Огонь распространился быстро, взрыв бензобаков и боеприпасов был неминуем. Первыми бросились спасать горящий самолет парторг полка Борис Николаевич Дьячков, инженер по ремонту Николай Иосифович Матросов и комсорг эскадрильи сержант Сивоконь. За ними последовали человек десять мотористов. Чтобы не подвергать опасности людей, инженер полка Николай Иванович Милованов приказал никого больше не подпускать к самолету.

Комсомолец Сивоконь бросился к пылающему отверстию бензобака и закрыл его своим телом. Люди действовали с таким упорством и смелостью, что неодолимая, казалось, стихия была побеждена. Пока тревога дошла до командного пункта, поврежденный огнем самолет уже отбуксировали на ремонтную площадку.

Через три дня машина была восстановлена. Сержанта Анатолия Макаровича Сивоконя наградили орденом Отечественной войны II степени.

Докладывая командиру полка о полученном Указе Президиума Верховного Совета, которым Иосиф Федорович Миненков посмертно награжден орденом Красного Знамени, я сказал:

— В штаб пришел сын погибшего летчика Миненкова и хочет видеть командира Гризодубову.

Валентина Степановна пригласила юношу.

Вскоре в штабную комнату, где мы занимались подготовкой боевого задания, вошел Коля Миненков. На вид ему было лет пятнадцать-шестнадцать, пострижен наголо, по-солдатски, не по возрасту серьезен. Он очень похож на своего отца: такого же небольшого роста, чуть сутуловат, с живыми чертами лица. Я тут же вспомнил, как совсем недавно приходил ко мне отец этого юноши и просил трехдневный отпуск, чтобы повидаться с семьей. Потом докладывал о прибытии. С какой теплотой рассказывал Миненков о сыне: «Просился хлопец в часть, помогать мне бить фашистов. Но куда ему, он еще ребенок. Я ему говорю: «А как же мать?» А он: «Папа, я ее уговорю, она меня отпустит!» Ни за что парень не хотел отставать от меня». Разговор этот запомнился мне так, будто он был вчера…

— Давайте познакомимся, — сказала Валентина Степановна.

Юноша подал руку и назвал себя:

— Николай Иосифович Миненков, — делая таким представлением заявку на серьезный разговор. — Хочу вместо отца фашистов бить.

— Разрешите вас называть Колей.

Юноша в знак согласия кивнул головой.

— Так вот, Коля, кто тебя направил ко мне? Военкомат или организация какая? — ласково спросила Гризодубова.

— Послала мама, — сказал он тихо, опасаясь, что без бумажки ему не разрешат занять место отца.

— Мамино направление на войну с врагами Родины — самое надежное, Коля, и никто не в силах отказать тебе в этой просьбе.

Не знаю, как Коля уговаривал мать отпустить его на фронт, с какой болью в сердце благословила она своего старшего сына заменить погибшего отца. Одно было ясно: на такой подвиг пойдет только та мать, которой свобода Родины дороже всего.

Гризодубова приказала зачислить Колю Миненкова в состав 2-й эскадрильи, где было больше всего друзей его отца.

Кто же эти люди, способные на такие душевные подвиги во имя своей Родины? Коммунист летчик Иосиф Федорович Миненков и его жена Ефросинья Васильевна родились в селе Покровском, Тимского района, Курской области. Иосиф Федорович после смерти матери в 1913 году девятилетним мальчиком ушел от отца к тетке в Курск. Позднее уехал в Таганрог и поступил работать на металлургический завод. В 1924 году с путевкой комсомола уехал в Донбасс на шахту № 21, где работал до призыва в армию. Красноармейцем служил в Средней Азии, участвовал в боях с басмачами. После демобилизации окончил Балашовское училище летчиков ГВФ.

Иосиф Федорович и Ефросинья Васильевна знали друг друга с детства. Поженились во время приезда Миненкова в Покровское в отпуск. 20 августа 1926 года у них родился сын Коля. Когда он пришел с путевкой матери в полк, ему не было еще 16 лет. Коля не требовал, как это бывает в таких случаях, немедленно направить его бить фашистов. Он попросил дать ему возможность изучить какую-нибудь боевую специальность, чтобы летать в составе экипажа бомбардировщика. Это всем понравилось, и под руководством инженера полка Милованова, пожилого человека, летавшего когда-то еще на самолете «Илья Муромец», Коля начал осваивать технику. Он полюбил самолет, помогал механикам.

Через два месяца Коля Миненков отлично сдал зачеты на моториста и был зачислен на эту должность в состав боевого экипажа. Прошло полгода. И вот инженер Николай Иванович Милованов доложил мне, что моторист младший сержант Миненков сдал экзамен на звание бортового механика, как и раньше, на «отлично».

В тот же день к командиру полка обратился летчик — командир разведывательного самолета старший лейтенант Александр Леонидович Недорезов с просьбой зачислить в его экипаж младшего сержанта Миненкова бортовым механиком.

Инженер полка, не раз летавший с Гризодубовой на боевые задания, изъявил желание слетать несколько раз в экипаже Недорезова в качестве наставника юного бортмеханика. Так и стал летать Коля Миненков в составе прославленного экипажа разведчиков. Он совершил более 100 боевых вылетов.

Грудь летчика Недорезова, который ненамного был старше своего бортмеханика, украшали четыре ордена, из них три — Боевого Красного Знамени. Удостоился правительственной награды и Коля Миненков. В день Красной Армии, 23 февраля 1944 года, командир полка Гризодубова вручила ему медаль «За отвагу». В составе отличившегося в боях экипажа комсомолец Миненков был сфотографирован у развернутого знамени полка. Этой чести удостоился только один этот экипаж за весь период боевых действий нашей войсковой части. Доверие матери Коля оправдал с честью, память и боевую славу своего отца он продолжил и умножил. Но старшине Николаю Миненкову не довелось дожить до Дня Победы. 14 октября 1944 года он погиб вместе со своим командиром при разведке железнодорожной станции Тильзит.

Большой подвиг во имя Родины никогда не остается без последователей. Где-то мудро сказано, что подвиги не умирают со своими героями, а остаются и продолжают жить, так как повторяются другими. Патриотизм семьи Миненковых был замечен и принят близко к сердцу и летчиками, и их семьями.

В квартиру Гризодубовой вошла женщина, ведя за руку долговязого с веснушчатым лицом юношу.

— Вы извините меня, — заговорила она поздоровавшись. — Я не уверена, возьмут ли моего Борю в действующую армию, ведь он совсем еще ребенок. Он очень хочет заменить погибшего отца. Может, знали такого летчика — Николай Фегервари?

— Как же, как же не знать Фегервари? — заволновалась Валентина Степановна, услышав фамилию летчика-испытателя.

Николай Фегервари был политзаключенным в буржуазной Венгрии. Советское правительство вызволило его из неволи путем обмена на арестованного в СССР хортистского шпиона. Приняв советское подданство, Николай Фегервари окончил школу летчиков, служил в Красной Армии, позднее стал летчиком-испытателем. Он погиб в первый год войны.

— Это был мой муж, Борин папа, — пояснила женщина. — Меня зовут Елена Григорьевна Фегервари. Извините, Валентина Степановна, что я прямо к вам, домой. Не хотелось сразу к штабистам. Вы женщина и тоже мать, вы лучше меня поймете. А там вдруг сразу откажут. Возьмите моего сына в свой полк.

Елена Григорьевна, волнуясь, торопилась сказать все, чтобы расположить к себе известную героиню, предупредить ее отказ.

— Понимаю ваше состояние, Елена Григорьевна, — сказала Гризодубова. — И не беспокойтесь, ваш сын уже вполне взрослый человек, которому можно доверить оружие. — Она посмотрела на смущенного, заулыбавшегося вдруг, неуклюжего юношу. — Боря, приезжай завтра в наш полк. Пропуск на аэродром будет заказан…

Об этом я узнал на следующий день от Валентины Степановны.

— Бориса Николаевича Фегервари зачислите рядовым и поставьте на полное довольствие солдата, — приказала мне Гризодубова.

Месяца через три, а может, и больше я встретил Фегервари-младшего на стоянке самолетов. Неуклюжий Боря превратился в серьезного, исполнительного сержанта, приобрел воинскую выправку. Он до конца войны работал на аэродроме — готовил самолеты к боевым вылетам.