Затем встали для того, чтобы расстаться. Клюки-фон-Клюгенау опять протянул Шамилю руку, но Шамиль вновь отказался. Ахбирдиль Мухаммед встал между ними, препятствуя рукопожатию, тогда фон-Клюгенау обрушил на него весь свой гнев, который, однако, не проявлял по отношению к Шамилю. Этот [92] поступок вызвал по адресу Клюки-фон-Клюгенау резкость и грубые слова Шамиля. Он сказал: «Удалите этого проклятого из нашей среды». Конец.

После того, как русские поднялись на плато Хунзаха и овладели им, они заложили большую крепость в Хунзахе, крепости в Агаличе, Моксохе, Цатанахе, Хоцатле, Зырани, Гергебиле, Балагине и Гимрах.

Когда же неверные обосновались в этих местах, то вытянулись шеи отступников и поднялись их головы. Большинство людей склонялось к ним вольно и невольно. Увеличились бедствия среди правоверных и осложнялось дело для Шамиля и тех, кто меряет меркой Шамиля (т. е. следует за ним) из числа ученых и мюридов. Тогда они начали совещаться о том, что предпринять. Большинство советовало переселиться в Чечню, но Шамиль на это не соглашался. Он сказал: «Мы непременно будем сражаться, оставаясь в неприступном месте [поблизости от] наших жилищ до тех пор, пока не пресытимся газаватом и не падем смертью праведников за веру».

Ученый Сурхай ал-Кулуви согласился также с тем, что сказал Шамиль.

Они начали искать соответствующее место для этого и, в конце концов, их дело склонилось к тому, чтобы укрепить Ахульго. Они принялись делать завалы и преграды, подкапывая горы, разрывая твердую землю и устраивая жилища и мечеть в глубине разрытых мест. Затем они поселились там со своими семьями. Пока они занимались этим делом, направлявшиеся против них русские достигли горы Хих. Вдруг раньше обычного выпал большой снег и наступили сильные холода. Русские с позором вернулись [93] туда, откуда пришли, обманувшиеся в надежде и беспомощные.

Затем Шамиль услышал о том, что кадий Ихали и греховодная ихалинская знать порочно клевещут на шариат. Тогда он выступил ночью, а он страдал в то время воспалением глаз, и с ним ученый Али-бек ал-Хунзахи, ученый Амир Хамза ал-Хацалухи и около 40 человек товарищей. Один из этих двоих с 15 товарищами вошел в селение с верхнего его конца, другой с таким же количеством людей — с нижнего. Шамиль же вошел в мечеть посреди селения, тоже примерно с 15 товарищами. Этот кадий и те, кто шел по его следам, недолго сражались из домов. Затем кадий и отступники были схвачены и перебиты.

В одно из этих времен к Шамилю пришел осведомитель, [сообщивший] о том, что русские расположились лагерем в округе земли Хунзаха со стороны Караты. Он вышел с товарищами. Когда они достигли долины Зуну, то встретили там войска Багуляля с их предводителями — Бахзаниль Мухаммедом и другими. Они направлялись против лагеря русских войск. Шамиль запретил им это. Но они не послушались его, так как горели желанием газавата, [находясь под впечатлением] слушания стихов Корана, которые читал им в данный момент находившийся с ними некий ученый из них. Когда же они отступили, то этого ученого спросили: «Где же то, что ты читал?» Он ответил: «Клянусь Аллахом, у меня и в помыслах не было никакого чтения, я даже не сказал: „он — Аллах единый“». Конец.

Багуляльцы отправились дальше, а с ними и небольшая группа товарищей Шамиля. Но немного спустя они все, кроме этой группы [товарищей Шамиля], обратились в бегство от холмов, торопясь, [94] как стадо баранов, не разбирая пути и не оглядываясь на тех, кто шел сзади их. Рассказывают о том, что один из них бежал с неподвижным взором, стеная и плача. Он умер, а на теле его ничего не было.

Затем в этот же день пришла весть о том, что русские вошли в селение Тарад-Инхали. Имам выступил со своими товарищами. Он призывал также к походу туда эти войска [Багуляля], но они ему не ответили [согласием].

Войдя в Караты, совершили там полуденную молитву. Затем Шамиль с теми, кто был с ним, направился в Тарад-Инхали, а русские уже спустились в это селение. Начали спускаться и они.

Когда Шамиль достиг подступов селения, русские узнали его по шашке, которую он носил на правом боку.[73] Он шел, отделившись от своих товарищей. На него посыпались пули отовсюду, где только было отверстие ружья или пушки. Он укрылся за деревом, и Аллах всевышний спас его от этого зла. Когда затихла стрельба русских, он вышел и быстро побежал для того, чтобы скрыться у них из виду в нижней части селения, прежде чем они приготовятся вторично к стрельбе. Начальник русских, спустившихся в селение, приказал подать ему лошадь для бегства. Русские обратились в бегство, а войска Шамиля преследовали их, избивая, до тех пор, пока те при сумерках ночи не достигли своего лагеря.

Передают, что женщины из Караты носили воду из реки и поили жаждущих среди этих сражающихся [войск Шамиля]. Было убито множество русских.

Там пали за веру Сулейман ал-Чиркати, Тамачалав ал-Мехельти, хаджи Халихиль Хусейн ал-Чиркави и ряд других. Передают, что этот хаджи опередил одного солдата. Вдруг он почувствовал удар шашки по голове — его нанес этот упавший ранее солдат. [95]

На втором году от начала приготовления к обороне Ахульго, Шамиль услышал, что русские направляются против Ахульго вторично. Тогда он один вышел оттуда в Ирганай. Затем к нему присоединился его товарищ Юнус. Шамиль разослал гонцов и послания, созывая народ на газават. Первая встреча Шамиля и тех, кто к нему собрался, с русскими произошла на землях Буртуная, однако там не произошло ничего значительного. Шамиль вернулся в селение Ирганай, укрепил его, сделал завалы на окраинах и дорогах и приготовился для сражения там. В полдень против них выступили русские. Им оказали сопротивление и до заката продолжали наносить им многочисленный урон. Говорят, что на следующий день русские, из-за обилия причиненного им урона, повернули обратно туда, откуда пришли.

Передают со слов Исмаила, сына Джемаля ал-Чиркави, который в то время был с русскими, о том, что генерал Темир-хан-шуры Пантелеев, друживший с Исмаилом, утром того дня рассказал последнему о том, что он видел неприятный сон — его войска все перебиты, а он сам поражен пулей в грудь навылет.

«И вот вечером в тот же день, — рассказывал Исмаил, — я встретил его: два человека несли его, лежащего на их плечах, а большинство его войска было уже уничтожено. Когда он увидел меня, то сказал: „О Исмаил, а разве я тебе не сообщал об этом событии, которое происходит?“».

В ту же ночь русские войска отошли на просторный правый край селения. Говорят, что это они сделали по совету бывшего вместе с русскими отступника Гули ал-Мехельти. Шамиль приказал тем, кто был на другом краю селения, начать наступление на месторасположение русских, но они не согласились. [96] Тогда он сказал: «Истинно, то, что произошло в день битвы при Оходе у пророка, да будет над ним молитва Аллаха и мир, и его сподвижников, было результатом противодействия стрелков приказу. Так подождите же и вы увидите то, что произойдет».

Русские с занятой ими возвышенной стороны селения двинулись на них в атаку, но войска имама часть из них перебили, а других отразили. Затем вторично пошли в атаку другие войска, опять их поубивали и отразили. В третий раз двинулись новые силы в атаку, и на этот раз они были биты и отражены. Шамиль восхвалил и возблагодарил Аллаха и, положив руки на лицо, просил не допустить того, чтобы русские вернулись еще раз; урон и разрушения среди его войск были очень велики. Затем русские, да проклянет их Аллах, открыли сильнейший ружейный и пушечный огонь по месту расположения имама и его войск. Большое войско шло, карабкаясь на руках и ногах, преодолевая устроенные Шамилем завалы. Рассказывают, что они клали своих убитых одного на другого для того, чтобы подняться на эти преграды и завалы.