— Наверное, не знаю, — пожала плечами. — Поначалу от страха вообще ничего не соображала…

— А, да, ты же у нас тепличный ребенок, — покивала своим мыслям подруга. — Бедная… Хотя, согласись, это был интересный опыт.

— Наверное, только вряд ли я когда‑то захочу его повторить.

— Ничего, сейчас Аарон надает злодеям по щам, а там и ты уже начнешь забывать. Хорошо, что такие правильные мужики хоть попались.

— Правильные? — не поняла я. — А неправильные — это, видимо, те, о которых рассказывала леди Ивонн?

— Ну да, скорее всего. Я же не в курсе, про кого вам ваша благодетельница говорила. Так что тебе и правда повезло, — Ирра помялась. — Ты прости, что так получилось…

— Да ты‑то тут в чем виновата?..

— Понимаешь… Мне как‑то не по себе. Просто вчера мы с Аароном увлеклись и ничего не заметили, и я как представлю, что пока мы развлекались, тебя бы какие‑то твари насиловали, так сердце и опускается.

После этих слов я и сама почувствовала себя задетой. Одно дело, если бы Аарон просто заснул или не услышал за собственной лекцией по воспитанию в Ирре ответственности, и совсем другое, когда он с ней в это время… Конечно, они оба вольны поступать так, как им вздумается, но, в самом деле, нашли время!

Или, может, я что‑то неправильно поняла?

— Так вы вчера… — и показала ладонями какое‑то замысловатое движение. Как ни странно, Ирра меня поняла. И расплылась в довольной улыбке.

— Ну да! Когда такой мужчина целует, сложно устоять.

— Но ты же его на дух не переносила!

— Да ладно, его постоянное нытье можно пережить. Иногда меня действительно заносит, грех не одернуть. Так что мы превосходно провели время…

Я поджала губы. Неужели в ее мире настолько легкомысленно относятся ко всему? К интимным отношениям, собственной жизни, поступкам? Ирра, конечно, остается моей подругой, но иногда такие вот ее разговоры вызывают ханжеское желание скорчить презрительную гримаску и заткнуть уши. Чтобы не слышать глупой ереси.

Хотя если учесть, что Аарон первым пошел на сближение, даже когда имел на ее счет некоторые подозрения, то, может, дело не в мире, а в людях? В воспитании?

В любом случае, мужчины обладают в этом отношении большей свободой, нежели женщины. И воспитанным девушкам такое поведение не позволительно.

Потребовалось некоторое усилие, чтобы не допустить отражения собственных тяжелых мыслей на лице, и Ирра не заподозрила ничего дурного. Плюхнулась рядом со мной на кровать.

— О, а хочешь, покажу, чему я тут научилась?

Я поддержала ее энтузиазм кивком и легкой улыбкой.

Наверное, мне стоит смириться с ее характером, как‑то привыкнуть и не пытаться ее переделать.

Через два дня мы, несмотря на предостережения солдат из крепости Райнд, перешли весьма условную границу. Ехали теперь с относительным комфортом на небольшой, аккуратной повозке, запряженной старенькой, но еще крепкой лошаденкой по имени Сора. Средство передвижения для нас выбил Аарон из провинившихся наемников — те передавали свои глубочайшие извинения и надежду на то, что при случае мы встретимся, и им выдастся возможность попросить прощения лично. Я вздрогнула и мысленно помолилась, на всякий случай, всем Богам, чтобы этого не произошло.

Сора шла мягким, убаюкивающим шагом, мы с Иррой по очереди занимали место на уютном лежаке внутри повозки, чтобы отдохнуть и подремать. В первый городок Ренсвитта решили не заходить, предпочтя ночевку под открытым небом.

А спустя полсуток, вечером, добрались до Хальбора.

Я снова заняла отдельную комнату. Аарон, конечно, настаивал на общей — ему не улыбалось вновь терять меня из виду, мало ли какие лихие люди могут позариться на хорошенькую молодую девушку в следующий раз. Но я категорически отказалась, пообещав, что окно закрою ставнями, близко к нему подходить не буду и, вообще, прямо вот сейчас лягу спать. Воин пожевал губу в сомнениях, но на такой расклад согласился. И ушел к себе. Вернее, в их с Иррой общую комнату.

На постоялом дворе, где мы остановились, не стихал шум. Мятеж республиканцев, как оказалось, не подавили до сих пор, оттого в приграничном городке было не протолкнуться от солдат. Городские ворота закрывали строго перед закатом и в ночь никого не впускали и не выпускали.

Я, честно говоря, опасалась находиться в такой близости от военных действий, предлагала даже как можно быстрее уйти восточнее, вдоль границы, по направлению к Лемиэ, но Аарон предпочел подстраховаться и обязательно ночевать именно в городах, под защитой высоких стен.

Показалось, что прошел всего миг, когда я, наконец, смогла уснуть, и тут же подхватилась, села, настороженно прислушиваясь. Какой‑то незнакомый, странный, опасный звук…

— Пожар!!!

— На выход, быстро, быстро!

Я вскочила, подхватив собранную с вечера сумку, выскочила в коридор. В ту же секунду распахнулась дверь напротив, откуда выбежали Аарон с Иррой. Последняя была закутана в какое‑то покрывало, а одежду держала неопрятным комом в руках. Наши взгляды встретились. Не знаю, что подруга увидела в моих глазах, а в ее отражалось какое‑то шальное, безумное веселье.

Издалека раздался громкий треск, и я поняла, что именно этот звук меня и разбудил. Что это?..

— Бегом! — скомандовал Аарон, подталкивая нас обеих к выходу. Дым и запах гари начал заполнять коридор, пробуждая панический страх. Я пустилась со всех ног вниз по лестнице, за мной неслась Ирра, а наш охранник задержался на этаже, распахивая двери соседних комнат. Наверное, чтобы убедиться, что там никого не осталось.

— Всем укрыться в крепости! — послышался приглушенный расстоянием многоголосный крик. — В крепость! Укрыться в крепости!

Крепостью тут называли, видимо, полуразрушенный замок в центре города. По крайней мере, именно туда нас погнал Аарон. Через широкие и узкие улицы, здания и ухоженные сады. Вокруг то и дело раздавался тот самый треск, и теперь стало понятно, что это огромные горящие болты, с силой прошивающие дома, поджигающие крыши. Все вокруг наполнилось дымом и гарью, и мы не останавливались, бежали. Люди кричали, звали по именам, некоторые женщины в голос выли, дети, о Боги, детки всех возрастов прижимались к взрослым в поисках защиты. Похоже, не все слышали приказ укрыться в замке.

Но я не могла даже остановиться и подумать, стоит ли им помочь — я была занята страхом за собственную жизнь. Зато Ирра, недолго думая, на бегу взмахнула руками и выкрикнула:

— В кр — репость, придурки! Прячьтесь в крепости!

Ее стальной голос, кажется, проникал во все щели, он разнесся по всему городу. Люди стали озираться и постепенно приходить в себя. Вскоре нас начала нагонять толпа горожан, но ворота замка уже были в пределах видимости. Мы заскочили внутрь одними из первых.

— Женщинам — в подземелья, — взревел поверх всеобщего шума рокочущий голос, — мужчинам, желающим сражаться — на стену. Оружие выдаст комендант Статт.

Аарон, конечно, же, остался. Он подтолкнул нас в поток детей, женщин, стариков, стекающий в недра замка, а сам направился к седому крепкому коменданту. Ирра возмущенно фыркнула.

— Я тоже могла бы помочь!

— Ты даже не одета, — срывающимся голосом возразила я. Дыхания не хватало, зверски кололо в боку, хотелось поскорее найти укромное место и успокоиться.

— Да, непорядок… А ну, иди сюда.

Ирра вырвала нас из общего движения, поволокла в сторону, на широкую лестницу. Поднявшись на три пролета, затащила в какую‑то просторную темную комнату, по виду, небольшую столовую.

— Погоди, мне одеться надо, — пробормотала она.

В ожидании, пока подруга приведет себя в порядок, я подошла к зашторенному окну и выглянула наружу. Зрелище оказалось тяжелым. Город вокруг горел, раздраженно плюясь искрами, то и дело рушились крыши, разноголосые крики и вовсе не стихали.

— Что там? — не отвлекаясь, бросила Ирра.

Я не ответила. Не смогла просто. По лицу беззвучно стекали слезы, я сглатывала колючий ком, и никак не могла успокоиться. Взгляд цеплялся за отдельные картины, перебегал с одной улицы на другую, и не виделось ни в чем смысла.