«Уложите самые необходимые вещи, не забудьте положить на всякий случай в карман ваш револьвер, и едем…».

В судьбоносный день 8 января, когда министры и Николай II лихорадочно обсуждали письма и петицию Гапона и размещали в Петербурге войска, на страницах Нового времени читателя ждала замаскированная под детектив беззубая сатира. К. Н. В. посмеивался над наивными иностранцами, воспринимавшими Россию как страну белых медведей и жующих сальные свечи казаков, попутно же со снисходительной улыбкой подмечал мелкие общественные пороки. Сталкиваясь с отдельными изъянами благостного российского быта, Шерлок Холмс пускался в криминалистические построения и строил дедуктивные выводы, не имеющие ничего общего с реальностью[22]. Удачный прием использовался авторами-сатириками (Long ongle, А. С. Бухов, Л. И. Лагин и др.) вплоть до 1930-х гг.: Холмс на российском и советском фоне, если воспользоваться формалистической терминологией, служил превосходным инструментом отстранения.

Следующая попытка пересадить Холмса на российскую почву была сделана в 1906 г. — осенью в петербургском Екатерининском театре была поставлена «сенсационная оперетта» Шерлок Хольмс в Петербурге[23]. Кричащая реклама обещала фонтан духов, баталию конфетти, электрическую карусель и битву цветов, а в числе действующих лиц значились репортеры, кокотки, белые арапы, агенты и кафешантанная дива Эльвира. Сохранилось краткое описание постановки:

«Действие первое: В доме графа Слободского пропало драгоценное ожерелье из голубых бриллиантов, принадлежащее графине. Розыски не дали результатов и граф решил выписать из Лондона знаменитого сыщика Шерлок Хольмса. На Варшавском вокзале его встречают. Проходит рад типов. Является барон фон Зет — у него назначено свидание с графиней. Выясняется, что в исчезновении ожерелья замешан барон Зет, которому графиня дала его, чтобы заплатить крупный карточный долг. Неожиданное появление Шерлока, который уже неделю как в Петербурге. Действие второе: Бал-маскарад у графа Слободского. Сеансы Шерлока Хольмса. Хольмс догадывается, что ожерелье спрятано в доме. Он производит ряд переодеваний и таким путем подтверждает свои выводы. Чтобы узнать место, где спрятано ожерелье, он симулирует пожар, Изобличенный барон Зет приказывает своим сообщникам убить Шерлока, Покушение неудачно. Во время пожара ожерелье найдено: тайну невольно раскрыла сама графиня. Но оказывается, что настоящие бриллианты вынуты и заменены поддельными. Действие третье: В воровской и игорный притон „Красный кабачок“ является барон Зет. Здесь заложены бриллианты у содержательницы притона ростовщицы Сычихи. Чтобы выманить денег у графини, барон вызывает ее в этот притон за получением бриллиантов. Шерлок, переодетый, проникает в притон, раскрывает все преступления барона и, предав его в руки правосудия, возвращает владельцу похищенные бриллианты»[24].

Все те же Ратмир и Н. О. Рощин, набив руку, сочинили затем оперетту Новые приключения Шерлок Хольмса в Петербурге, дебют которой в постановке В. И. Владимирова состоялся 26 декабря в театре Неметти. Действие вновь вращалось вокруг исчезнувших бриллиантов:

«У миллионера Рогачева пропали бриллианты, приготовленные в приданое для его дочери Нади, на сумму полтораста тысяч рублей. Старик Рогачев решил во что бы то ни стало разыскать их, для чего выписал в Петербург знаменитого английского сыщика Шерлок-Хольмса. К дочери Рогачева, Наде, сватается некий граф Ташкентский, но получает отказ. Граф, видя, что он теряет влияние на дом Рогачевых и желая его сохранить, устраивает свою любовницу, француженку Пальмиру, компаньонкой к дочери Рогачева, Старик Рогачев безумно влюбляется в компаньонку, которая действует согласно желаниям графа. Приезжает Шерлок-Хольмс, производит сеансы посредством усовершенствованных машин и икс-лучей и распутывает интриги графа. Оказывается, граф Ташкентский не кто иной, как бывший каторжник, бежавший из тюрьмы. Все раскрывается и виновные предаются в руки правосудия»[25].

Драматургические произведения и театральные постановки — наименее известная и изученная часть русской шерлокианы. Некоторые пьесы известны лишь по названиям, те или иные постановки отражены только в рекламе. Мы имеем, однако, достаточно неплохое представление о петербургском сезоне 1906–1907 г. Помимо Шерлока Хольмса в Петербурге и Новых приключений Шерлок Хольмса в Петербурге, в Новом театре О. В. Некрасовой-Колчинской шла пьеса Ф. А. Бера Мариани в постановке В. М. Янова (Мариани, «предводитель шайки разбойников», был инкарнацией «Наполеона преступного мира» профессора Мориарти), в театре «Пассаж» — «злободневное обозрение-фарс» «Трех граций» (С. Ф. Сабурова) Жена Шерлок Холъмса. Холмс входил также в число действующих лиц еще одного «злободневного обозрения» в «Пассаже» — Мотофозо VI в Петербурге Л. Иванова.

«Гвоздем сезона» 1906-7 гг. в Малом театре Суворина (театре Литературно-художественного стала переведенная В. В. Протопоповым пьеса немецкого актера, режиссера и драматурга Ф. Бонна (1861–1933) Шерлок Холмс[26]. «О Шерлоке говорит „весь Петербург“», — писал журнал А. Р. Кугеля Театр и искусство[27]. Постановка Г. В. Гловацкого выдержала с начала сентября более 50 представлений; роль Холмса исполнял известный актер и режиссер, сценический новатор, позднее один из пионеров русского кинематографа Б. С. Глаголин (1879–1948). Оппозиционная пресса с издевкой подчеркивала уместность пьесы. «В общем все было хорошо: и самая мысль — дать апологию сыска, и время, и место, где эта мысль получила осуществление», — писал О. Дымов[28]. Поэт, драматург и театральный деятель Л. Г. Мунштейн-Lolo (1866–1947), рецензируя спектакль, замечал:

<…> «Кроме внешней занимательности зрелища, есть еще нечто, что привлекает публику в „Шерлоке Хольмсе“. Это — тоска буржуазного общества по порядку, вера в непререкаемость „священных“ основ собственности и неизбежность кары, которая должна постигнуть преступление. Хольмс — это гений полиции-вседержительницы, разумной, справедливой и неподкупной. Разве это не идеал современности?»[29]

Торопясь закрепить успех, Глаголин и М. А. Суворин спешно сочинили пьесу Новые приключения Шерлока Холмса, взяв за основу рассказ Конан Дойля Пенсне в золотой оправе (1904) — благо вращался он вокруг злободневных образов русских революционеров[30]. Дебютный спектакль в постановке того же Гловацкого состоялось 1 декабря в бенефис Глаголина. Однако интерес к суворинско-глаголинскому сыщику вскоре иссяк, тем более что П. Г. Баратов, также игравший Холмса в театре Суворина, копировал манеру Глаголина. «Как актер я скажу, что я возмущался, когда Баратов, играя Шерлок Холмса, обокрал меня с ног до головы: взял исправленный мною и дополненный мною текст роли, взял мною придуманные детали и трюки, взял мой грим и костюм, взял все, над чем я работал 10 репетиций и, посмотрев меня на семи спектаклях, собезьянничал и выдал все за свое. Неужели в этом нет плагиата?» — негодовал Глаголин[31].

Б. С. Глаголин в роли Шерлока Холмса.