закрыт. Я аккуратно оттянул нижнее веко пальцем – боль тотчас прорезала скулу и пошла разрядом

по ходу нерва. От этой манипуляции шире глаз открываться не стал, а ожог разболелся с новой

силой. Кстати, он оказался меньше, чем я думал, идет темно-багровой полосой прямо по

очертаниям скулы – кожа повреждена и на голове, но не так серьезно. Нос, который я всегда

недолюбливал, стал острее. Да и вообще, я весь – сплошные острые углы. Кожа бледная,

пересохшая и покрыта сходящими синяками неопределенного цвета. Не могу сказать, что доволен

увиденным. Белые выгоревшие волосы остались на большей части головы. Уже хорошо. И то, что

они выгорели не так уж и заметно… Попытался разлохматить их так, чтобы было как-нибудь… Да

какое это вообще имеет значение…

В поле бокового зрения тусклое свечение – поворачиваюсь к двери, срывая с плеча

излучатель…“Защитник”!

– Ты внес корректировки в схемы воздушных патрулей?

– Да, я составил точные графики.

– Передай мне схемы с исправлениями.

Он смотрит на меня, как врач на неизлечимого больного. Меня трясет от напряжения. Я так

увлекся самосозерцанием, что совершенно не заметил, когда он подошел к двери. Не понимаю…

после стольких лет войны, когда все уже на автомате делаешь, и такой вдруг непрофессионализм.

Здесь даже не съязвишь. Да… Лучевая болезнь подействовала на мои мозги разлагающе. Это все

из-за ошейника: привык, что он мне за километр дает координаты всего, у чего есть мозги.

18

– Твои реакции совсем плохи, S9.

Стараюсь скрыть от него дрожь в руках.

– Врага я не пропущу.

– Тебе надо подключаться к ошейнику.

– Он дает сбои – пытает меня прямой передачей измышлений крысы, на которую настроился,

между прочим, без подтверждения. Мало того, докладывает о каждом заявлении этой крысы

другим крысам и о каждом заявлении других крыс – они постоянно на связи, постоянно передают и

принимают информацию. От этого у кого угодно крыша поедет. Кстати, крысы используют речь и

создают много помех.

– Я заметил, что у них частота фоновых сигналов выше, чем у неразумных существ, но

определить их уровень развития не получилось.

– У меня тоже. С ними вообще что-то не так, как надо, но мне сейчас не до этого. Ты сможешь

разобраться с ошейником?

– Не имею средств.

– Не можешь починить ошейник – будешь чинить меня! Для восстановления мне нужна

энергия, нужны материалы для достройки поврежденных тканей. Обыщи продсклады!

– Здесь ничего нет – ни исправной техники, ни медикаментов, ни продовольствия. Здание

зачищено.

– Они зачищают не все – только то, что считают жизненно необходимым для нас. Но они –

машины. Человек может сделать что-то жизненно необходимое из всякого хлама. Ищи в других

корпусах! На других объектах!

– Так точно.

– Что стоишь?!

– Ты на грани бреда, S9. Если я оставлю тебя сейчас – провокации и разрушения неизбежны.

Как унизительно для человека девятого уровня… Но я действительно эти несколько дней

соображаю плохо.

– Хватит! Мне нужно что-то съедобное! И мне без разницы, как и где ты это достанешь! Налови

крыс!

– Не думаю, что эти крысы пригодны в пищу.

– Все равно больше ничего нет.

– Я считаю, что не стоит употреблять в пищу этих существ.

– Не тебе их есть.

– Я возьму у них генетический анализ.

– Когда поймаешь. Если бы они были опасны – их бы уже давно ликвидировали.

– Не в этом дело, S9.

– Выполняй!

“Защитник” готовит излучатели… А черт… Сам все сделаю! Я уже думал о том, что придется

поохотиться… правда, не на крыс… Поймать крысу не просто – умные они очень… Ловушку

сделать – не выйдет. Прикормить нечем, а как еще можно приманить и усыпить бдительность?..

– D40, крысы жрут все подряд… Давай транки!

– Лучше застрелить их.

– Крысиный расстрел?! Лицом к стенке и на спуск!.. Нет. Энергоблоки почти пустые. Давай

транки! Будем применять по прямому назначению!

Раскидал транквилизаторы по углам. Вот так – не добыв пищи для размышлений, чтобы

накормить ими мозги, не добудешь пищи и для желудка.

– S9, крысы высылают разведчиков для пробы новой пищи.

– Мне хватит и разведчиков. Такова их судьба. А сейчас спустимся на технический уровень –

нужна вода.

Завтра уходим. Я готов – теперь надо подготовить к этому мое тело. Готовить к походу кости да

суставы – не легкое дело. Но больше ничего нет, так что надо постараться – не сломать и не

разбить то, что есть. Это самые надежные составляющие моего организма – никогда не бросают

меня в таких вот ситуациях.

19

Запись№7 29. 08. 206 год Новой Техно-Эры 07:57

Долго идем вниз по лестнице. Очень долго. Обливаюсь холодным потом. От интоксикации руки

дрожат. Не получилось пристегнуть фляги к ремню – пришлось тащить так… Рука снова разжалась

сама собой, фляга скатилась по ступеням до следующего пролета. Наклоняюсь, цепляю ее

закостенелыми пальцами… “Защитнику”, видимо, надоело слушать мою ругань – он обернулся…

– Подобная лексика неприемлема для офицера, S9.

– Молчи, в моем отчете не должно быть даже упоминаний об этом.

Эти упражнения меня просто добили… Когда фляга в очередной раз ударилась о ступеньку,

“защитник” сам ее поднял и пошел вперед. Моя самооценка обрушилась до минуса.

В медцентре штурм особо не наследил, но лестница свое получила… Чем дальше под землю,

тем больше разрухи. Даже не могу посчитать, сколько ступеней обвалилось… D40 легко

перешагнул поврежденный участок и молча смотрит, как я тупо изучаю нижний пролет через

провал. Муть в голове завихряется все быстрее…

– Остаешься здесь, S9?

Перевел взгляд на стену, стало лучше. Посмотрел на ступени – они как-то теряют объем,

выравниваются в плоскость… Из темного провала уже рвется холодный ветер Хантэрхайма,

поднимается поземка, мелкий сыпучий снег колет глаза иголками… Пытаюсь сосредоточиться.

Ветра нет – это еле ощутимый сквозняк… Всматриваюсь в темноту, там, внизу… Все

переворачивается, я проваливаюсь в ночное небо – звезды… Просто искры перед глазами. Нет –

истребители Валсхайма… Это ничей воздух – мы в “пустой зоне”. Я еще вижу зарево, вижу столбы

черного дыма – “небесные подпорки”, но Валсхайм уже не так далеко. Подбитый транспорт

прогорает чуть поодаль. Я спрыгнул на землю – прямо на камни, как только машина начала терять

высоту. Еще сжимаю руку на плече Герфа – он без сознания. Темная кровь больше не пузырится –

он не дышит. Боль в плече не выносима – скоро неметь начнет. Кровь хлещет, несмотря на мороз,

на жгут… Туман перед глазами и боль… Поливаю землю кровью и вижу только высокое небо

“пустой зоны”. Где-то в его неподвижной фиолетовой глубине разгораются искры. С Валсхайма

поднялись истребители…

– S9, не двигайся.

Я сполз на ступеньку, придерживаясь руками за стену. Прислонился к стене, вцепился в острый

край панельного скола…

– Все рушится… но мы еще живы…

– Ты бредишь.

Не могу ничего сказать, подумать… Голос “защитника” доносился издалека и со всех сторон

сразу.

– Я тебя держу, S9.

Я и так почувствовал, как мне в плечи впились металлические пальцы… Из круговорота

выплыла мысль, что надо ждать новых синяков.

Все закружилось с удвоенной силой и во всех направлениях: D40, особо не церемонясь, сгреб

меня в охапку и потащил дальше… Наверное, уже привык меня таскать. Чушь, машины ни к чему

не привыкают…

Запись№8 29. 08. 206 год Новой Техно-Эры 08:30

Спустились на технический уровень. Под землей сыро и душно. Пот льет со лба в три ручья,

заливает правый глаз (тот, который плохо открывается), бровь выпала и его не защищает.

Приходится постоянно вытирать его тыльной стороной ладони. Надо будет что-то придумать.