— Надеюсь, это мне?

— Ну а кому же? — прозвучало в ответ. — Я кашу не ем. Давай просыпайся, ешь и я тебя ненадолго оставлю. Сдается мне за нами таки погоня, надо это пресечь.

Из-за деревьев раздался шум, Мара вздрогнула. Гриес быстро встал.

— Не бойся, это Алод.

Вернулись они вдвоем.

— Я вас оставляю, держите ушки на макушке, но думаю, что будет все спокойно. А я полетел.

— Опять без меча? — поинтересовалась она.

— Я и без него справлюсь, — бросил он небрежно и, обернувшись летучей мышью, улетел.

Мара впервые видела этот процесс, выглядело занятно.

Поднявшись повыше, мышь полетела туда, откуда они приехали, возвращаясь по собственным следам. Единственное о чем переживал вампир, так это чтоб расстояния хватило, иначе придется подтягивать Мару поближе. Переживал он зря, через несколько минут полета он заметил оборотней. На небольшой полянке, в человеческом обличье, они спорили! И спор был жарким! Он спустился ниже и уселся на толстой ветке дерева, прямо над спорщиками, в натуральном своем облике, даже ауру сменил.

Спорили они о нем, половина была за то, чтобы продолжать преследование и жестоко наказать наглого вампира, вторая упирала на то, что с вампиром маг огня, и это опасно! Слушая их спор, Гриесс не выдержал и рассмеялся: громко, во весь голос. Оборотни подняли головы и взглядами полными злобы, уставились на него.

— Вам стоит меня опасаться намного больше, чем мага! Я уничтожал вашу братию, когда вы еще не родились и могу всех вас превратить в пепел, не сильно напрягаясь. Но я пришел поговорить.

Крупный мужчина с грубыми чертами лица в ответ на его слова засмеялся.

— Вы его слышали? Поговорить он пришел! Испугался, так и скажи.

Глаза у Гриесса недобро сверкнули и, махнув рукой, он послал под ноги оборотню серию черных файерболов, заставив того потанцевать. Потом мелькнул кончик плети, и мизинец с руки задиры упал на траву. Оборотни притихли. Задира стоял в шоке, переводя взгляд со своей руки на валяющийся в траве палец и назад.

Гриесс встал на ветке и громко сказал:

— Хотел бы я знать, зачем вас создала великая Эрета такими тупыми? Баранул вам сказал не дергаться? Куда вас понесло? С чего вы решили, что можно нарушать договоры, заключенные вашими предками? И кто вам сказал, что вы справитесь со мной?

— Баранул больше не вождь! Мы переизбрали вожака! Теперь я вожак и меня ты не заставишь лизать сапоги!

— Да что ты говоришь? А если заставлю, что тогда?

Оборотни замялись и не знали, что ответить. Половина окружила вожака и о чем-то зашептались. Гриесс опять засмеялся.

— Никто вам не рассказал, на что я способен? Не получится то, о чем вы шепчетесь!

Они недоуменно и испуганно на него посмотрели.

— Да, собаки, мысли я тоже читаю. Так что делать будем? У меня дела, мне ехать надо, не могу я с вами долго возиться.

Тогда вожак вышел вперед.

— Предлагаю поединок, один на один, он все и решит. Победишь — мы прекращаем преследование, проиграешь — тоже, — и он оскалился, улыбкой это не назовешь.

— Всего — то? А деремся до смерти или до лизания сапог? — вампир усмехнулся и легко спрыгнул на землю, махнув при этом рукой, очерчивая круг.

Приземлился он в середину этого круга и в нем же оказался вожак, остальные остались за ним и пересечь черту не могли.

— Так что? Лизание сапог считается за поражение? — вампир крутанулся вокруг, оглядывая всех.

Оборотни согласно закивали головами.

— Вот и договорились

Гриесс достал кинжал, с длинным и почти черным лезвием, по форме напоминающим иглу. На вершине рукояти блестел крупный камень красного цвета. Оборотень усмехнулся.

— С этой зубочисткой ты собираешься заставить меня лизать сапоги?

Вампир молча кивнул и недобро усмехнулся.

Оборотень обернулся волком и бросился первым, Гриесс ушел в сторону. Волк развернулся и опять атаковал, снова плавный уход в сторону. За пределами круга началось ворчание. Но вампир не обратил на них никакого внимания. Атака — и опять уход. Пару минут продолжалось это кружение. При очередной атаке Гриесс не стал сильно уходить в сторону, слегка отклонился и, схватив оборотня за шею и крепко прижав к себе (крупный волк доставал вампиру до пояса), воткнул в шею кинжал на несколько сантиметров, погрузив его в плоть.

По лезвию потекла кровь, но на землю не упало ни капли. Кинжал все впитывал, а камень начал слегка мерцать.

Волк замер, выпучив глаза. А Гриесс сильнее сжал шею, наклонился к волчьему уху.

— Может подумаешь о сапогах? Или я продолжу движение кинжала?

И он слегка пошевелил им, струйка крови побежала быстрее. Волк сделал странное движение глазами(больше ничего сделать не мог), и вампир ослабил хватку, не вынимая кинжала из шеи жертвы. Красный длинный язык потянулся к его сапогу и медленно его лизнул.

— Продолжай, не останавливайся. Ты не Баранул, ты вылижешь оба на глазах у всех!

Что оставалось оборотню? Он тщательно вылизал оба сапога Гриесса, и только тогда тот убрал кинжал из его горла и отпустил шею. Обернувшись человеком, оборотень смотрел в землю и нервно потирал рану на шее.

— Ну что? Конфликт исчерпан?

Стоявшие кругом оборотни дружно и молча кивнули головами. Гриесс убрал магический круг, но никто из присутствующих не сдвинулся с места.

— Возвращайтесь назад и спросите Баранула, как я добивался договора от вашего вожака тогда, около двух веков назад, он это хорошо помнит. И учтите, что я могу повторить! А теперь пошли все вон! — и он повелительно махнул рукой.

Оборотни молча развернулись, обернулись волками и опустив головы и поджав хвосты, затрусили в том направлении откуда пришли. Несколько минут вампир стоял на полянке в одиночестве, потом превратился в летучую мышь и полетел в месту своего временного лагеря.

Оборотни в селение не спешили, возвращаясь с позором, кто будет торопиться? Но как бы они не медлили, вернулись к утру.

Увидев их поджатые хвосты и опущенные головы, на лицах некоторых соплеменников появились злорадные ухмылки — их же предупреждали! Баранул сидел на большом валуне, в стороне от своего сгоревшего жилища. Он всю ночь молился Эрете в надежде на то, что она образумит его оборотней или вампира, и не даст тому уничтожить весь клан. Заметив вернувшийся отряд, он воздал последнюю похвалу богине и повернулся к ним в настороженном ожидании.

Отряд охотников, обернувшись людьми, подошел поближе и остановился, все молчали, никто не хотел начинать разговор первым. Не спеша стали подтягиваться соклановцы и когда собрались все, Баранул встал и, наконец, заговорил:

— Ну и как? Проучили наглого вампира? Судя по вашему внешнему виду — не совсем. Рассказывайте!

В рядах отряда началось шевеление, и вперед вытолкнули Каледа, зачинщика погони за вампиром и инициатора неподчинения вожаку. Он встал перед Баранулом на колени и сказал:

— Прости меня, о вождь, если сможешь! Ты был прав, а я жестоко ошибался. Вампира мы не проучили, он намного сильнее нас, и опустил голову в знак полной покорности.

— Твое неповиновение разберем потом. А сейчас я хотел бы узнать, почему он вас не убил, только шкуру тебе подпортил, — ответил Баранул, заметив рану на шее Каледа.

— Он не собирался нас убивать, хотел только добиться соблюдения договора и напоследок приказал спросить у тебя, как это происходило около двух веков назад. Сказал, что ты помнишь.

Лицо старика омрачилось печалью.

— Да, помню, очень хорошо помню, хотя очень хотел бы забыть. Но раз Гриесс считает, что я должен вам об этом рассказать, то я так и сделаю. Может то, что я молчал, и стало причиной теперешней ситуации. Про договор то вы знаете, но вот почему его надо соблюдать и как он нам был навязан… это я вам сейчас и расскажу.

Он медленно опустился назад на валун, кто-то догадался принести ему подушку, и когда все расселись вокруг, начал свой рассказ.