'Вот и их столица', — вздохнув, подумал Кравчик. Он отвёл взгляд от окна и снова посмотрел на Зою. Девушка продолжала спать сладким сном. Шум и встряска ей были не помеха. 'Спящая красавица, — усмехнувшись, подумал парень, — значит, её надо разбудит. В сказке это, по — моему, делалось поцелуем'. Юноше стало смешно и забавно. Он потянулся к девушке, но замялся, не зная, как начать будить принцессу. Ему стало неловко, и он не решился её поцеловать, потому что очень смущался. Он посмотрел на себя и ахнул от уныния. 'Весь в грязи. Сейчас, наверное, пойдём в какой‑нибудь дворец, а я так неряшливо выгляжу', — подумал парень, и ему стало неловко в двойне. Кравчик задёргал девушку за плечо.

— Зоя, — тихо произнёс он и вновь повторил громче, — Зоя!

— Ммм… — улыбаясь, промычала девушка.

— Вставай, приехали.

Принцесса резко вскочила и пробубнила что‑то невнятное. Её растрёпанные волосы торчали в разные стороны. Она начала протирать глаза и сонным взглядом смотреть на друга.

— Посмотри в окно, — улыбаясь, сказал парень.

Юная лётчица повернула голову и невнятным голосом произнесла:

— И вправду приехали.

— Город пока не впечатляет, — хмуря брови, заметил парень.

— Нужны документы, а то примут за дезертиров, — не обращая внимания на эстетическое замечание, ответила девушка, засовывая руку во внутренний карман френча.

'Неужели принцессу могут не узнать? Хотя всякое бывает', — недоумевая, подумал юный ополченец и стал проверять свои карманы. Убедившись в том, что бумажки не потеряны, он с облегчением вздохнул.

— Поесть бы, — вставая, сказал Кравчик.

— Скоро поешь, — улыбаясь, ответила девушка, плотно застёгиваясь на все пуговицы и взволнованно вздыхая.

Молодые люди, оглядевшись напоследок, вышли из купе. Они прошли по длинному коридору к тамбуру, в котором находился выход из вагона. Внезапно, им навстречу выскочил бледный и испуганный офицер. Тот самый, который позволил молодым людям сесть на станции «Рожь». Он ничего не сказал, просто, как ошпаренный промчался мимо. Мимолётным взглядом он посмотрел на Зою, потом резко отвернулся и направился в другой вагон. Юноша и принцесса удивлённо переглянулись. Не поняв странного поведения офицера, они, молча, вошли в тамбур. Дверь на перрон была настежь открыта. Через неё в вагон шёл запах дыма и угля. Парень, а вслед за ним и девушка шагнули на задымлённую, пасмурную, бетонную платформу. Повсюду было множество сходящих с поезда раненых. Кругом сновали санитары, пытаясь хоть как‑то помочь им. Стоял шум вращающихся поршней, сотен голосов и криков, стонов о помощи и боли раненых. Носилки, костыли и снова носилки. Картина была ужасной.

— Капитуляция! — вдруг раздалось из толпы.

Кравчик посмотрел в ту сторону, откуда доносились возгласы и увидел, что на небольшой возвышенности возле забора, под фонарным столбом, стояли несколько офицеров. На их рукавах были жёлтые повязки. Один из них кричал в медную трубу, а остальные просто стояли рядом. Услышав слова о капитуляции, Зоя, расталкивая шумный поток людей, бросилась к группе странных офицеров. 'Ещё потеряться тут не хватало', — недовольно подумал юноша и стараясь не упустить из вида спину девушки, пошёл вслед за ней.

Кругом была давка. Раненые солдаты толпились возле офицеров с жёлтыми повязками. Среди рядовых царило недоумение и растерянность. Зоя остановилась где‑то посреди толпы. Юноша, едва не потеряв её из вида, с трудом протиснулся к ней и обхватил за плечи. Юная лётчица посмотрела на него растерянными глазами, потом она привстала на цыпочки, пытаясь лучше разглядеть происходящее. Девушка и парень замерли в ожидании слов выступающих, и те не заставили себя долго ждать. Стоящий на деревянном ящике коренастый офицер поднёс ко рту медную, расширяющуюся рупором трубу и вновь закричал:

— Объединённые Провинции подписали капитуляцию! Монархия, ввергшая нас в войну, свергнута! Да здравствует временное правительство генерала Корнели!

Толпа была в замешательстве. Группа солдат и офицеров возмущённо обсуждала что‑то, распихивая друг друга военными ранцами. Со стороны доносились стоны раненых и свист паровозных свистков.

— Что это значит? — развернув к себе Зою, удивляясь, спросил Кравчик.

Сзади его неуёмно толкал солдат с огромным тюком, а сбоку пинал раненый с костылём.

— Теперь наше за…задание не имеет значение, война окончена, — произнесла девушка, пристально посмотрев в глаза другу.

— Король и его семья предательски бежали на самолёте в Карлпакию! — продолжал кричать офицер с жёлтой повязкой.

Юный ополченец, недоумевая, нахмурился. 'Значит, наше путешествие было напрасным. Капитан Музыка говорил о том, что нам надо сообщить о разгроме и про атомную бомбу, только теперь, наверное, это уже не важно', — подумал он.

— Зоя, что будем делать дальше? — вслух произнёс парень.

Девушка ничего не ответила, а лишь уткнулась лицом в плечо друга и заплакала. Юноша замер, не зная как себя вести. Он понял то, что Зоя теперь как он, потеряна в этом огромном мире. 'Ей, может быть, даже хуже чем мне, так как она из королевской семьи, поэтому находиться в опасности. Но что я могу поделать?' — спросил сам себе молодой человек и крепко — крепко прижал к себе девушку. Теперь она не была принцессой, правда Кравчику было на это наплевать. Он окинул взглядом вокзал, и ему стало тошно от такого скопления народу. 'Столько людей и все чужие', — подумал он, и захотел поскорей уйти прочь из этой несчастной толпы, однако девушка не отпускала его, рыдая на его грязном кителе.

— Пойдём, Зоя, нам тут нечего делать, — ласково сказал парень, поправляя ей волосы.

Она посмотрела заплаканными глазами на друга и одобрительно кивнула. Шмыгая носом, девушка взяла парня за руку и повела прочь с платформы. Вокзал, наполненный болью раненых и униженных солдат, остался галдеть и шуметь, но уже без юного ополченца и бывшей принцессы.

Выйдя в город через чугунную арку с надписью 'Вокзал', молодые люди очутились на большой площади, вымощенной гранитными плитами серого цвета. Кругом валялся мусор. Судя по всему, в суматохе войны про уборку улиц просто забыли. Юноша не отпускал руку Зои. Она тоже крепко сжимала его ладонь. Они огляделись по сторонам. Пейзаж был апокалиптический. Становилось понятно, что фронт докатился и до этого города. Кругом всё говорило о том, что идёт война. Качаясь на ветру, над домами висели серые аэростаты. Их держали длинные и толстые канаты, ведущие куда‑то вниз. Кравчик никогда не понимал назначение этих приспособлений, хотя не раз видел их в кино. Вокруг привокзальной площади тянулась широкая дорога, опоясывающая плац с памятником посредине. Разглядеть монумент не удавалось из‑за того, что бронзовое изваяние почти полностью обложили мешками с песком и укрепили досками. Это были меры защиты от воздушных бомбардировок. Но, по — видимому, остальной город был не столь хорошо защищён, как этот памятник. В глаза сразу бросались стоявшие возле площади обгоревшие здания. Руины тянулись в глубину квартала, словно исполинская прогалина. Она напоминала дорогу, только дорога эта была из обломков и скелетов наверняка когда‑то красивых домов. Кое — где ещё шёл дым. 'Значит, бомбёжка была совсем недавно. Наверное, это бомбили те самые дирижабли, которые так тщетно пыталась остановить Зоя, тогда когда мы её только повстречали', — с грустью подумал юный ополченец.

Вокруг руин стояли красные пожарные машины и цистерны с водой. Судя по всему, ещё шла расчистка завалов. Зоя с ужасом смотрела на всё это, крепко сжимая руку парня. Весь город был грязным и пыльным. Его былой блеск поблёк. Нынче он был всего лишь тенью самого себя. Чувствовалось, что город, как и вся страна, истекал кровью. Он был скорее мёртв, нежели жив, и это казалось ужасным, ведь нет ничего страшней, чем гибнущий город.

Кругом сновали военные. По дорогам проезжали редкие автомобили, чаще всего это были армейские грузовики. Ко всему этому, краски безысходности и уныния, сгущало пасмурное небо.