— Ваши документы! — раздалось вдруг за спиной юного ополченца.

Его любованию архитектурой пришёл конец. Парень, недоумевая, повернул голову и увидел, что перед ним стоит офицер и солдат. На рукавах у военных были жёлтые повязки. Это означало то, что они представляют новую власть. Лицо офицера показалось ему знакомым. Да это же был тот самый друг капитана Музыки, который служил в разведке. Именно он тогда принял Кравчика за шпиона и под угрозой расстрела заставил вступить в ополчение.

— Нет документов, — отворачиваясь, ответила Зоя.

Кравчик неуверенно замер, ожидая, что офицер узнает его, однако тот не реагировал. 'Наверное, тогда он расстрелял не одного человека, и всех запомнить для него явно накладно', — подумал юноша.

— Пройдёмте с нами, — сказал офицер и попытался схватить девушку за руку.

Зоя, недовольная выходкой наглого представителя новой власти, отдернулась в сторону.

— Уйди! — резко крикнула она.

Но тут случилось то, чего Кравчик опасался больше всего. Офицер из разведки узнал в строптивой девчонке принцессу и опешил от удивления. Глаза его стали круглыми как монеты.

— Это принцесса! — словно бешеный крикнул представитель власти и добавил, толкая своего помощника, — хватай её!

Стоящий рядом солдат с карабином замешкался. Он был совсем молодым и оказался не готов к подобным событиям. Кравчик понял, что дело плохо. В следующую секунду, приняв решение, он резко толкнул офицера. Тот не удержался и кубарем покатился по мостовой.

— Бежим! — крикнул юный ополченец.

Зоя, словно дикая кошка, метнулась в сторону. Следом за ней, изо всех сил, бросился наутёк и парень. Они словно карманные воришки, убегающие от полицейского, помчались по длинному тротуару. Упавший офицер неуклюжа, стал подниматься с брусчатки, а его юный помощник стоял, остолбенев, и ничего не предпринимал. Парень — ополченец и девушка — пилот бежали сломя голову по мокрой мостовой. Представителям новой власти стало понятно, что их не догнать.

— Стреляй! — раздался отчаянный возглас вслед беглецам.

Но солдат с карабином так и не выстрелил. К счастью для Кравчика и Зои, он не решился на это, за что парень в душе сказал ему большое спасибо.

Патруль новой власти остался вдалеке, однако, не смотря на это, подростки не переставали бежать по мокрому тротуару. Больше всего они опасались того, что их будут преследовать на транспорте, но к счастью, погони не было. Дождик продолжал моросить, проливая навстречу бегущим друзьям мелкие капли влаги. Немногочисленные прохожие, испуганно отодвигая зонтики, расступались в сторону. Никто даже не подумал посодействовать новым властям и поймать беглецов. Да и прохожие‑то были в основном пенсионеры. Юный ополченец, маневрируя среди них, бежал довольно резво, но силы его быстро заканчивались, он стал изнемогать, и ему сделалось плохо. Стуча подошвами по брусчатой мостовой, Кравчик и Зоя из последних сил добежали до стоящего у обочины небольшого грузовика. Тут девушка резко остановилась и выхватила пистолет. Юноша по инерции пробежал ещё несколько метров, после чего затормозил, оглядываясь в недоумении на Зою. Проходящие мимо прохожие, увидев вооружённую девушку, ахнули и в испуге начали отбегать прочь. В следующую секунду принцесса наставила пистолет в окно грузовика, из которого на неё испуганно смотрел молодой солдат — шофёр.

— Вылезай! — крикнула она.

Водитель быстро открыл дверь и с растерянным видом выскочил на пешеходный тротуар. Он испуганно поднял руки вверх и пригнулся, ожидая выстрела.

— Кравчик, запрыгивай! — крикнула Зоя, влезая в кабину грузовика и хватаясь одной рукой за руль.

В другой руке она продолжала держать наставленный на испуганного шофёра пистолет. Юный ополченец, оглядываясь по сторонам, явно растерялся. Ему раньше никогда не приходилось угонять машину. В кино же это выглядело намного проще и эффектней.

— Ну же, залазь! — недовольно и строго крикнула ещё раз принцесса.

Юноша, торопясь, обежал грузовик и дёрнул дверную ручку. Через мгновение он влез в неудобную и тесную кабину. Не успел парень захлопнуть за собой дверь, как принцесса до упора вдавила педаль газа, отчего машина, прокручивая покрышки, ринулась вперёд. Девушка немного притормозила и незакрытая дверь по инерции захлопнулась сама. Потом Зоя снова прибавила скорость, и машина, испуская облако дыма, рванула вдаль. Растерянный бывший шофёр грузовика остался стоять на тротуаре. В это момент он наверняка думал о том, как же ему влетит от начальства. А уставшая и серая толпа прохожих поспешила дальше по своим делам.

Гудя клаксоном, квадратный грузовик мчался по просторной улице. Зоя включила дворники, которые, скрипя и медленно покачиваясь, начали очищать лобовое стекло от капель дождя. Вокруг проносились величественные постройки с колоннами и узорчатыми балконами, статуями и лепниной. Среди них мелькали небольшие зелёные сады и скверы. Город за окном автомобиля был массивным, но не сильно высоким. Здания возвышались максимум на пять — шесть этажей. Зато эти немногочисленные этажи были настоящими произведениями искусства. В них чувствовалась некая старина, которая давала уют, хотя война и внесла свои изменения в облик города, однако город всё равно продолжал жить. Он просто был обречён на это.

— Уф… ушли, — тяжело выдыхая, сказала Зоя.

— Быстро ты сообразила на счёт грузовика, — восхищённо заметил Кравчик.

Принцесса промолчала, она лишь мило улыбнувшись, с треском переключила передачу. Город за окнами начали постепенно меняться. Здания становились проще и ниже. Центр города со своими крошечными парками и величественными памятниками остался позади.

— Ты когда‑нибудь видел море? — вдруг неожиданно спросила юная лётчица.

— Да, — удивившись странному вопросу, ответил молодой человек.

— Но наше‑то море ты точно не видел, — возразила девушка.

Она прокрутила руль направо, и машина резко свернула на повороте, оставляя за собой, на обочине удивлённый патруль солдат. Грузовик выехал на длинную дорогу, вдоль который росли деревья. За окнами начинался пригород с его простыми домами. С каждым километром дома становились всё ниже, а деревья всё выше. Правда, одно оставалось неизменно, это стоящие на улицах толпы военных.

Кравчик посмотрел на подругу и задумался о том, как же всё неожиданно повернулось. Теперь он не солдат, он может запросто выкинуть этот китель. Его служба в неизвестной армии заканчивается именно здесь. 'Бессмысленное это дело, ношение формы, — подумал он и спросил сам себя, — а что будет со всеми остальными?'

— Наверняка не все сложат оружие, — глядя в окно, уже вслух сказал парень.

— Да ну всё это! Тебе надо помочь, — хмурясь, ответила девушка.

'Она права. Какое мне дело до всех остальных? Лишь бы со мной всё было хорошо и с Зоей', — подумал юноша. Он внезапно почувствовал сильную близость к принцессе, которая оказалась всего — навсего юной девчонкой. Ему захотелось что‑то сказать ей, однако он не нашёл нужных слов. Вместо этого парень снова уставился в окно, разглядывая белые заборы загородных домов. Дождь прекратился так же неожиданно, как и начался. Небо начало проясняться, и вскоре пригород закончился. Машина выехала за пределы города, вокруг началась бескрайняя равнина. Дорога была пустая, так что угнанный грузовик был единственным транспортом на ней. Кравчик ещё раз посмотрел на Зою. Та в ответ взглянула на него.

— Далеко нам ехать? — спросил он.

— Прочь от всего этого, прочь ото лжи… — невпопад, ответила девушка.

Парень, не поняв ничего из сказанного, промолчал. Ему лишь хотелось быть подальше от городов. В них было что‑то такое, что делало юношу несчастным. Он понял, что для него столица Объединённых Провинций мало чем отличается от Гирата. Такой же опасный и большой город, способный проглотить любого, кто не как все. Пускай, он не столь безумен и мёртв, как тот город — карнавал, но всё же, в нём тоже чувствовалась опасность.

На горизонте был закат. Оранжевое солнце уходило за край земли. Грязная, но прочная машина, громыхая кузовом, мчалась в его красных закатных лучах. Наступала ночь. Ночь третьего дня, как Кравчик оказался в этой невероятной, невиданной и необычной стране — стране приключений, чудес, страха, боли и ужаса. Правда, парню казалось, что он здесь уже три месяца. Может быть, время тут текло по — иному, а может, просто так ощущалось из‑за насыщенности событий.