- Ты вчера с байка не падал?

- С чего это? – буркнул Ник.

- Ты реально её не узнаёшь?

- Эту девчонку? – Ник ещё раз обернулся.

- Девчонку? – усмехнулся Кир. – Ты говорил, она не девчонка. Стой…. Как ты её назвал, - пытался вспомнить Кир. – А! Точно! Сучка прожённая!

- Я такое говорил? – в глазах Ника было удивление.

- Нет, друг! У тебя точно амнезия! – поставил Кир свой диагноз. – Ладно, колись, - толкнул он друга в бок. – Снова что-то замышляешь?

- Ты о чём? – казалось, Ник, действительно, ничего не понимает.

- Да брось меня разыгрывать! Я тебя сто лет знаю! Решил избрать новую тактику?

- Да я, правда, не понимаю, о чём ты! – Ник начинал злиться.

- Ладно! Забей! Мне, вообще, всё равно на ваши эти амурные дела! Это Микс у нас любитель. Кстати, а где Миксер?

- Не знаю… Вы ведь вместе живёте. Ты должен знать, где он…

- Мы приехали в универ. Он сказал, что ему надо с тобой поговорить и ушёл тебя искать. И пропал…

- Да где-нибудь с тёлкой обжимается. Ты чего Миксера не знаешь?

- Да, разводила ещё тот, - согласился Кир.

- Учит меня правильно жить. А сам поступает точно так же! – задумчиво произнёс Ник.

- Не бери в голову. Он завидует. И я тебе завидую! Белой завистью, конечно! – похлопал Кир друга по плечу. – И почему ты у нас самый красивый и обаятельный?

- Заткнись! – убрал Ник его руку с плеча.

- Ладно! Что у нас там с продюсером?

- Скоро всё будет! – уверенно сказал Домбровский.

- Ты хочешь поймать рыбу на червячка?

- Не понял! – Ник остановился и посмотрел на Кира.

- Да, ладно! Я в курсе, что ты закадрил дочку Зацепина. Ведь это он – наш будущий продюсер?

- О чём ты говоришь?

- Да брось, Ник, я всё про тебя знаю. Думаешь, если я не и Москвы, ничего не понимаю! Это ты Миксеру можешь лапшу на уши вешать! А я давно раскусил тебя!

- У тебя паранойя! – Ник ускорил шаг.

- Нет, паранойя у тебя! И ещё… - последние слова Кир прокричал. – Ты играешь с огнём!

Ник вновь остановился, обернулся.

- Где-то я уже это слышал. И это тебя не касается! – выговаривая каждое слово, произнёс он.

- Дурак, я хочу помочь тебе!

- Почему все лезут в мою жизнь! Почему ты думаешь, что мне нужна твоя помощь! Помогай себе! У тебя ведь мать одна и две младших сестры! Вот им и помогай! А меня жалеть не нужно!

- Кто сказал, что я тебя жалею! – Кир говорил на повышенных тонах. – Ты сам не знаешь, во что вляпался. Думаешь, так будет всегда! Ты всегда будешь победителем! Так не бывает!

Ник развернулся и подошёл к другу.

- Ещё раз повторяю для непонятливых: не лезь в мою жизнь!

- Как хочешь! Не говори потом, что я не предупреждал тебя! – усмехнулся Кир.

- Ладно! Забудь! Может, пойдём на лекцию? – Ник попытался выдавить улыбку на лице.

- Пошли! - сдался Кир, поняв, что ему никогда не удастся переубедить друга - если тому пришло что-то в голову, его уже не остановить.

- Всё же эта девчонка…. – оглянулся Ник напоследок, не понимая, почему его так взволновала эта встреча со странной девушкой на полу.

Глафира Аркадьевна немного задерживалась. Это меня спасло. Так как выслушивать оскорбительные высказывания в свой адрес по поводу опоздания – не очень приятное занятие. Тем более Лёня Васильков сегодня был на взводе, а его ораторским способностям могли позавидовать самые «великие» в этом искусстве.

Я постаралась как можно незаметнее проскользнуть в аудиторию и занять своё место. Ан нет! Всё же он меня заметил.

- Какие люди и без охраны! – начал он свой монолог. – Немезида, ты ли это?

Я сделала вид, что не слышала его.

- А здороваться не нужно? Хотя где же нам, простым смертным против богини!

Моё место находилось чуть выше Васильковского. Но он не поленился развернуться на девяносто градусов.

- Вы сегодня одна, ваше «божичество»? Где же ваш верный подданный в лице Степановой? – продолжал он издеваться.

Я всё ещё не замечала его, готовясь к философии.

Эстафету перехватила наша главная Цирцея.

- Синицына в глубокой депрессии, - язвительно сказала Лютикова. – Не так ли?

Марина встала со своего места и направилась прямиком ко мне. Я старалась сохранять спокойствие, понимая, что началась атака.

- Я сегодня наблюдала картину Репина – наша Немезида на полу с книжками и тетрадками, а у её ног… знаете кто?

В аудитории воцарилась глубокая тишина.

- Сам Домбровский.

- Да ладно? – подала голос Кондратюк.

- Ник Домбровский у ног Синицыной? - переспросила Белова.

- Вот-вот! – ответила Лютикова. – Может, объяснишь?! – Цирцея перевалилась через мою парту так, что её лицо оказалось в сантиметре от моего. В глазах её была злость, даже ярость.

- Чего тебе от меня нужно? – спокойно спросила я.

- Мне от тебя ничего не нужно. А вот что тебе нужно от Домбровского? Разве я не предупреждала тебя? – ехидная улыбка скользнула по её лицу.

Я не знала, что ей ответить, потому, как сама всё ещё пребывала в шоке от неожиданной встречи с Ником.

- Или ты думаешь, что я пошутила? – продолжала Лютикова.

- Смотри, Немезида, - встрял в разговор Васильков, - гадюка в бешенстве опасна.

- Заткнись, придурок! – обернулась Цирцея в сторону Лёни.

- А я не про тебя, а про гадюку. Или ты считаешь себя таковой? – улыбался во весь рот Васильков, довольный, что ему удалось задеть ту, которую никак не мог простить.

- Кстати! Почему ты не спрашиваешь, как прошло свидание с Ником? Тебе это совсем не интересно? – голос Лютиковой был таким противным. Мне совсем не хотелось слушать то, чем она мечтала поделиться.

Я закрыла уши и принялась напевать песню себе под нос.

Лютикова убрала мои руки.

- Знаешь, чем мы с ним вчера всю ночь занимались? – атака сменилась боем.

- Заткнись! Я не хочу тебя слушать!

- Зато я очень хочу тебе рассказать! – не успокаивалась «гадюка».

- Отстань от меня! – я вновь заткнула уши.

Лютикова ещё больше приблизилась ко мне, так, что я чувствовала запах малиновой жвачки из её рта.

- Ник был очень нежным и таким внимательным! Он совсем не предпочитает грубый секс, как говорят. Наоборот, в первую очередь думает о том, как доставить девушке удовольствие, - Лютикова улыбалась во весь рот.

Как же я хотела в ту минуту вставить ей кляп, только бы она заткнулась.

Она плавно водила бёдрами взад-вперёд, закатив глаза, изображая, видимо, себя верхом на Нике.

В аудитории все стояли на ушах: кто-то ржал, как лошадь, кто-то подзадоривал Лютикову.

- О, Ник! Да! Ты супер! – ему так нравятся, когда его хвалят в момент оргазма. Хотя, ты, наверное, даже не знаешь, что это такое!

- Заткнись! – я вскочила с места и схватила Лютикову за подбородок. – Ещё одно слово – и я убью тебя!

- Ой! Как мне страшно! – пыталась высвободить подбородок из моих рук Цирцея. – Что? Понравился мой рассказ? Смотри, не захлебнись слюнями!

- Повторяю! Ещё одно слово!

- И что ты мне сделаешь? – встала Лютикова в позу «руки в брюки».

В ту самую минуту дверь аудитории открылась и на пороге появилась Глафира Аркадьевна – преподавательница по философии.

- Круто ты её! – стукнула своей ладонью по ладони Лютиковой Белова, как только Цирцея заняла своё место.

- У меня есть план! – загадочно ответила та.

- Какой?

- После универа узнаешь. И ты тоже! – обратилась она к Кондратюк, сидевшей по другую сторону. – Так что не расходимся!

- Это будет весело! – закрыла глаза Белова в предвкушении веселого завершения дня.

Всю пару философии я просидела сама не своя. Меня трясло от слов Лютиковой. И ещё меня беспокоил Ник. Я вспоминала сегодняшнюю нашу встречу и его улыбку, казалось, его настоящую улыбку, которую в первый раз сегодня увидела. Она не была похожа на звериный оскал, как обычно. Она была божественна.