В настоящее время более 12 тысяч американцев проводят обучение во многих странах, то есть вне Соединенных Штатов. Это обучение осуществляется не обязательно на американских базах; в 1969 году действовала 101 мобильная группа обучения в 26 странах, подготавливая военный персонал этих стран для использования американского оборудования и снаряжения и одновременно для действий против повстанцев. Группы такого типа, действующие в Латинской Америке, часто носят двойственный характер: иногда и фабриканты оружия направляют свой гражданский технический персонал для того, чтобы он принимал участие в учебном процессе.

Большое количество курсов, помимо программ по «Пактам о военной помощи», финансируется непосредственно Пентагоном как часть программы продажи оружия. В одной из своих цифровых подборок «Нью-Йорк таймс» 1 ноября 1970 года отмечала, что в тот момент 8 тысяч офицеров проходили интенсивное обучение, финансируемое непосредственно Пентагоном; одновременно 5 тысяч 300 обучились на курсах в Соединенных Штатах «за счет правительств своих стран» и 2 тысяч 800 человек по программам, финансируемым по линии «Пактов о военной помощи».

Вторая группа, надо думать, проходит обучение за счет американских бюджетных фондов, предназначенных официально на другие цели, как в уже упомянутом нами случае с 700 миллионами долларов по программе «Продовольствие ради мира». Кроме того, эти подсчеты не включают двух тысяч иностранных военных, проходивших обучение «командами», то есть целыми подразделениями, как, например, экипажи новых военных кораблей. Все они тоже были объектами соответствующей идеологической обработки.

Среди множества других каналов, по которым идет эта обработка, можно указать на заочные курсы по линии различных высших военных учебных заведений. Как, например, Промышленный колледж вооруженных сил (самый высокий уровень обучения в американских вооруженных силах), который не имеет иностранных студентов, но предоставляет им право на заочное обучение, включающее проблемы международной политики и антикоммунистические доктрины. Эти курсы для заочного обучения используются и в качестве учебных программ в военных академиях некоторых латиноамериканских стран.

Однако центральным звеном идеологического проникновения остаются программы «Пактов о военной помощи», а для Латинской Америки символом их применения является военный комплекс в зоне Панамского канала, особенно Форт-Гулик и его «Школа Америк», где ни один из иностранных военных слушателей не остается вне этой обработки, поскольку «ключевой целью «Пактов о военной помощи» является воспитание проамериканских настроений», а поэтому и иностранные военные слушатели должны возвращаться в свои страны довольными и счастливыми.

Стоит подчеркнуть также, что цель политического воздействия явно превалирует над передачей технических знаний для использования снаряжения. Это обучение можно наладить лучше и дешевле в странах, куда оно поступает. Но происходит обратное: в последние годы превалирует тенденция к увеличению числа военных, «приглашаемых» в Соединенные Штаты или в зону Панамского канала, по сравнению с теми, кто обучается подвижными американскими группами, посещающими эти страны.

Надо иметь также в виду, что идеологическая обработка— будь это в Соединенных Штатах, в зоне Панамского канала, в третьей стране или в стране обучаемого — не ограничивается только сухопутными войсками. В это дело вносят свою лепту также и морская пехота, и военно-воздушные, и военно-морские силы; причем суть политики идеологического проникновения остается той же самой. Такой, как отмечается в одном из документов военно-морского флота, которая направлена на то, чтобы все иностранные гости (моряки) были подвергнуты обработке в том духе, чтобы «внушить им чувство высокого уважения к американским ценностям и идеалам, а также глубокую веру в американское могущество…»[15].

Журналист: Я хочу, чтобы ты вспомнил все, о чем говорил преподаватель курса по борьбе с партизанами в Форт-Гулике о самих партизанах.

Гонсалес: Хорошо, прежде всего… Что партизаны— это авантюристы и бесчувственные люди. Они описывали их как варваров, тех, что были в давней истории. Как плохих, очень плохих людей, как преступников. Говорили, что партизаны грабили дома крестьян, убивали этих крестьян, то есть своих сограждан, убивали всех и забирали продукты. Хотят они единственного: создать хаос внутри страны для того, чтобы наши враги — соседи Боливия, Аргентина и Перу, — притязающие на нашу территорию, смогли бы объявить нам войну и напасть на нас.

Журналист: Тебе не кажется, что они их очень боялись?

Гонсалес: Партизан? Да, очень, панически. Хотя наши офицеры старались казаться уверенными. Они говорили: американцы доказали, что партизаны ничто против нас, людей с образованием, которого у них нет. Вы можете видеть — и здесь нам показывали фильмы, — как американская армия уничтожает партизан во Вьетнаме. «Вьетнамские партизаны — бандиты и садисты, и воюют они такими-то и такими-то методами». И показывали заостренные бамбуковые палки, заостренные вверху изгороди, на которые натыкались бегущие американцы. Кроме того, показывают также, как они воюют имеющимся у них оружием: бамбуковыми палками и линчако[16]. И как дерутся два маленьких, очень маленьких вьетнамца с американцем, вооруженным автоматом, и как этот американец побеждает; тогда нам говорят: «Вы можете убедиться в том, что янки лучше, чем вьетнамцы».

Показывают, как уничтожают партизан. Тебе говорят: «Мы должны сжигать лагеря и деревни. Сжигать все, затем создавать концентрационный лагерь, чтобы уменьшить силу врага. Поскольку красные свиньи нападают маленькими группами, то они очень коварны». Ясно, что все это преподносилось в преувеличенном виде. «Это подонки, они нападают маленькими группами, и важнее всего для нас — захватить в плен все население, а затем потихоньку прощупать и отсеять тех, кто ни в чем не замешан. Это единственный способ бороться с ними. И уничтожать надо все продовольствие, не оставлять им ни колоска, ничего для питания. Уничтожать скот, птицу, всех животных, чтобы, когда мы уйдем, они никогда не смогли бы вернуться». Сразу же возникали вопросы: «Хорошо, ну а что станет с крестьянами деревни?» На это нам отвечали: «Крестьяне также должны покинуть это место». Кроме того, они называли партизан необразованными, темными людьми.

Журналист: Они так и говорили «темные»?

Гонсалес: Да, темные, необразованные люди, скотоводы, грубые, движимые желанием получить землю. Партизаны же будят у крестьян это стремление получить землю, господство, власть в противовес таким понятиям, как родина, конституция и закон. Поэтому мы, как защитники родины, охраняющие ее от любых посягательств, должны уничтожать, ликвидировать любой возможный очаг партизан, что и делается во Вьетнаме, поэтому и побеждают Соединенные Штаты во Вьетнаме.

Журналист: Но сейчас, когда американцы должны ретироваться из Вьетнама, что скажут эти господа? Как ты думаешь?

Гонсалес: Не знаю, они, видимо, будут размышлять о том, в чем состояла их ошибка, что в лучшем случае американцы в чем-то ошиблись или нечто в этом роде, кто знает…

Мое внимание больше всего привлекла серия американских фильмов о контрпартизанских действиях, особенно во Вьетнаме, а также вопрос о Кубе. Здесь-то и начали вдалбливать нам очень прямолинейно, что в опасности оказалась в этот момент чилийская конституция и могло произойти нечто подобное, что было на Кубе, и что возможна длительная война, как во Вьетнаме. И что во Вьетнаме партизаны погибали, но вновь появлялись, как москиты, и единственная трудность состояла в том, что их было много. И что это ужасно и мы должны быть готовы к подобной ситуации, особенно в этот момент, когда в опасности оказался наш флаг, поскольку не исключалась возможность того, что он будет заменен красным флагом с серпом и молотом.