Но самое досадное - названия важных для операции пунктов показаны на этих картах по-разному (Кечелал - Кейречелал? Или Куммам - Хуммам? Залив Пир-Базар - Мурдаб? И многое другое).

16 мая (Баку, выход в операцию).

Не успел узнать, что это - хитрость? Или так получилось независимо от воли командующего (например, могло быть по телеграмме из Москвы).

Дело в том, что еще вчера по намекам и недомолвкам начальства все мы пришли к выводу, что операция начнется через два-три, а то и через четыре дня.

А сегодня утром флажки и порученцы обошли на катерах всех флагманов и под расписку вручили приказ на операцию (№ 5) и уведомление о вечернем выходе в район сбора. Получилось как-то неожиданно.

Чириков пришел на «Деятельный» сам, вызвал Калачева и Бетковского. Дав указания о готовности, начдив ознакомил нас с приказами №№ 6 и 7 от 16 мая - о заслоне в сторону Ардебиля и о походном порядке, разрешив списать, что необходимо для графического изображения ордера. Одновременно он предупредил, что за два-три часа до съемки будем вызваны в штаб.

По просьбе Чирикова продумал и подготовил «репетицию» для уяснения задачи, возможной на три эсминца. К сожалению, начдив приказывать не умеет, но, конечно, его просьбы мы принимаем подчеркнуто как приказ.

Воспользовавшись свободным часом до начала занятий с командирами, собрал «семейный совет», как мы называем сбор комполитсостава «Деятельного».

По глазам догадался, что все и все знают!

Не стал допытываться, откуда идет информация. Когда хотел дать некоторые указания, оказалось, что почти все уже сделано.

Улыбаются. Заверили меня, что боевое настроение у всей команды. С радостью ожидают выхода, несмотря на то что кое-кто начал корнями врастать в бакинскую почву. Сознание необходимости покончить с интервентами и белыми отодвинуло все личное на задний план.

* * *

Собрались в кают-компании без Синицына, так как у «Либкнехта» иная задача и он будет действовать самостоятельно.

Как ни пересчитывай, нас только трое. Боюсь, что в бою останемся с Калачевым вдвоем, так как Бетковский сомневается в готовности «Дельного».

Поскольку брейд-вымпел начдива опять на «Деятельном», он поручил мне как флаг-капитану провести одностороннюю игру (вернее, упражнение на карте) для отработки частной задачи: демонстративный обстрел берега к западу от порта Энзели под видом подготовки места высадки десанта, с целью заставить англичан перебросить войска из Казьяна через пролив.